Юрист. Ученый. Гражданин.
(посвящается
светлой памяти Юрия Григорьевича Басина)
Ж. Елюбаев, д.ю.н., президент Казахстанской ассоциации юристов нефтегазовой отрасли (KPLA), управляющий правовой советник Евразийского подразделения корпорации «Шеврон» – о Юрии Григорьевиче Басине, докторе юридических наук, профессоре, выдающемся ученом, основоположнике казахстанской цивилистической школы, участнике Великой Отечественной войны, заслуженном деятеле высшей школы Республики Казахстан.
Заслуги и личные достоинства Юрия Григорьевича можно бесконечно продолжать, и, надо сказать, что о них пишут, говорят его многочисленные коллеги, друзья и ученики. Он всегда имел свою линию жизни и в любых ситуациях придерживался самых честных правил, будь это в личной жизни, в науке и в высшей школе или в общении с коллегами, друзьями и учениками. Он был всегда ровным, принципиальным, интеллигентным, добрым и внимательным, именно поэтому его любили и любят, помнят все, кто хоть однажды встречался с ним.
Юрий Григорьевич вырастил целую плеяду ученых, среди них его последователи, известные в Казахстане и за его пределами ученые-цивилисты М.К. Сулейменов, А.Г. Диденко и др., которые в непростых условиях развития нашего государства продолжают защищать и формировать его правовые основы, направленные на создание гражданского светского общества. Ю.Г. Басин совместно со своими коллегами стоял у истоков разработки и принятия гражданского законодательства независимого Казахстана, он внес неоценимый вклад в разработку основ других отраслей права – конституционного, природоресурсного, инвестиционного, что позволило нашей стране успешно регулировать общественные отношения в условиях формирования новой политической системы и зарождающейся рыночной экономики.
Я благодарен судьбе, что мне пришлось тесно общаться с Юрием Григорьевичем в последние годы его жизни. Хотя я не был его учеником, но я считаю его своим Учителем и Наставником, поскольку, занимаясь собственными научными исследованиями в области природоресурсного права, обеспечивая юридическое обслуживание крупнейших инвестиционных проектов в сфере недропользования, я активно пользовался его научными трудами и личными рекомендациями. Мы часто встречались и обсуждали многие проблемные вопросы, возникающие в сфере природопользования, разрабатывали юридические рекомендации, участвовали в судебных процессах, представляя интересы хозяйствующих субъектов. При этом Юрий Григорьевич всегда оставался приверженцем стабильности законодательных и контрактных положений, все свои рекомендации основывал на важных принципах гражданского законодательства и на принципах тех отраслей казахстанского права, которые субсидиарно регулировали отношения в указанных сферах экономики. Он был неким арбитром в этих взаимоотношениях, всегда оставался независимым и беспристрастным. Его правовые заключения и рекомендации были эталоном юридической продукции, в них всегда присутствовал дух законности, справедливости и объективности. Для него важным было обеспечить реальное и безусловное действие законов и принципов права при любых общественных отношениях. И это придавало значимость его личности, как ученого-правоведа, значимость его юридической продукции, значимость его слов и убеждений.
В этом очерке я хотел бы осветить один из аспектов его научно-практической деятельности, когда Юрий Григорьевич высказывал свою принципиальную позицию по многим проблемным вопросам действия гражданского законодательства в сфере недропользования, охраны окружающей среды, инвестиционной деятельности. Он был одним из активных участников научной дискуссии по вопросам стабильности контрактов на недропользование и роли государства в освоении недр Казахстана. Последнее имела несколько аспектов, свидетельствующих о существовании серьезных проблем в сфере государственно-правового регулирования нефтяных операций, определении роли государства в управлении недрами, защиты интересов государства, общества, инвесторов и недропользователей. Эта дискуссия мэтров правовой мысли Казахстана показала и несовершенство действующего законодательства, низкий уровень научной мысли, касающиеся современного развития государственности и экономики. В этих условиях Юрий Григорьевич показал свой бойцовский характер по отстаиванию основополагающих принципов гражданского права, проверенных временем и практикой.
Так, например, одна из сторон этого теоретического спора, касающегося сферы недропользования, выдвигала тезис о том, что «в гражданско-правовой сделке с участием государства отношения характеризуются состоянием неравенства сторон, поскольку публично-правовой характер таких отношений выражается в том, что в них реализуется компетенция государства (государственного органа)» /С.З. Зиманов. Государство и контракты в сфере нефтяных операций. Алматы, 2007. С. 123/. В этой связи Юрий Григорьевич, основываясь на общепринятых принципах гражданского права, писал, что «казахстанское государство (и республика в целом, и ее административно-территориальные единицы) прежде всего рассматриваются в качестве субъекта публичных отношений, в которых выступает носителем власти, обязывающих других участников юридических отношений подчиняться требованиям, заявленным государственными органами, непосредственно выражающими в границах их компетенции государственную волю. Вместе с тем казахстанское государство может от своего имени вступать в гражданско-правовые обязательства, существенной и непременной чертой каковых является взаимонезависимость участников, их полное юридическое равенство и их взаимная ответственность за нарушение принятых на себя гражданско-правовых обязательств» /Ю.Г. Басин. Защита прав негосударственных участников гражданско-правовых обязательств с государством. Юрист, № 8. 2004. С. 12/. Принципиальная позиция Юрия Григорьевича по вопросу о роли и месте государства в контрактах на недропользование, поддержанная известным ученым-цивилистом М.К. Сулейменовым и другими участниками этой научной полемики, позволило выработать рекомендации относительно стабильности положений контрактов на недропользование, что сыграло свою положительную роль в укреплении инвестиционного климата в нашей стране, а также минимизировать риски возникновения споров между недропользователями и уполномоченными органами государства.
