Каламкас Аманбек – совсем юная и миловидная девушка. На скамье подсудимых выглядит слегка растерянной, но в целом спокойной. Четыре месяца назад она с особой жестокостью убила своего 11-летнего двоюродного брата Леона Серикбаева. На прошлой неделе ее начали судить, сообщает NV.
Каждая новая подробность этого уголовного дела шокирует. Пятиклассник Леон Серикбаев пропал 25 сентября прошлого года. Он учился во вторую смену, и поскольку родители и старшая сестра днем были на работе, должен был сам пойти в школу. Но уроки закончились, а ребенок домой не вернулся. Соседи и близкие говорят о Леоне как о домашнем и послушном мальчике, который просто не мог где-то заиграться с друзьями. Родители сразу почувствовали: что-то случилось. Начались поиски. Отец Леона Вадим Серикбаев поехал в школу, мама начала обзванивать соседей и знакомых. Выяснилось, что и на уроках в тот день ребенка не было. Соседи помогали в поиске Леона: прочесывали близлежащие кусты, лазали на гаражи, проверяли подвалы. В соцсетях появилась фотография Леона с просьбой сообщить любую информацию о его местонахождении. Тут обнаружилась одна странная деталь: пропала новая шуба мамы Леона.
- Когда сын не вернулся домой, я отправился на поиски, вернулся часов в девять вечера, мы вызвали полицию, и я снова ушел, – рассказывал в ходе судебного процесса Вадим Серикбаев. – Вскоре мне позвонила супруга и сказала, что обнаружила пропажу шубы. Это произошло после того, как пришли оперативники и попросили проверить, не пропало ли в доме что-то ценное.
Картина начала проясняться, когда соседка Серикбаевых Полина Иванова рассказала, что видела Леона выходящим из дома с двоюродной сестрой.
- Я в тот день ходила в КСК, – вспоминала в суде Полина Иванова. – Иду обратно, уже стою у подъезда, – тут открывается дверь, выходит Каламкас с ребенком, он был в слезах. Я говорю: «Леон, ты чего плачешь?» Он ничего не ответил, а Каламкас сказала, что он ударился.
Показания пенсионерки помогли раскрыть это преступление. У полицейских появилась подозреваемая – двоюродная сестра, с которой мальчик ушел из дома. А вечером 26 сентября тело Леона нашли в выгребной яме туалета во дворе частного дома, где жила Каламкас Аманбек.
Понравилась шуба
По официальной версии следствия, Каламкас Аманбек знала, что в тот день Леон будет дома один. Около 11.30 она постучалась в дверь. Войдя в квартиру, начала шарить по шкафам.
«Несовершеннолетний Серикбаев был возмущен ее поведением и высказал свое недовольство. Однако Аманбек, осознавая, что несовершеннолетний не сможет противостоять ей, зашла в спальную комнату и открыто похитила норковую шубу стоимостью в 260 тысяч тенге», – это цитата из материалов дела.
Леон попросил двоюродную сестру вернуть мамину вещь. Как считает следователь, Каламкас обманула мальчика, сказав, что отдаст шубу позже, но сначала он должен пойти с ней, чтобы попить чай у нее дома перед школой. Леон переоделся в школьную форму, взял портфель и пошел вместе с родственницей.
- Мой сын был серьезным и домашним ребенком, – говорит Вадим Серикбаев. – Я знаю, что он просто так не пошел бы к ней пить чай, когда ему нужно было скоро идти в школу. Скорее всего, она его запугала.
«Вину не признаю»
Очевидцы утверждают, что во время следственного эксперимента Каламкас не выглядела расстроенной. Она показала, как, схватив за волосы Леона, ударила его головой об угол стола. Била ребенка, пока тот не потерял сознание, потом ударила ножом в живот. Леон умер в течение двух минут.
- Как она могла хладнокровно убить ребенка? – недоумевает Вадим Серикбаев. – У Леона череп был весь разбит, это как надо было бить? Еще и ножом ударила, это же ни в какие рамки не лезет! Пусть бы она забрала шубу, это просто тряпка. Зачем она забрала сына? Она следователям говорила: «Я испугалась, потому что он не двигался, и ткнула его ножом в живот». Что это значит? Она не ткнула, она добила. Тем более он уже был без сознания…
От тела нужно было избавиться, поэтому Каламкас завернула его в одеяло и выбросила в выгребную яму, засыпав мусором. Школьные принадлежности и одежду мальчика она сожгла в печке. Потом сдала в ломбард украденную шубу, получив 56 тысяч тенге.
Каламкас обвиняют в убийстве, совершенном с особой жестокостью. Родные Леона сожалеют о том, что ей грозит максимум 20 лет лишения свободы, а не пожизненный срок. В суде она не признала своей вины, а ранее отказалась от всех своих первоначальных показаний.
Где дочь?
Один из главных вопросов, который волнует тех, кто знает подсудимую – почему? Как устроена психика человека, для которого стоимость шубы и цена жизни ребенка оказались равноценными?
Каламкас приехала в Караганду из поселка, чтобы учиться в КЭУ.
- Фактически она Леона когда-то на руках носила, – говорит Вадим Серикбаев. – Когда сын родился, он где-то год жил с тещей и тестем в поселке, Каламкас заходила к ним. А когда приехала в Караганду, то одно время снимала квартиру в нашем подъезде, отец просил за ней присматривать. Потом она стала жить в доме на Федоровке.
Студентка со временем стала все чаще захаживать к родственникам. Вадим замечал за Каламкас не очень приятные качества: он говорит, что не раз уличал ее во лжи.
- Она изначально была девушка с амбициями и немного нагловатая. У нее такое отношение к людям, что ей как бы все должны. Все-таки характер человека формируется и за счет того, как его воспитывают родители. Я, например, не воспитывал сына так, чтобы он считал, что ему все должны. Я думаю, с ее стороны была зависть к нам.
Амбиции девушки и ее желание во что бы то ни стало улучшить свое материальное положение отметил и молодой человек, который раньше встречался с Каламкас.
- Она всегда была целеустремленная, решительная, ставила перед собой большие задачи, – говорит бывший бойфренд девушки. – Я любил ее, но после того, что она сделала…
Вадим Серикбаев говорит, что в отношении Каламкас заведено еще одно уголовное дело. Речь идет об исчезновении ее дочери.
- В феврале 2014 года она родила ребенка, это была здоровая девочка,- рассказывает Вадим Серикбаев. – Но в поликлинике, к которой ее прикрепили, она дала адрес наших соседей. Там на тот момент никто не жил, поэтому, если бы пришла патронажная медсестра, она бы никого не застала. Факт рождения ребенка был, но самого его никто не видел, девочки просто нет. Полиция выясняет, причастна ли она к пропаже своей дочери.
Смерть маленького Леона сделала невозможным нормальное общение между родственниками. Вадим предпочитает не видеться с родителями Каламкас.
- Как я теперь должен реагировать на всех, кто ко мне приходит и ее выгораживает? Ее родители приходили к нам не выразить соболезнование, не извиниться, а попросить, чтобы мы забрали свое заявление.
Вадим Серикбаев и его семья стараются быть сильными перед лицом горя. Их главная цель сейчас – наказать убийцу.
- Я сам медик, как и моя супруга, – говорит Вадим. – Поэтому я не вижу никакого смысла в психоаналитиках. Ну, что они мне скажут? Чтобы я крепился? Это я и так знаю. Посидеть дома и помолчать перед фотографией сына я и сам могу. Мне не нужен психолог, для меня сейчас главное, чтобы человек, который это сделал, был наказан.
Дана Мендыбаева
