ПОНЯТИЕ "ИМУЩЕСТВО" В НАУКЕ ПРАВА
Памяти видного казахстанского ученого-юриста, внесшего неоценимый вклад в развитие гражданского права, Бориса Владимировича Покровского. Печатается по: Известия АН Казахской ССР. Сер. обществ. наук. 1977. № 2. С. 79-87
Понятие "имущество" широко используется в советском законодательстве и находится в ряду важнейших в науке гражданского права. Большое значение оно имеет и для других отраслей правовой науки. Однако это понятие не получило достаточной разработки в теории, что в известной степени отрицательно сказалось и на разработке понятия имущественных отношений как предмета гражданского права.
Хотя в правовых работах отмечалась связь понятий имущества и имущественных отношений, она тем не менее учитывалась недостаточно. Объяснение этому, как нам кажется, можно найти в одной из работ С.С. Алексеева, много сделавшего для раскрытия понятия имущественных отношений. Он отметил, что последние представляют такую группу общественных связей, которая обособляется от других групп по специфике объекта - имущества. Но вместе с тем, пишет С.С. Алексеев, исходя из имеющихся в науке определений имущества, мы попадаем в замкнутый круг, ибо под имуществом цивилистическая теория и законодательство понимают обычно совокупность имущественных прав (и обязанностей). Таким образом, на основе существующих определений имущества нельзя выйти за пределы правовой сферы и найти реальное содержание имущественных отношений /1/.
Думается, что это обстоятельство и послужило причиной отрыва исследований понятий имущества и имущественных отношений друг от друга. Однако связь между ними существует, и возможно более точное раскрытие понятия "имущество" имеет существенное значение для познания имущественных отношений.
В настоящее время имущество в советской юридической литературе характеризуется двояко: с одной стороны, под имуществом пронимают вещи или совокупность вещей, включая деньги и ценные бумаги, и определяют его при этом как объект права (или правоотношения), а с другой - как совокупность субъективных прав, иногда и обязанностей. Оба эти определения находят опору в действующем законодательстве, но не раскрывают в должной мере социальную природу "имущества" и роль соответствующего понятия для науки права.
В основе понятия "имущество" лежит тот факт, что человек в своей жизнедеятельности тесно связан с предметами природы, вещами. В процессе производства как активной человеческой предметной деятельности люди вступают в отношения к природе и отдельным ее предметам, приспосабливают последние для удовлетворения своих потребностей. Этот процесс реализуется всегда в определенных общественных формах. "Чтобы производить, люди вступают в определенные связи и отношения, и только в рамках этих общественных связей и отношений существует их отношение к природе, имеет место производство"/2/.
В производстве как целостном образовании можно, таким образом, выделить две группы находящихся в диалектическом единстве субординированных и координированных систем: 1) технико-производственную как выражение отношения человека к природе и как момент производительных сил и 2) общественную, которая, в свою очередь, состоит из ряда подсистем, определяющей среди которых является экономическая.
Вещественные условия включаются в качестве вещественных элементов в структуру различных систем производства. При этом как элементы разных систем одни и те же вещественные условия имеют разные свойства, обусловленные спецификой структуры каждой системы.
В технико-производственной системе вещественные условия производства выступают как природные тела или силы, созданные непосредственно самой природой, либо как предметы "второй", очеловеченной природы, преобразованной человеческим трудом. В обоих случаях предметы и силы природы проявляют свои природные свойства, в силу которых оказываются полезными или вредными для человека. Благодаря полезным для человека природным свойствам вещь становится по отношению к человеку и обществу благом или потребительной стоимостью, т.е. предметом особых потребностей. Но, как отметил К. Маркс, потребительная стоимость, хотя и включена в общественную связь, выражает отношение человека к природе /3/, т.е. входит в содержание, а не в общественную форму производства.
Следовательно, нельзя согласиться с мнением, что с экономических позиций наиболее приемлемо определение имущества как материального блага или потребительной стоимости /4/. Такое определение не выявляет в достаточной мере специфики имущества как элемента общественной системы вообще, а не только экономической.
