Так считает президент Фонда свободы слова "Адил соз" Тамара Калеева, принявшая участие в обсуждении спорных норм проекта ГПК, которое прошло сегодня в Алматы при поддержке Верховного суда, Мажилиса, Международной правовой инициативы и Казахстанского союза юристов.
Говоря о проблемах гласности на судебных процессах, Тамара Калеева признала, что Верховный суд действительно провел огромную работу по разработке законодательных новшеств с привлечением специалистов госорганов, и широкой общественности. В результате гласность судебного процесса, закрепленная в нормах проекта, определена с учетом всех реалий, присущих современному уровню развития информационно-коммуникационных возможностей, и потребностей общества, подчеркнула спикер.
- Впервые в проекте кодекса учтено, что цифровые средства связи, то есть мобильные телефоны, скайп и так далее – стали повседневным явлением нашей жизни, и предоставлено право фиксировать ход судебного заседания не только с помощью средств аудиозаписи, то есть диктофонов, но и посредством цифровых носителей, - говорит г-жа Калеева. - Безусловно, в этой аудитории нет смысла объяснять огромную роль гласности судопроизводства. Когда гражданин имеет возможность самостоятельно удостовериться, что судебный процесс идет с соблюдением всех законов и этических стандартов, у него не остается поводов сомневаться в обоснованности и справедливости вынесенных решений. А вера населения в правосудие – это не только повышение имиджа судебной системы, это и максимальное снижение внесудебных, криминальных и полукриминальных «выяснений отношений», это и, по большому счету, укрепление стабильности нашего общества и государства.
С этих позиций шагом, имеющим этапное значение, для "Адил соз" видится включение в проект ГПК разрешения видеотрансляции в информационно-коммуникационной сети Интернет. Правда, такая трансляция допускается с разрешения суда и с учетом мнения лиц, участвующих в деле, так же, как право вести прямую радио- и телетрансляцию. Тамара Калеева выразила опасение, что в этом плане разработчики проекта недостаточно вникли в специфику видеотрансляции в интернете. Она не требует специальной аппаратуры в виде солидных телекамер, которые действительно могут мешать ведению судебного процесса. Этот процесс идет так же, как запись на диктофон: человек сидит в зале, держит на коленях ноутбук и всё - никаких передвижений по залу, никаких шумов, зачем же ограничивать такую трансляцию, недоумевает спикер. Она полагает, что противники такого прогрессивного нововведения, наверняка, будут говорить о возможных злоупотреблениях, искажениях при монтаже, недобросовестной компиляции при нерегулируемой трансляции. Но разве сейчас, когда мало кто имеет достоверную и полную информацию о том или ином резонансном судебном процессе, мало искажений, домыслов и прямой клеветы? Разве это укрепляет имидж судебной власти? Если присутствие на открытом судебном заседании разрешается всем нормальным совершеннолетним гражданам, но это право практически ограничено размерами зала, почему же с помощью интернета не раздвинуть стены этого зала максимально? В этом, и только в этом видит общественный деятель назначение видеотрансляции в сети Интернет.
Возможно, противники максимальной гласности будут приводить в пример Соединенные Штаты Америки, где разрешено фиксировать ход судебного процесса только изобразительными средствами – я этот пример слышу последние 30 лет, - заявила она. - Но кто и когда обосновал, что такое ограничение необходимо и разумно?
Выступающая напомнила, как совсем недавно американцы, недовольные вердиктом суда присяжных, оправдавших полицейского, вышли в знак протеста на улицы, были огромные митинги, шествия, столкновения с полицией и другие беспорядки. Это ведь тоже следствие отсутствия должной гласности судебного процесса, считает г-жа Калеева. По ее мнению, если бы американцы имели возможность видеть ход судебного процесса в интернете, большинство из них, скорее всего, согласились со справедливостью вердикта.
Она уверена, что в подоплеке возражений против расширения гласности – нежелание повышенной ответственности - прямая трансляция лишает возможности лишний раз расслабиться, немного отойти от профессиональных и этических норм - и выразила надежду, что депутаты разберутся, стоит ли ограничивать гласность судебного процесса для того, чтобы судьи чувствовали себя на процессе более расслабленно.
Другое замечание у нее было по поводу пункта 2 статьи 18 проекта – в закрытом судебном заседании в соответствии с законом осуществляется рассмотрение и разрешение дел, включая объявление решения, содержащих сведения, являющиеся государственными секретами.
- Простите, но даже в новом Уголовно-процессуальном кодексе зафиксировано: приговор суда и постановления, принятые по делу, во всех случаях провозглашаются публично, - констатировала Тамара Калеева. - По делам, рассмотренным в закрытом судебном заседании, публично провозглашаются только вводная и резолютивная части.
На ее взгляд, было бы разумно аналогичный подход применить и в гражданском процессе, то есть оглашать публично вводную и резолютивную часть решения. А полностью засекреченное судебное решение обязательно вызовет большую волну предположений и домыслов.
Торгын Нурсеитова
