Время может стереть надпись с плиты, но человеческая память может быть вечной.
Семьдесят лет прошло с тех пор, как отгремели последние залпы Великой Отечественной войны. Семьдесят лет мы живем в мире, но так и не забыли люди ужасов и страданий войны и никогда не забудут.
Мы, поколение 60-70-х, не слышали гула вражеских самолетов и не видели, как под свинцовым огнем гибли люди, но мы помним, как плакала наша мама на могиле своего отца, погибшего в 1941 году под Ленинградом, и наши сердца сжимаются. Еще через много-много лет пронесут люди эту боль за родных и близких, жизнь которых так рано оборвалась.
Нашему дедушке Сахабутдинову Вагизу Сахаповичу было 36 лет, когда началась война.
В 1941 году у него была семья: жена и 3 детей (сын и две дочери, одна из которых – наша мама Искакова Фания).
В первые дни войны он был мобилизован на фронт, а в сентябре 1941 года погиб под деревней Гайталово Ленинградской области. Мама после войны разыскивала могилу отца, и было установлено, что наш дедушка захоронен в братской могиле на Синявинских высотах.
В августе 1986 года мы всей семьей побывали в Ленинграде, ездили и на Синявинские высоты. В этих местах с 1941 по 1944 годы шли тяжелые бои. Даже не верится, что враг был так близок к самому сердцу нашей страны: всего в нескольких десятках километров от Ленинграда гремели вражеские пушки.
Сейчас вокруг Синявинских высот раскинулись поля, сами высоты утопают в зелени. И только своеобразный памятник с надписью «Синявино», заметной издалека, напоминает о страшном зле. Он имеет вид обугленного, обгорелого дерева, раскинувшего свои черные ветви, а на дереве табличка: «На этом месте находилась деревня Синявино (203 двора). Она была уничтожена немецкими фашистами». А у подножия памятника - железные осколки от бомб и снарядов, покрывшиеся от времени ржавчиной. И так не согласуются яркое солнце, зеленые поля с этим зловещим напоминанием о фашизме!
Сколько страданий выпало на долю ленинградской земли: 900 дней продолжалась блокада, и все это время советские воины сражались в неравных боях с фашистами. На Синявинских высотах захоронено много тысяч советских людей. Вдоль аллеи мемориала тянутся нескончаемые мраморные плиты с именами погибших.
На одной из них мы нашли имя деда – Сахабутдинов В.С., 1941. Вот все, что осталось от дедушки. Время может стереть надпись с плиты, но человеческая память может быть вечной. Мы всегда будем помнить о нем и постараемся, чтобы тропа к его могиле никогда не заросла.
Сотни имен, но ведь это еще не все. Здесь имена только тех, кого разыскивали родственники, а сколько их, безымянных, кому мы обязаны жизнью. В течение многих лет после войны люди искали своих отцов, братьев, о чем свидетельствовала табличка, установленная в сквере Синявинского мемориала: сын разыскивал однополчан отца, погибшего под Ленинградом, чтобы узнать подробнее о его судьбе.
Аллея с плитами ведет к невысокому обелиску. На нем издалека горят золотые буквы: «Здесь среди советских воинов захоронен Герой Советского Союза Баймагамбетов Султан Биржанович». Это наш земляк, казахстанец, он повторил подвиг Александра Матросова, закрывшего амбразуру вражеского пулемета.
До сих пор дает о себе знать эхо войны. При нас хоронили останки трех воинов, найденных на одной из дач. Имена двух солдат установлены по биркам, а имя третьего неизвестно.
Только здесь, на Синявинских высотах, мы почувствовали, какова цена победы. Великая победа досталась ценой жизней этих молодых людей, чьи лица смотрят с фотографий. Многим из них было не больше 20 лет. Сколько же людей могло жить и трудиться, если бы не проклятая война!
Мог бы жить и второй наш дедушка, Искаков Бекмухамбет.
У него тоже на начало войны была семья: жена и 3 детей (сын и две дочери, среди них – наш папа Искаков Мухамедрахим в возрасте неполных 7 лет). А в 1944 году он пропал без вести. У нас сохранились его письма и некоторые документы. Дед был мобилизован на службу в РККА (так тогда называлась Советская Армия) в 1941 году. 23 сентября этого же года он был ранен в бою осколком на вылет в левое плечо и был эвакуирован в госпиталь. Рана оказалась серьезной: поврежден нерв, в результате чего левая рука не могла двигаться. Медицинская комиссия в январе 1942 года признала его временно негодным к дальнейшей службе. Но в январе 1944 года дедушка опять мобилизован на фронт. Последнее его письмо, написанное по-арабски, было от 20 февраля 1944 года. После этого никаких сведений о дедушке не поступало.
Бабушка разыскивала своего мужа еще с 1944 года. Тогда уже существовало много органов, занимающихся розыском и выяснением судьбы военнослужащих. Это Управление по персональному учету потерь действующей армии, Управление по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава, Справочное бюро о раненых и больных ЛЭУ Главвоенсанупра. Установлено, что Искаков Б. был ранен 29 июня 1944 и эвакуирован в госпиталь на излечение. Это все, что удалось узнать.
Имена двух наших дедушек внесены в Книгу памяти, в которую собраны сведения о погибших воинах-акмолинцах на фронтах Великой Отечественной войны:
1) Искаков Бекмухамбет Искакович, 1907 г.р., призван Шортандинским РВК, пропал без вести в сентябре 1944 г.
2) Сахабутдинов Вагиз Сахапович, рядовой, 1905 г.р., призван Сталинским РВК, погиб в бою 10.09.1941, место захоронения – Ленинградская область, село Гайталово.
Наши родители постарались сделать так, чтобы мы, их дети, знали о наших родных дедах, несмотря на то, что сами почти не помнили своих отцов. Если бы только дедушки знали, что у них есть внуки, правнуки и даже праправнуки! У Искакова Бекмухамбета - 4 детей (младший сын родился в 1944 году после того, как дедушка был на родине в увольнении), 12 внуков, 18 правнуков, 2 праправнука. У Сахабутдинова Вагиза – 3 детей, 7 внуков, 14 правнуков, 1 праправнук.
Мы никогда не забудем родник, который бьет у подножия Синявинских высот. Из расколотого камня, сделанного из нержавеющей стали, течет кристально чистая вода. Этот родник - олицетворение горя всего народа, это слезы матерей, этот родник вечен, как наша память. Как никогда не иссякнет этот источник, так никогда не умрет человеческая память.
Благодарные дети и внуки
