В преддверии главного мусульманского праздника Курбан айт YK-news.kz пригласил в свою "гостиную" главного имама Восточного Казахстана. В откровенном разговоре Нурлан кажы рассказал, почему считает, что хиджаб не хуже школьной формы, можно ли развестись с женой, произнеся всего одно слово, и откуда берутся джипы у священнослужителей. Имам также посоветовал, как правильно сделать жертвоприношение в предстоящий праздник.
— Нурлан кажы, вам всего 36 лет, а вы уже возглавляете областную мечеть. Как вам это удалось?
— Я стал районным имамом, когда мне исполнилось 14 лет, еще обучаясь в медресе. Значит, я проповедую уже два десятилетия. Мой дедушка был весьма религиозным человеком, служил при мечети. Он и приобщил меня к вере. Когда у нас открылось первое медресе, я сразу туда поступил. Утром учился в школе, после обеда — в медресе.
— Стали ли люди за это время чаще посещать мечеть?
— Намного. В мечеть потянулись и молодые, и взрослые люди. При мечети работает летняя школа. Родители приходят и благодарят, говорят, что не узнают своих детей. Ведь в исламе категорически запрещено повышать голос на родителей. Нужно всегда соглашаться с их словами, уважать их решение. Делать то, что они советуют, или нет — это второе дело. Допустим, если родители говорят: убей, своруй, выпей спиртное и так далее — этого мы, разумеется, не делаем, но не перестаем уважать родителей. Вы удивитесь, но иногда в мечеть приходят и работодатели в поисках персонала. Посудите сами: где найти более дисциплинированного человека, чем тот, который читает намаз пять раз в день, несмотря ни на какие обстоятельства? Значит, работник будет беспрекословно соблюдать график и условия труда.
— Бытует мнение, что роль женщины в мусульманском обществе второстепенна. Можно ли найти этому подтверждение в Коране?
— Мы, конечно, не идем против гендерной политики государства. Но вообще по исламу женщина стоит на самом высоком уровне. А ее хотят спустить и сделать равной мужчинам. Всевышний говорит, что Аллах возвеличил женщину. "Рай под ногами матери". Я вам даже так скажу. Девушкам в критические дни молитвы запрещены. Она свободна от повседневных дел и забот, от поста. А именно в эти дни у нее настроение не особо хорошее, ей больно. Всевышний знает это и говорит: "Все, она освобождена".
— Но тем не менее ислам разрешает многоженство. Нет ли в этом противоречия?
— До ислама вообще могло быть по 40 наложниц у человека. В Коране идет аят открытым текстом: "Вам разрешено брать в жены две, три, четыре женщины". Обычно мужчины выучивают только начало. А женщины, напротив, знают продолжение этой фразы: "Но одну лучше". За свою практику я ни разу не заключил второго брака. Хотя многие интересуются. Мы объясняем, что это непросто — жениться, взять вторую супругу. Человек должен быть справедлив ко всем женам. Это значит, что у них и телефоны, и мебель, и одежда — все должно быть равным. Даже ночевать в каждом доме он обязан поровну. Не просто прийти, узнать, как дела, и дать денег. Иначе это легализованное легкое поведение. Вообще по исламу разрешение первой жены на второй брак необязательно. И многие цепляются за это. Но завтра ты заночуешь у второй жены, а первая спросит, где ты был. Тебе придется что-то придумывать, врать. А это огромный грех.
— При венчании в церкви свидетельство о регистрации брака должно быть на руках у молодоженов. Недавно общественники предложили ввести тот же принцип при совершении обряда бракосочетания в мечети. Справедливо ли, по-вашему, это требование?
— Конечно. Более того, мы уже давно практикуем такой подход для того, чтобы девушки не выходили замуж тайно, без согласия родителей. Мужчина может воспользоваться наивностью невесты. В исламе вообще нет секретного, тайного, подпольного бракосочетания. Смысл свадьбы в мечети — реклама. Всем рассказать о создании новой семьи. Ведь тогда жених берет на себя ответственность перед всеми гостями, всем народом. И прежде чем разойтись с женой, подумает трижды.
