При этом у Владимира Готлибовича есть дом, вот только попасть в него он не может, пишет "Новый вестник".
Без жилья Владимир Готлибович остался из-за конфликта с дочерью. Два года назад, когда умерла его жена, наследники стали делить имущество. Мужчина отказался переписывать свою долю на старшую дочь. С этого момента, как он утверждает, и начались проблемы.
- Переписывать свою часть квартиры на дочь меня отговорили знакомые, – рассказывает Владимир. – Они так и сказали, что я на улице останусь. По закону мне принадлежит две трети квартиры, а ей – одна треть. Я стал жить с дочерью, зятем и внуками. И пошло-поехало. Много всего было. И милицию регулярно вызывали, чтобы меня забрали. Ругались, обвиняли меня в пьяных дебошах. Я периодически уходил жить в фургон. Меня просто выживали из дома. В итоге мне пришлось доказывать в суде, что две трети жилплощади действительно мои. В тот момент мы с дочерью помирились. Я вернулся домой. Мы условились, что продадим квартиру, а деньги поделим как положено. И на этом разойдемся. Я вызвал оценщиков. Они назвали адекватную цену. Дочь подала объявление в газету. Но цену поставила свою, за которую нашу квартиру никто никогда не купит. Тем более сейчас. В общем, все стало возвращаться к исходной точке. Опять ругань, скандалы. Они меняли замки, ломали ключи. А три недели назад у нас произошел опять очередной крупный скандал. Вызвали полицию, меня загребли. Вот я в чем тогда вышел из дома, в том теперь и хожу. Я потом пытался забрать свои вещи – не смог. Приехал в квартиру, а вещей там моих нет. Все подчистую смели. Ни бритвенных принадлежностей, ни носков, нижнего белья даже нет. Так я и ушел ни с чем. Проблема в том, что я и без документов остался. Все, что у меня есть – это удостоверение личности и права. В общем, что было в кармане. И все документы на квартиру тоже пропали. Я обратился в адвокатскую контору. Будем заставлять принудительно продавать эту злополучную квартиру. Тем более я проверял – уже никакого объявления в газете нет. Просил знакомых позвонить, спросить, продается или нет. Дважды звонили, и все время им говорили, что уже не продается.
Владимир Готлибович говорит, что он сыт всем по горло. Его уже не волнуют семейные отношения, внуки. Мужчина просто хочет жить в нормальных условиях и без скандалов. У его дочери на эту историю свой взгляд. Она говорит, что во многом отец ее обвиняет ложно.
- Он сам выбирает свою жизнь. Из дома его никто не выгонял, – говорит дочь Владимира. – Он сам устраивает здесь драки. Последний раз его сотрудники полиции из квартиры вывели, и все. Да, он живет в фургоне. Ну а что я сделаю? Мы неоднократно к нему приезжали. Я ему говорила: приходи домой, живи как нормальный человек. Он отвечает, что не хочет там жить. А по поводу того, что мы выкинули все его вещи, – это неправда. Уже была на этот счет проверка полиции. Ничего не доказано. Он сам отсюда вывозил свои вещи, несколько раз приезжал. Как с ним помириться, я не знаю. Квартиру продает наш риелтор, у нас заключен с ними договор. Сейчас квартира находится в продаже.
Понять, кто из двух сторон прав, трудно. Вероятно, затянувшийся конфликт действительно может решить только суд. Владимир Готлибович обратился к адвокатам. Пока юристы по его делу работают бесплатно. Получить дивиденды с этого дела им удастся только в случае выигрыша.
- Для нас проблема встала такая: его дочь переписала свою долю на несовершеннолетних детей, – говорит юрист Владимира Руппа. – Если она не хочет продавать квартиру, мы продаем его долю. Буквально на днях мы им выслали письмо, предложили выкупить эту долю, чтобы они в дальнейшем не жили с чужими людьми. Естественно, хотим, чтобы квартиру продавали полностью. Этого попытаемся добиться. Пока мы восстанавливаем документы и ждем копии постановления предыдущего суда. Конечно, с разделом имущества я уже сталкивалась. Но чтобы конфликт заходил так далеко, еще не встречала. Любую проблему можно решить, не обращаясь в суд. Тут достаточно было квартиру продать и деньги разделить. Допустим, если она стоит пятьдесят тысяч долларов, за двадцать пять можно найти другое жилье. Конечно, в другом районе, может, даже не в Караганде. Зато потом жить спокойно.
Анастасия Багрова
