- Хлопцы, вы откуда такие, - испуганные женщины на Крещатике шарахались от группы людей в камуфляже с автоматами Калашникова на плечах.
- Та не волнуйтесь, мы 12 сотня самообороны. Из Тернополя. Мы здесь для охраны.
Что они собираются охранять, патрульные не уточняют. Но этого и не требуется. Женщины, успокоившись, вручили мужьям «мыльницы» и выстроились на фоне вооруженных ополченцев для «исторического» фото. Еще месяц назад ходить в открытую с оружием на Майдане стеснялись. И даже побаивались. Редкий фраер козырял травматическим «Макарычем», зато в избытке были дубины и цепи. Теперь же во внутреннем периметре центра революции боевой Калашников (АКСУ в нашем случае) смотрится как логичное завоевание «февральской революции». Благо, менты во внутрь майданного периметра по-прежнему стараются не соваться. Здесь и без них «силовиков» хватает.
На Майдане средь бела дня продолжают разгуливать "самооборонцы" с огнестрельным оружием
Деловито пройдясь до сцены, «патруль» повернул обратно на Крещатик, дошел до здания Киевской горадминистрации (здесь ее называют КМДА - Киивська миська державна администрация) и исчез в ее недрах.
Еще месяц назад ходить в открытую с оружием на Майдане стеснялись - сейчас с этим "проблем нет".
Рядом с КМДА на большой доске с надписью «Допоможить знайти» - более 40 фотографий пропавших без вести молодых и не очень людей: «5 марта Эдуарда увезли в неизвестном направлении на белой «Тойоте». С тех пор связи с хлопцем нет», - гласит надпись под одной из карточек. Большинство из этих людей исчезли после кровавых февральских событий. И многие связывают это с расколом в Правом секторе. Один из активных в прошлом его членов, отошедший от «дел», пояснил нам, что стан националистов разделился на тех, кто остался верен Дмитро Ярошу, и тех, кто считает его предателем: «Те, кто с Ярошем, фактически легли под власть. Их не трогают, им разрешают ездить на бронированных джипах Януковича, им дали карт-бланш на усмирение нелояльных властям бойцов. Под это даже создана специальная вооруженная зондеркоманда под руководством ближайшего соратника Яроша - «Медведя». Вот он со своей сотней и похищает людей «Кубика» - авторитетнейшего главаря одной из майданных силовых группировок. Именно его бойцов похищают, и они исчезают бесследно».
«Медведь», по данным «КП», командует 11 сотней самообороны Майдана, структурно входящей в Правый сектор. По слухам, под кличкой скрывается соучредитель общественной организации с зычным названием «Антикоррупционное бюро» Анатолий Жорновой. А «Кубик» - это главарь еще одной мощной группировки - 12 сотни - Ростислав Якубик. Он-то как раз и зашел только что в здание КМДА с автоматом на плече.
Про место это ходят страшные слухи — здесь держали в заложниках милиционеров, тут же пытали пленных беркутовцев. Раньше сюда можно было без проблем зайти по редакционному удостоверению, однако когда в СМИ начали всплывать не красящие заведение истории, доступ российским журналистам сюда закрыли. Впрочем, когда мы уверенно сказали, что направляемся к «Кубику», нас пропустили без лишних вопросов.
Последний месяц благотворно на обстановку внутри не повлиял. Несмотря на хозяйствование и домовитость местных обитателей, КМДА из госучреждения превратился в кочевую базу, каждый этаж которой занимают различные группировки, часто не ладящие друг с другом: «Над нами «Нарния» живет, отморозки воздушные, они свой этаж вообще в помойку превратили, зайти страшно», - вызвался проводить нас на 6 этаж один из боевиков 12 сотни. Ему хочется узнать, откуда мы, но вместо этого он спрашивает у одного из корреспондентов «КП»:
- Где ты такой баул брал? - кивает на натовский тактический рюкзак.
- В Кабуле, - напускаем еще больше туману и до расположения «Кубика» поднимаемся в полном молчании.
Ростислав "Кубик" во время разговора с российскими журналистами.