Сказанное не означает, что потребительная стоимость вообще не играет роли в системе общественных отношений. Она включается в них в качестве их вещественного носителя, а в политической экономии "принимается во внимание лишь там, где такое исследование вытекает из анализа данных экономических образований" /5/. В условиях коммунистического производства значение потребительной стоимости резко возрастет, но и при этом ее отождествление с имуществом нельзя признать оправданным. Исторически понятие "имущество" сформировалось не для обозначения вещей как природных тел и даже не для характеристики их в качестве потребительных стоимостей, а для отражения специфических связей людей посредством вещей. Действительно, ни в одной вещи, рассматриваемой со стороны ее естественных свойств, нельзя найти даже атома "имущества".
Значительно сложнее определить место имущества в системе общественных связей. В истории науки это понятие широко применялось для характеристики как экономических, так и надстроечных связей, как понятие политэкономии, так и понятие юриспруденции /6/.
Анализ трудов классиков марксизма-ленинизма, в которых использовалось понятие "имущество", показывает, что оно применялось ими в основном в смысле, тождественном понятию собственности /7/, причем часто в значении собственности как волевого или юридического отношения /8/. Характерно, что В.И. Ленин в одной из работ, цитируя предисловие К. Маркса к "Критике политической экономии", в котором К. Маркс характеризовал отношения собственности как юридическое выражение производственных отношений /9/, перевел на русский язык термин "отношения собственности" как "имущественные порядки"".
Вместе с тем следует отметить, что К. Маркс упоминал и о диалектической противоположности между частной собственностью и имуществом, различая майоратское землевладение в качестве суверенной частной собственности, не принявшей еще формы имущества, имуществу как форме собственности, установленной социальной волей /10/, т.е. рассматривал имущество как стадию развития собственности, связывая развитие собственности в имущество с социальной волей.
Свойство "имущества" у вещей возникает как их социальное свойство, выражающее отношение людей, опосредствованное волевым отношением к вещам как носителям потребительной стоимости и стоимости. Это опосредствование представляет собой чрезвычайно важный момент общественной связи, без учета которого она не может быть понята. Оно выступает как отношение человека к вещам и посредством этого к другим людям, иначе говоря, общественного отношения. Последнее все его опосредствования отношением человека к вещи в ряде случаев не может существовать. Как отметил К. Маркс, "предмет, как бытие для человека, как предметное бытие человека, есть в то же время наличное бытие человека для другого человека, его человеческое отношение к другому человеку, общественное отношение человека к человеку" /11/.
Волевое отношение человека в качестве собственника к вещи как объекту собственности, как имуществу есть его отношение к ней как к своей. Гегель охарактеризовал это отношение применительно к частной собственности как манифестирование верховенства воли лица в отношении вещи, вкладывание его воли в вещь /12/.
Но волевое отношение к вещи как к своей возможно в обществе лишь в силу его общественного признания, т. е. признания другими лицами, которые должны относиться к вещи, как к несобственной, признавать волю собственника в отношении принадлежащей ему вещи. Характеризуя участников обмена, К. Маркс писал: "С самого начала они противостоят друг другу в акте обмена, как такие лица, которые взаимно признают друг друга собственниками, как такие лица, воля которых пронизывает их товары...».
Имущество как объект собственности - это вещь, включенная в систему волевых общественных отношений в качестве их необходимого опосредствования и получившая в ней специфическое социальное свойство объекта воли собственника, признанной другими лицами. Санкционированное государством в законе такое признание приобретает всеобщий, юридический характер, превращает имущество в момент правовых отношений, в их объект и опосредствование.
Таким образом, волевое отношение собственности - это общественное отношение, а не отношение человека к вещи. Но вместе с тем это такое общественное отношение, которое всегда опосредствуется отношением человека к вещи, не может нормально существовать без этого отношения.
В юридической литературе необходимость опосредствования общественного отношения собственности отношением к вещи не всегда учитывается в должной мере. Справедливо критикуя мнение некоторых буржуазных ученых, трактующих право собственности как отношение человека к вещи, а не как общественное отношение, в ряде случаев авторы не учитывают опосредствованного характера этого отношения /13/. Отсюда и опасение, что использование применительно к правоотношению понятия объекта в его философском значении как предмета, на который направляются познание и деятельность субъекта, может породить впечатление, что речь идет не об общественных отношениях между людьми, а об отношении человека к вещи. Следствием этого опасения является определение объекта правоотношения как того, по поводу чего вступают в правоотношение /14/.
