Право во время карантина не работает?
rusunion.com
За пандемией последовал карантин. Карантин - это ограничение, а любое ограничение неизбежно отодвигает на задний план естественные права человека. Несколько парадоксально: карантин вводится во имя защиты здоровья и жизни человека - высшей ценности современного общества, но одновременно ограничиваются его же права и свободы.
Если индивидуум не желает носить маску в общественном месте, полагая, что это его личное дело - верить или не верить в пандемию, то государство вполне резонно одергивает его. “Эээ, нет, братец, это уже не твое личное дело. Веришь или не веришь в вирус - все равно соблюдай; не будешь соблюдать - тебя накажут”. А все потому, что государство по большому счету озабочено не интересами конкретного индивидуума; государство больше беспокоит, что конкретный гражданин ввиду неразумного своего поведения может перезаражать кучу людей. Общественно-публичный интерес становится важнее частного.
Это ни плохо, ни хорошо; это, скорее всего, разумно. Государство в такой ситуации готово применить и применяет имеющийся у него арсенал мер принуждения: от взыскания штрафов за нарушение карантинных мер до разгона недовольных жестким карантином (как где-то за рубежом). Ограничения частных интересов неизбежно.
Дело не только и не столько в ограничении свободы передвижения граждан в виде запрета на посещения общественных мест (а в условиях жесткого карантина - еще и запрета выходить на улицу вообще, кроме как в случаях крайней необходимости). Дело в том, что карантин меняет координаты всего правопорядка: Право заменяется Необходимостью. Нужно срочно ввести ограничения - они вводятся, несмотря на несоблюдение процедуры и нарушение компетенции. Нужно призвать граждан к соблюдению карантинного режима - тут же создается практика привлечения к административной ответственности через составы КоАП, которые подходят с большой натяжкой.
А все почему? Потому что не до формальностей, не до соблюдения правовых нюансов. Потому что это диктует Необходимость.
Ссылка на Необходимость удобна отсутствием правил. Собственно, сама Необходимость создает эти самые правила, которые могут противоречить Праву. То, что Право призвано защищать, отодвигается на второй план, уступая место тому, отчего Право должно защищать. Увы, но Право во время карантина не всегда работает.
Госорганы под видом всякого рода писем, разъяснений и пр. принимают акты, носящие, по сути, нормативно-правовой характер, и нисколько не заботясь о соблюдении процедуры их принятия. Об обязательности регистрации в Министерстве юстиции и официального опубликования актов, касающихся прав, свобод и обязанностей граждан, словно позабыли.
Постановления санитарных врачей публикуются с опозданиями (если вообще публикуются). Информация о них доводится преимущественно через брифинги, сообщения в СМИ, но официальные тексты заполучить непросто. А ведь за их нарушения привлекают к ответственности.
Ограничения свиданий с родными, допуска адвокатов к своим подзащитным, находящимся в СИЗО, колониях и тюрьмах, продиктованные заботой о здоровье последних в период карантина, обернулись угрозой соблюдения их прав. Что творится за стенами этих учреждений - одному богу известно. Кстати, не оправдались робкие надежды хотя бы на временное освобождение отбывающих наказание (по примеру некоторых зарубежных стран).
Технические проблемы при переходе судов на удаленный режим вследствие карантина поставили под угрозу соблюдение принципов судопроизводства - гласности, состязательности, всесторонности, объективности и полноты исследования всех обстоятельств дела. Ни суды, ни участники процесса оказались не готовыми полностью к такой ситуации (впрочем, а кто оказался готов?).
Это и многое другое показывает, что общество вынуждено сейчас жить не столько по Праву, сколько по Необходимости.
Во времена чрезвычайных ситуаций (сродни нынешней пандемии) так и получается, что Право заменяется Необходимостью, Справедливость - Целесообразностью, Законность - Чрезвычайностью.
Но вопрос опять-таки не в том, хорошо это или плохо. Вопрос в том, не “засосет” ли нас эта Необходимость, не станет ли она привычной для нас, сможем ли мы вовремя вернуться к Праву, собрав его по кусочкам.