«Кубик» - Ростислав Якубик — встречает нас у дверей с двумя автоматами АКСУ на плече и провожает в свой кабинет. На стене — флаг УПА. Под ним — портрет Сашко Билого. Сотник говорит исключительно на мове, да к тому же сильно сипит. Начинает с наболевшего:
- Мы требуем возбудить уголовное дело против Авакова (глава МВД Украины — Ред.) за убийство Александра Музычко. Пусть он сидит в тюрьме. Кто будет следующий? Вы, журналисты, или я? Людей стреляют, как мух! Люди пропадают. Вчера приезжала мама нашего бойца, погибшего. Упала передо мной на колени. Никто ничего не платит, а дома у него осталась жинка и дети. Людям, родственникам погибших пенсии надо назначить. Но власти хотят лишь, чтобы с Майдана все разошлись.
- Сколько у вас сейчас человек?
- Сейчас 380 в сотне, а всего получается свыше тысячи. Мы надеемся, что в случае обострения нам еще люди помогут, к нам придут. Не сегодня-завтра сотни взбунтуются и пойдут на штурм. Сколько мы можем мучиться? Как под москалями.
Произнеся кодовое слово «москали», собеседник автоматически перескакивает на заветное:
- Россия сколько с Чечней воевала, а она, как Ровенская область. А мы Украина. Не будет москалей на нашей территории. Мы лучше сделаем, что мы будем дружны. На расстоянии.
- Вы и на Раду готовы пойти?
- Пусть туда дебилы идут. Мирным способом надо договариваться, у моих бойцов и дети есть, и родня. Мне скажут – сдай оружие! Я сдам, персонально. Я не боюсь, я за своих бойцов боюсь. Кто будет следующий после Александра (берет один автомат, дергает затвор, берет второй, клацает)? Я этот автомат сдам выбранному президенту или порядочному министру МВД.
Некоторое время, командир лязгает затвором, погрузившись в это занятие.
- А к Ярошу как относитесь?
- Он для меня никто. Предатель, так прям можно и сказать.
- Почему?
- Ну нормальные люди позвонят, спросят — может что надо, чем помочь. А тут просто угрозы от них. Или звонят и предлагают миллион гривен, чтобы я сдал КМДА. Но я сюда не на заработки приехал. Мне может деньги и нужны, у меня и жинка хворая, дети у меня. Но я здесь не для зарабатывания денег. Я приехал сюда, и я здесь буду стоять до конца. И меня отсюда вынесут только вперед ногами. Это моя позиция. У меня здесь дисциплина, порядок... Да, сегодня трошки выпили, потому что было 40 дней.
- Поговаривают, что в КМДА в подвалах людей пытают. Это правда?
- Может при прежнем коменданте и пытали. Он украл у нас 280 тысяч гривен и поехал покупать «Мерседес». Он тут был сотником, и после него люди выбрали меня.
- Слухи ходят, что в подвалах взрывчатка спрятана.
- Это брехня. Не ведитесь на провокации. В случае чего мы сами вызываем милицию. Вот одного поймали, у него было пять килограммов тротила в сумке. К ней шел провод, и пульт был у него в руке. Я выбил у него пульт и забрал рюкзак. Он же мог тут взорвать все вдребезги. Поэтому наша сотня сейчас тут все охраняет.
- Чем еще занимаются ваши люди?
- На дальней баррикаде на Крещатике, на той баррикаде (Институтская), семь наших палаток охраняют. С пропитанием нам только церковь помогает — не власть, не государство... Только церковь. Когда был майдан, мы были героями. А теперь нас сделали террористом. Какой я террорист? Можете сами посмотреть, у нас чистота, порядок, никаких свастик или эмблем. У нас только черно-красный флаг и вот фотография Сашко Билого. Какой же я террорист?
«Кубик» показывает нестертый в своем мобильнике телефон «Сани Билого»
«Кубик» выходит в коридор, повесив два АКСУ себе на плечо: «Вот дивись — чистота, порядок, люди все ходят побриты-помыты, вот попросили молельную комнату сделать».