Содержание возможных волевых действий по отношению к имуществу со стороны собственника в абстрактном виде сводится к владению, пользованию и распоряжению. Санкционированные государством, они рассматриваются в качестве правомочий собственника.
Реально содержание волевых отношений собственности определяется всегда экономическими отношениями. Поэтому специфика волевых отношений собственности и правовой режим имущества обусловлены характером экономических отношений, причем эта обусловленность является определяющей.
В системе экономических отношений социалистического производства его вещественные условия имеют специфические экономические свойства основных и оборотных фондов, фондов материального стимулирования и т. д. В системе экономических отношений вещи выступают как их носители, как вещественная форма. Соответственно и деньги как вещи являются лишь овеществлением общественного отношения, их вещественной формой. Но те же вещи, рассматриваемые не как опосредствование экономических, а как момент волевых отношений, выступают как носители социального свойства имущества. При этом специфика вещи как имущества обусловлена ее спецификой как носителя экономических отношений. Например, один и тот же станок в зависимости от того, входит ли он в состав основных фондов предприятия или является его продукцией, имеет различный правовой режим в качестве имущества /15/.
В то же время бытие вещи как имущества неразрывно связано с ее бытием как предмета природы и потребительной стоимости. Этим объясняется то, что свойства имущества и его правовой режим могут сохраняться за вещами, имеющими экономические свойства лишь в потенции или даже утратившими их, в чем, в частности, сказывается относительная самостоятельность волевых, в том числе правовых отношений, их относительная обособленность от экономических связей.
До сих пор мы говорили об имуществе как о вещи в ее специфическом определении объекта волевого отношения собственности. Действительно, вещь, рассматриваемая со стороны социальных, а не природных свойств, тем не менее остается вещью, предметом природы. Вместе с тем любая вещь вне системы общественных отношений не имеет и не может иметь никаких социальных свойств. Имущество как вещь с социальным свойством - это лишь форма проявления общественного имущественного отношения как общественной сущности этого явления. Поэтому истинным определением имущества будет определение его как общественного волевого отношения. Двойственное существование имущества (в качестве вещи и отношения) не является чем-то исключительным, а присуще социальному бытию вещей, приобретающих свои социальные свойства лишь в системе общественных отношений. Примером тому служат такие социальные феномены, как товар, капитал, деньги.
Как уже говорилось, понятие имущества классики марксизма-ленинизма употребляют в смысле, тождественном понятию собственности. Но ведь и собственность, как уже отмечалось в юридической литературе /16/, понимается двояко - как вещь и как отношение. При этом об отношениях собственности часто говорят просто как о собственности. То же можно сказать и о понятии имущества как тождественном понятию собственности. Говоря об имуществе, подразумевают либо вещь (вещи) с определенным социальным свойством, данным им общественным отношением, либо само имущественное отношение собственности. Классики марксизма-ленинизма употребляли термин "имущество" точно так же, как и термин "собственность", в обоих смыслах /17/, реже применяя термин "имущественные отношения"/18/. С учетом сказанного можно согласиться с теми авторами, которые считают имущественные отношения отношениями собственности /19/.
Имущественные отношения как волевые отношения собственности складываются проходя через общественное сознание, т.е. относятся к надстройке. Исторически и логически они представляют собой момент развития правовых отношений как волевого выражения производственных отношений. Известно, что К. Маркс, рассматривая право как развивающееся отношение, а понятие права как развивающееся понятие, говорил о волевых отношениях собственности как о правовых вне зависимости от их закрепления в законе /20/. Это объясняется тем, что волевые отношения собственности представляют собой момент развития, становления права. Их содержание заложено в своей основе производственными отношениями еще до санкционирования волевых отношений собственности государственной волей /21/. Однако свою завершенность и всеобщую форму волевые отношения собственности в качестве правовых получают именно в силу их опосредствования государственной волей, получения санкции государства, выраженной в законе /22/. В результате такого опосредствования волевые отношения собственности становятся подлинно правовыми, правовыми в собственно юридическом смысле слова /23/ получают завершенность как правовые отношения.
