«Этот договор воплотит в жизнь многолетнюю мечту, мечту [теоретика сионизма Теодора] Герцля, — заявил после подписания документа министр регионального сотрудничества Израиля Сильван Шалом. — Это соглашение громадного дипломатического, экономического, экологического, стратегического значения».
Перспектива обмеления Мертвого моря обсуждается уже много десятилетий, но никаких шагов по спасению водоема не предпринималось. Пока прибрежные страны — Иордания, Израиль и Палестинская автономия — разбирались в своих сложных религиозно-этнических отношениях, их общее достояние, безотказный магнит для миллионов туристов и источник ценнейших минеральных пород, оказалось на грани исчезновения.
Один из самых соленых водоемов в мире непрерывно мелеет уже почти половину столетия. Только за последние двадцать лет он потерял около 30 процентов объема. Причина этого заключается в бурном развитии промышленности на севере Израиля, а также в соседних Сирии и Ливане, чье развитие потребовало активного забора воды из озера Кинерет и верховьев реки Иордан, питающей Мертвое море. Не увеличивает уровень воды и добыча минеральных солей, необходимых для производства пользующейся неизменным спросом по всему миру косметики.
Впервые проект, подобный тому, который стороны одобрили 9 декабря, ученые из Великобритании предложили еще в XIX веке, но только на исходе прошлого столетия появилась техническая и политическая возможность его реализовать. Речь идет о прокладке по территории Иордании трубопровода длиной 180 километров, который напитает Мертвое море водами Красного. На пути трубы, которая получила неофициальное название «Красно-Мертвый трубопровод», планируется построить несколько опресняющих станций, что обеспечит дополнительным притоком пресной воды израильскую пустыню Негев и территорию Иордании. При этом в процессе опреснения должны образоваться отходы в виде ультрасоленой воды, которая и будет сбрасываться в Мертвое море для поддержания его объема.
На первый взгляд, одним трубопроводом можно было бы убить сразу двух зайцев: и остановить обмеление Мертвого моря, и позаботиться об обеспечении водой жителей одного из самых засушливых мест в мире. О том, что второе так же необходимо, как и первое, свидетельствует хотя бы должность одного из участников переговоров, Хазима Насера — он в иорданском правительстве занимает пост министра по делам воды и ирригации.
«Ведь это не шутка, — цитирует Насера The Washington Post, — в этих местах люди постоянно находятся в поисках литра питьевой воды. Роль воды в нашем регионе совсем не та, чем где бы то ни было в мире».
Запуск трубопровода обойдется в 300-400 миллионов долларов, которые планируется изыскать в бюджетах прибрежных государств, а также у частных жертвователей. Построить его должны в течение четырех-пяти лет.
Траты, которые никого не спасут
Но даже у такого вроде бы выгодного со всех сторон проекта тут же нашлось немало критиков. Первыми необходимость строительства трубопровода подвергли сомнению экологи: их испугала сама идея напитать Мертвое море отходами от опреснения вод другой морской акватории. По их мнению, это может привести к нарушению его уникальных химических и биологических свойств. Газета The Guardian приводит слова Гидона Бромберга, израильского директора экологической организации «Друзья земли на Ближнем Востоке», утверждающего, что правительства стран региона полностью игнорируют мнения защитников природы. «Все публичные обсуждения производились исключительно для галочки», — заявил Бромберг.
Другой существенный момент, на который обращают внимание экологические активисты, состоит в том, что, даже будучи выстроенным, «Красно-Мертвый трубопровод» не поможет восстановить утерянный объем Мертвого моря. Для этого по нему необходимо подавать от 800 миллионов до миллиарда кубометров воды в год, в то время как трубопровод будет в состоянии обеспечить приток не более 200 миллионов кубометров. И тут встает вопрос: имеет ли смысл вкладывать немалые средства в проект, который не гарантирует качественного улучшения ситуации на Мертвом море?
Сторонники проекта отвечают на это, что о восстановлении изначального объема воды речи и не шло — тем более что никто, в общем-то, не знает, каков он был сто, двести, две тысячи или сотни миллионов лет назад. Но вот поддерживать Мертвое море в его нынешнем состоянии и не давать ему обмелеть еще больше проект вполне способен, считают чиновники из Израиля, Иордании и Палестины.
Критикуют проект не только экологи, но и оппозиционно настроенные израильские публицисты и политики. Они убеждены: подписанный договор — не что иное, как способ улучшить жизнь палестинцев и иорданцев на деньги налогоплательщиков Израиля.
Дело в том, что соглашение содержит пункт, не слишком интересный для мировой общественности, обеспокоенной судьбой всемирно известного природного объекта, но чрезвычайно важный для еврейского государства. В соответствии с ним Израиль обязуется увеличить поставки из озера Кинерет пресной воды в Иорданию и на Палестинские территории с 50 миллионов кубометров до 80 или даже 100 миллионов кубометров в год.
Озеро Кинерет — это то самое Галилейское море, по водам которого, согласно новозаветному преданию, ходил Иисус Христос. Две тысячи лет назад окружающие его горы были заполнены водой так, что берегов было не видать. Теперь же морем это никак не назовешь: озеро Кинерет мелеет ничуть не меньше Мертвого моря, и для Израиля, который отнюдь не весь являет собой оазис в пустыне, это очень веский повод для беспокойства.
Более того, обмеление озера несет в себе угрозу и для самого Мертвого моря, которое питается водами реки Иордан, проходящими через Кинерет. По подсчетам израильских экспертов, если просто вдвое уменьшить забор воды из Иордана и Кинерета, этого уже будет достаточно для значительного улучшения ситуации как с пресной, так и с соленой водой. Вместо этого подписанный договор предполагает, что забор воды будет, наоборот, почти вдвое увеличен. В обмен Иерусалим получит около 50 миллионов кубометров опресненной воды из Красного моря — даже с сугубо арифметической точки зрения сделка для Израиля явно не из самых выгодных.
Правительство страны предлагает не зацикливаться на цифрах, а смотреть на происходящее шире. В этом смысле упоминание на встрече в Вашингтоне имени Теодора Герцля вовсе не случайно. Одна из его главных идей, которую впоследствии разделял и первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, состояла в освоении и озеленении значительной по площади пустыни Негев на юге страны. Для этого необходима пресная вода, и, по нынешнему договору, она будет скапливаться в водохранилище, которое планируется построить на пути следования опресненной воды из Красного моря.
Этот резервуар мог дать существенный толчок хозяйственному освоению юга Израиля. Правда, и тут у экологов есть возражения. «Вы уверены, что так уж необходимо выращивать бананы посреди пустыни? А мыть туалеты чистой питьевой водой — тоже? Почему мы всеми силами пытаемся разрушить то, что устроила сама природа?» — задается вопросами Бромберг.
Значимость договора для правительства Израиля действительно заключается не столько в спасении Мертвого моря, сколько в региональном сотрудничестве. Банальная нехватка питьевой воды серьезно тормозит развитие Западного берега реки Иордан, а это, в свою очередь, не способствует нормализации отношений Палестинской автономии с Израилем. Не менее важно для еврейского государства и спокойствие в соседней Иордании, которая за последние годы превратилась из злейшего врага Иерусалима в одного из самых надежных его партнеров в регионе. Масштабный и дорогостоящий проект по прокладке трубопровода само Мертвое море, возможно, уже и не спасет, но укреплению безопасности на Ближнем Востоке наверняка посодействует.
Дмитрий Карцев