В одном из кабинетов действительно обустроена часовенка: иконы, библия, столы, накрытые белой скатертью: «Документация старых хозяев вон сверху разложена, никуда ничего не пропало. Компьютеры стоят, вон дивись — ноутбук. Никто ничего не крадет. Плазмы-телевизоры как висели, так и висят на стенах. Я за свою сотню отвечаю, хотя у меня не сотня, а дивизия уже».
- А к Правому сектору вы как относитесь?
- Ну как, есть нормальные, а есть такие, что представляются Правым сектором, а на самом деле — провокаторы. Я знаю там хороших, порядочных людей. И когда надо моя дивизия выступит на стороне правого сектора, но им надо разобраться между собой. А сейчас мы никаких движений не представляем. Изначально мы представляли «Свободу» Тернополя, но они нас почему-то членства лишили.
- Как у вас организован учет оружия?
- У нас есть оружие, есть боеприпасы, все четко хранится, все выдается только под роспись. В данный момент даже у меня патронов при себе нет. Когда надо — выдам, чтобы москали до нас не лезли.
- А покажете, как хранится оружие?
- Нет, этого я вам не покажу. Все оружие у меня по описи, люди за ним присматривают, но где именно — я не скажу.
- Но просто так человек автомат взять не может?
- Нет-нет. У нас с этим строго. За этим следят у меня. Тут и генералы приходили, и полковники в отставке, и подполковники — все в шоке от порядка, который я тут построил. Говорят, у них в армии такого порядка не было.
- А вы служили?
- Я в армии не служил, я в тюрьме сидел. За то, что порвал русский флаг, получил восемь месяцев тюрьмы.
- Здание вы оставлять не хотите... Что дальше будете делать?
- Мы хотим домой, к семьям, картошку сажать. Но мы не можем уйти. У нас власть не поменялась. Поменялись только фамилии. Сейчас Аваков, а до него был Захарченко. Банда какая была, такая и остается. Аваков убил моего побратима Александра Музычко...
Из КМДА мы выходили уже затемно, долго петляли по дворам, проверяя возможный «революционный хвост». И размышляя об услышанном и увиденном. Как мы и предполагали, вместе с разными приятными завоеваниями революции, новая «влада» получила в качестве бонуса жестокую головную боль – несколько тысяч боевиков с оружием в руках. Боевики эти непростые. Они голодны в прямом и переносном смысле, озлоблены гибелью товарищей, и главное, разочарованы результатами Революции, которая лично им не дала ничего. Кроме захваченных, непригодных для жилья административных зданий и разномастного камуфляжа бу.
Стенд с фотографиями пропавших без вести в ходе войны между "сотнями"
Единственное, по-сути, что дала им Революция – это автоматы. И забрать их обратно очень непросто. Новая власть, состоящая из подлинных акул бизнеса и матерых политических интриганов, решила действовать про привычным рейдерским схемам. Сначала, в руководстве правления «отжимаемого» предприятия был найден «свой человечек» для добычи каштанов из огня. Дмитрий Ярош начал прессовать владельцев более-менее серьезных пакетов акции. И прессовал достаточно успешно, пока рейдерский процесс не уперся в толпу «миноритарных акционеров». Которые оказались не простыми лохами, обменявшими свой единственный ваучер на одну акцию, а злыми вооруженными людьми, объединенными самым крепким общим интересом – лютой обидой на происходящее. Ситуация зависла: в мире респектабельных рейдеров-политиканов не принято устраивать пальбу на собрании акционеров или в Совете директоров. А вот в мире этих самых революционеров – легко и запросто. В Киеве только и разговоров что о мощной перестрелке на «Бессарабке» на прошлой неделе. Странно, но в сводки она не попала. А это лишь начало уличного беспредела, в который вслед за Киевом может погрузиться и вся западная часть страны, заваленная «неучтенным» оружием. Нельзя сказать, что нынешней политической элите это на руку. К 25 мая, к выборам, радикалы либо постепенно перестреляют друг друга, либо начнут уже полноценную гражданскую войну. А пока, разгул вооруженной преступности легко списывается на кремлевских провокаторов и московских диверсантов.