Имущественные отношения - это волевые отношения собственности не в узком смысле слова, как это, например, очерчено в разделе втором Основ гражданского законодательства, говорящем о собственниках, содержании их правомочий и объектах собственности, а в широком смысле, в том, как они понимаются в преамбуле Основ, т.е. в становлении и развитии со всеми производными отношениями, в частности отношениями, опосредствуемыми нормами об оперативном управлении, договорах и обязательствах. Этот момент очень важен для понимания имущества, как оно очерчено в советском законодательстве, в частности гражданском, и уже отмечен в литературе /24/. Лишь на его основе возможно понимание того многообразия значений, которое содержится в законе в термине "имущество", понимание его законом и как объекта субъективного права (например, права собственности, оперативного управления) и как имущественных прав и обязанностей. Это многообразие отражает двойственное существование имущества как отношения и вещи. Именно эта двойственность создает основу для деления имущественных прав на вещные и обязательственные.
Для понимания взаимодействия права с имущественными отношениями как волевыми отношениями собственности важно выяснить понятие объекта имущественного правоотношения.
В науке права вопрос о взаимосвязи субъекта и объекта рассматривается обычно при анализе правоотношений. При этом об объекте говорят как об объекте прав и правоотношений, хотя речь, по существу, идет о связи субъекта и объекта посредством правоотношения. Но закрепившийся термин "объект права и правоотношения" приводит к недоразумениям лишь при недостаточном учете того обстоятельства, что под ним всегда подразумевается именно связь субъектов и объектов правоотношений как их элементов.
Имущественные правоотношения - это вид практических идеологических отношений. Поэтому к ним применимы общие положения о взаимодействии субъекта и объекта в идеологическом общественном отношении. Следует отметить, что свойства носителей (сторон) общественного отношения именно в качестве его сторон - это системные свойства, определяемые общественными отношениями. Характер последних обусловливает те или иные моменты общественного положения и общественного поведения его участников.
Но каждая из сторон идеологического общественного отношения вместе с тем активный субъект общественного процесса, имеющий свою волю и практически воздействующий на само идеологическое отношение и посредством него на другую сторону отношения. Поэтому имущественные правоотношения, как, впрочем, и все правоотношения, всегда субъектно-объектные отношения. В них реализуется, во-первых, воздействие объективных общественных связей на субъектов, во-вторых, субъектов на эти связи и посредством них друг на друга /25/. Следовательно, безобъектных правоотношений быть не может. Это противоречило бы их функциям и природе общественных отношений /26/.
Всякая общественная связь - это взаимозависимость и взаимодействие ее участников, выраженные в общественном поведении. Сказанное относится и к имущественному правоотношению. Его объект - это прежде всего общественное поведение его участников, которое вместе с тем в качестве юридических фактов оказывает воздействие на само правоотношение. Объектом правоотношения выступает не только поведение обязанной стороны, как полагают некоторые авторы /27/, но и общественно значимое поведение всех его участников, хотя характер и степень воздействия отношения на поведение каждого из них могут существенно различаться /28/. Общественно значимое поведение - это всегда поведение лиц по отношению друг к другу как к носителям социальных свойств. Оно есть не что иное, как выражение и развитие общественной связи, ее воспроизводства /29/. Поэтому можно согласиться с мнением, по которому регулирование общественно значимого поведения есть вместе с тем и регулирование общественных отношений, которые слагаются из действий людей /30/.
Признание объектом правоотношения поведения его участников отнюдь не означает отождествления объекта с содержанием правоотношения. Один из доводов в защиту сказанного приведен Ю.К. Толстым. Он обратил внимание на то, что о правоотношении можно говорить, во-первых, как о форме лежащего в его основе общественного отношения, а во-вторых, как о самостоятельном общественном явлении со своим содержанием и своей формой, присуще именно этому содержанию. Поэтому совпадение понятий содержания и объекта правоотношения может иметь место, если рассматривать правоотношения только в качестве формы общественного отношения, не учитывая его относительной самостоятельности как общественного отношения /31/. К сказанному следует добавить, что в правоотношении его объект рассматривается в плане соотношения с субъектом, выясняются характер и формы воздействия субъекта на объект. Содержание же правоотношения рассматривается в плане его взаимодействия с формой. Таким образом, это два разных аспекта рассмотрения правоотношения, позволяющих проанализировать его с разных сторон.