Действительно, эта позиция, высказанная мэтром цивилистической школы, дает основание утверждать, что, поскольку право недропользования в Казахстане предоставляется на основе контракта, то есть договора, вне зависимости от того, что одной из сторон этого контракта является сама Республика Казахстана (есть такие контракты) или Компетентный государственный орган, все участники договорных отношений должны быть равноправными партнерами. Кроме того, ни Конституция РК, где закреплено право государственной собственности на недра, ни другие законодательные акты, регулирующие правоотношения в сфере природопользования и государственного управления, не предусматривают какой-то особой процедуры и правил распоряжения недрами, как объектом государственной собственности.
Вспоминается еще один случай, где Юрий Григорьевич активно защищал позицию по вопросам иерархии нормативных правовых актов, компетенции уполномоченных государственных органов в сфере регулирования отношений, связанных со специальным природопользованием. Однажды Юрий Григорьевич и я представляли интересы нашего клиента в Верховном Суде Республики Казахстан, где по первой инстанции рассматривалось заявление о признании недействительным Правил выдачи экологических разрешений на загрязнение окружающей среды, утвержденных постановлением Правительства РК № 1154 от 6 сентября 2001 года. Этот нормативный правовой акт содержал норму, в соответствии с которой «продукты и материалы временного хранения, в том числе сера, как источники воздействия на окружающую среду, рассматривались аналогично отходам производства, если они размещались в природной среде открытом виде более трёх месяцев в году». Эта правовая новелла прямо противоречила нормам нескольких законодательных актов, которые по своему статусу относились к правовым актам более высокого уровня. Сера, являющаяся полезным ископаемым и продуктом промышленности, вне зависимости от того, в каком состоянии и сколько бы она не хранилась, не могла быть отнесена к категории отходов производства по аналогии. В силу этого, правительственный акт в этой части подлежал признанию недействительным, что и было предметом рассмотрения высшей судебной инстанции страны. Группа юристов, представляющая интересы недропользователя, совместно с Юрием Григорьевичем разработали тактику оспаривания этого акта, основанную на положениях действующего законодательства. Нами было получено юридическое заключение профессора Ю.Г. Басина, в котором он отмечал, что «пункт 4 «Правил», утверждённых постановлением Правительства РК, необоснованно относит продукты и материалы временного хранения (в том числе серу) к категории отходов по аналогии, поскольку аналогия применяется при осуществлении правоприменительной, но не правотворческой деятельности». Также он считал, что «совсем недопустимо применять аналогию в публичных отношениях, если такое применение ухудшает положение граждан и юридических лиц, устанавливает или усиливает ответственность за какие-либо правонарушения, определяет или дополнительно увеличивает денежные платежи или иные взыскания, вводит не предусмотренные законом дополнительные обязанности и т.п.».
Такая позиция Юрия Григорьевича основывалась на том, что сера является полезным ископаемым и продукцией (товаром), поэтому она не может быть признана отходом, если отсутствуют соответствующие признаки, характеризующие ее, как отход. Здесь хотелось бы отметить, что согласно действующему в то время Закону РК «Об охране окружающей среды» под отходами производства и потребления понимались «остатки сырья, материалов, химических соединений, образовавшиеся при производстве продукции, выполнения иных технологических работ и утратившие полностью или частично исходные потребительские свойства, необходимые для применения в соответствующем производстве, включая техногенные минеральные образования и отходы сельскохозяйственного производства». То есть по закону главным признаком отходов являлось то, что вещества, признаваемые отходами, должны утратить полностью и частично свои исходные свойства. Сера же добываемая и производимая в Казахстане имела и имеет идеальную чистоту (пробу), обозначаемая четырьмя девятками (999,9). Кроме того, сера признавалась продукцией согласно Межгосударственному стандарту, принятому странами СНГ и Международной конвенцией «О Гармонизированной системе описания и кодирования товаров», ратифицированной Казахстаном, поэтому она не могла быть отнесена по аналогии к отходам только лишь в связи с ее хранением открытым способом более трех месяцев в году. Авторы этого правового акта преследовали лишь единственную цель – увеличить обязательные платежи недропользователей в вечно дефицитный бюджет государства.
Хочу сказать, что обоснованность юридической позиции Юрия Григорьевича подтвердилась спустя десять лет, когда сера была выведена из категории отходов производства, хотя она, как продукция, признается в настоящее время отдельным объектом налогового обложения.
В заключение хотелось бы отметить, что научное наследие доктора юридических наук, профессора Юрия Григорьевича Басина еще долгие годы будет основой для дальнейшего развития казахстанской науки, в особенности гражданского права. Его пример служения Праву, Закону и Справедливости является образцом для нынешнего и будущего поколений казахстанских ученых-юристов и юристов-практиков. Он сам и его многолетняя деятельность во благо науки, справедливости, законности и есть та самая Высокая «басинская линия жизни», достойная продолжения, признания и уважения. Сейчас она очень важна для нынешнего поколения, когда стерлись грани добра и зла, когда фальшь и непрофессионализм становятся достоянием общества, когда высшая школа претерпевает не лучшие времена, когда наука PhD-фицирована, и теперь, к сожалению, нет условий для появления таких выдающихся отечественных ученых, как Юрий Григорьевич и таких, как его достойный последователь и ученик – Майдан Кунтуарович Сулейменов.
Этот небольшой очерк – это моя запоздалая благодарность Юрию Григорьевичу за его уроки жизни, за помощь и поддержку в моем профессиональном становлении, за его добрые слова и советы, за то, что он был и есть в моей жизни.