В качестве объекта правоотношения собственности выступает не только поведение его участников, но и имущество, т. е. вещь или вещи в качестве имущества. Более того, без такого объекта не может существовать и само правоотношение собственности в его узком понимании. Из последнего обстоятельства ряд авторов делает вывод о том, что объектом права собственности являются вещи или материальные блага, под которыми понимаются вещи, предназначенные удовлетворять определенные потребности, т.е. потребительные стоимости.
Действительно, правоотношения собственности или имущественные правоотношения опосредствуются отношением к вещам как имуществу, т.е. как к вещественной форме общественного отношения. Вещь как объект правоотношения собственности выступает именно в социальном качестве имущества, а не потребительной стоимости или блага, так как субъекты правоотношения воздействуют на вещь как объект путем сохранения или изменения ее социальных свойств имущества, а не ее свойств потребительной стоимости, выражающих отношение человека к природе. Следовательно, Основы гражданского законодательства и ГК союзных республик правильно говорят об объекте право собственности как об имуществе, а не как о благе.
Вместе с тем поскольку социальное свойство имущества у вещи всегда выражает общественное имущественное отношение, постольку воздействие на имущество как объект правоотношения означает воздействие на самое имущественное отношение, в качестве специфической (вещественной) формы которого выступает вещь.
Поэтому следует согласиться с теми авторами, которые выделяют юридический и материальный (вещный) объекты правоотношения и говорят о возможности, а в ряде случаев и о необходимости их параллельного существования, хотя мотивы, которыми они обосновывают свое мнение, не во всем совпадают с изложенными выше /32/.
Литература
1. Алексеев С.С. Указ. соч. С. 18, 19.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6. С. 441.
3. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 14; Т. 26. 4. 3. С. 307.
4. Алексеев С.С. Указ. соч. С. 19.
5. Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 386.
6. На понятии имущества в экономической науке мы подробно не останавливаемся.
7. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 317,330; Т 19. С. 419; Т. 25. Ч. 1. С. 360; Т. 42. С. 354-359; Т. 46. Ч. 2. С. 370, 373.
8. О собственности как волевом отношении см. подробнее: Шкредов В.П. Метод исследования собственности в "Капитале" К. Маркса. М., 1973.
9. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6, 7.
10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1С. 333.
11. Там же. Т. 2. С. 47.
12. Гегель. Соч. Т. 7. М.; Л., 1934. С. 72, 77.
13. БасинЮ.Г., Ихсанов У.К., Меерзон С.И., Тулеугалиев Г.И. Советское гражданское право Казахской ССР. Вып. 3. Алма-Ата, 1970. С. 5.
14. Советское гражданское право. Т. 1. Л., 1971. С. 133.
15. Корнеев С. М. Правовая регламентация общенародной собственности. Сов. государство и право. 1974. № 5. С. 26.
16. Советское гражданское право. Т. 1 / Под ред. ВА Рясенцева. М., 1975. С. 266.
17. Например, в смысле вещей термины "имущество" и "собственность" применены К. Марксом в "Набросках ответа на письмо В.И. Засулич". Говоря о парцеллярном труде как об источнике частного присвоения, К. Маркс писал: "Он дает почву для накопления движимого имущества, например, скота, денег, а иногда даже рабов и крепостных. Эта движимая собственность... будет все сильнее и сильнее давить на всю сельскую экономику" (Маркс К., Энгельс Ф. Т. 19. С. 419).
Примеры применения классиками марксизма-ленинизма терминов "имущество" и "собственность" в значении отношений см., в частности: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 1. С. 360; Т. 46. Ч. 2. С. 367, 370.
18. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 73; Т. 46. Ч. 2. С. 353.
19. Братусь С.Н. Роль права в развитии советской экономики. М., 1971. С. 7; Алексеев С.С. Предмет советского социалистического гражданского права С. 27; Грибанов В.П. К вопросу о понятии права собственности. Вестн. МГУ. Сер. экономики, философии и права. 1959. № 3. С. 184; Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972. С. 21.
20. Шкредов В.П. Метод исследования собственности в "Капитале" К. Маркса М., 1973. С. 49; Спиридонова.И. Социальное развитие и право. М., 1973. С. 49.
21. О взаимодействии производственных и волевых отношений см. подробнее: Масевич М.Г., Покровский Б.В., Сулейменов М.К. Правовые формы хозяйственного расчета производственных объединений и предприятий. Алма-Ата, 1975. С. 29-72.
22. Покровский Б.В. К вопросу о правоотношениях // Изв. АН КазССР, Сер. обществ, наук. 1975. № 3.
23. Возражая против отнесения волевых отношений собственности к надстройке, С.Н. Братусь считает, что они становятся идеологическими лишь в результате преломления через коллективное сознание, через волю господствующего класса (см.: Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963. С. 14). Но ведь сами волевые отношения собственности как необходимое опосредствование экономических связей складываются, проходя через общественное сознание. И для их отнесения к идеологическим вовсе необязательно, чтобы они предварительно получили санкцию закона. Таким образом, как момент становления правовых отношений, складывающихся, проходя через сознание, волевые отношения собственности или имущественные отношения включены в надстройку.
24. Братусь С.Н. Роль права в развитии советской экономики. С. 9.
25. Об общественных отношениях как субъектно-объектных отношениях см. подробнее: Гиндев П. Общество как целостная система общественных отношений. Вопр. философии. 1973. № 7; Арефьева Г.С. Социальная активность. М., 1974; Абишев К.А., Акмамбетов Г.Г., Ротнищий В.И. Проблема субъекта и объекта в марксистской философии. Алма-Ата, 1975.
26. В последние годы вновь стали обосновываться взгляды, по которым субъективные права, обязанности и правоотношения в целом не имеют и не могут иметь объекта, поскольку они ни на что не направлены (см., например: Толстой B.C. Реализация правоотношения и концепция объекта. Советское государство и право. 1974. № 1. С. 124; Халфина P.O. Общее учение о правоотношении. М., 1974. С. 213). Подобные взгляды уже подвергались аргументированной критике (См.: Иоффе О.М. Советское гражданское право. М., 1967. С. 219-220). Не соответствуют эти взгляды и действующему законодательству, которое в ряде случаев прямо говорит об имуществе как об объекте права собственности (см., например, ст. 88 ГК Казахской ССР).
27. Иоффе О.С. Советское гражданское право. С. 216; Назарбаев Б.Б., Басин Ю.Г., ВаксбергМ.А., Меерзон С.И. Советское гражданское право Казахской ССР. Вып. 1. Алма-Ата, 1968. С. 50.
28. Поведение - это свойство субъекта Воздействие на это свойство есть вместе с тем воздействие на его обладателя. Вот почему, как пишет М.Н. Руткевич, субъектом действия в историческом процессе являются народы, классы, социальные группы, отдельные члены общества, в то время как другие народы, классы, группы и индивиды оказываются объектом, на который направлено действие первых (См.: Руткевич М.Н. Диалектический материализм. М., 1973. С. 210). Поэтому выраженное в последнее время С.С. Алексеевым (см.: Алексеев С.С. Проблемы теории права Т. 1. Свердловск, 1972. С. 329) и распространенное в юридической литературе мнение, по которому возможность признания объектом правоотношения самого человека несовместима с самой сущностью социалистического строя, верно лишь в том смысле, что человек непосредственно, как это, например, имело место в рабовладелиеском праве по отношению к рабам, не может быть объектом правоотношений. Объектом он становится лишь опосредствованно через свое свойство - общественное поведение. Как указал К. Маркс, "помимо своих действий я совершенно не существую для закона, совершенно не являюсь его объектом" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 14).
29. "Социолог-материалист, делающий предметом своего изучения определенные общественные отношения людей, тем самым уже изучает и реальных личностей, из действий которых и слагаются эти отношения" (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1С. 424).
30. Общая теория государства и права. Т. 2. Л., 1974. С. 344.
31. Там же. С. 344, 345.
32. Иоффе О.С. Советское гражданское право. С. 216-218; Базарбаев Б.Б., Басин Ю.Г., Ваксберг МЛ., Меерзон С.И. Советское гражданское право Казахской ССР. Вып. 1. С. 50-51.