— Несколько месяцев назад республиканские СМИ растиражировали историю женщины, побывавшей за пять лет замужем за девятью разными мужчинами. Они якобы разводились с ней "по-мусульмански", произнеся "талак", и передавали ее, словно трофей, своим друзьям. Действительно ли развестись по мусульманским канонам так просто?
— То, что произносят эти мужчины, — абсолютная глупость. Если это и случилось на самом деле, то среди приверженцев радикальных течений. Сколько бы и чего мужчины ни говорили, это не освобождает от обязательств. По исламу должна быть веская причина для развода. При этом мужчина должен окончательным образом прийти к такому решению. Тогда один раз муж говорит: "Ты разведена!" Ждет месяц. Не прикасается к жене, не делает никаких подарков, супруги не сходятся поцелуями и даже взглядами. Через месяц он подтверждает намерение развестись. И снова они ждут. И третий месяц проходит, он в третий раз произносит фразу о разводе, и тогда жена может быть свободной. Если за этот месяц он ей подмигнет или поцелует, его первое слово как бы аннулируется.
— Другая нашумевшая тема — ношение хиджабов в школе. Как вы считаете, должны ли старшеклассницы покрывать голову платком в школе?
— Это очень тонкая и деликатная тема. Да, Казахстан — светское государство, но у нас в законе одежда не оговаривается. Во многих школах не только ученики, но и учителя не знают, как одеваться. Они приходят в школу, в образовательное учреждение в джинсах и при макияже. Мы же не встречаем в операционной хирургов в чапане. Потому что есть правила, и никто с этим не спорит. В школе должно быть так же. Но я вам скажу, то, что сейчас называют школьной формой, носить старшеклассницам попросту стыдно. Юбки очень короткие. Девочка подрастает, и все напоказ. И это называется школьной формой... Кстати, я сам в школе носил тюбетейку. Помню, директор и завучи заставляли меня ее снимать, ловили, приводили в учительскую и забирали тюбетейку. На стене была целая коллекция из них. Сейчас иногда я встречаю этих учителей, и они говорят мне, что я был прав, что шел своим путем, несмотря ни на что.
— Недавно мы писали об участившихся случаях воровства в церквях и мечетях. Бывали ли подобные случаи в вашей мечети?
— Люди бывают разные. Все ведь знают, что в момент молитвы мы не оборачиваемся, не смотрим назад, не проверяем людей. Был случай, когда у нас взломали терминал у столовой и забрали все деньги. А однажды мужчина вышел после молитвы и обнаружил вместо своих новых и дорогих ботинок старую обувь. Я сказал ему, что тот человек, который вам оставил это, явно не может себе позволить дорогие туфли. Зато оставил взамен свои, чтобы не пришлось идти босиком. Мужчина только посмеялся и ушел.
— В мечеть действительно приходят люди самого разного достатка: и рабочие, и государственные служащие высокого ранга. Требует ли кто-то к себе особенного отношения?
— Мы не делим людей. Бывало, меня осуждали за то, что я не прерывал проповеди, когда заходил кто-то высокопоставленный. Однажды во время моей проповеди, например, зашел министр. Он со своими сопровождающими сел рядом с остальными прихожанами. Дослушал проповедь и так же спокойно ушел. Другое дело — так называемые агашки. Они словно поставили перед собой цель — купить белый джип, жениться, построить дом и мечеть, взять токалку (младшую жену — прим. автора). Но это неправильно. Да, мечеть — это хорошо, но нужно строить ее там, где требуется. А не превращать это в хобби для состоятельных. Даже в нашей области есть мечети, которые пустуют. Так делать нельзя, иначе любой желающий может прийти и начать там проповедовать, что ему заблагорассудится. Если хочешь сделать благое дело, построй лучше школу, детсад, помоги неимущим.
— А как насчет помощи самим священнослужителям? Встречаются ли зажиточные имамы, которые ездят по городу на "лексусах"?
— Есть бизнесмены, которые что-либо преподносят священнослужителям. Ныне покойный Багдат Мухамедович Шаяхметов, например, при жизни подарил мне свой автомобиль, я сейчас на нем и езжу. Анатолий Балушкин подарил машину мечети. Я не могу отвергнуть подарок, сделанный от всей души. Но нет такого имама, который бы выпрашивал: подари! В исламе нет такого "прейскуранта": за благословение — 3000 тенге, за отпевание — 5000 тенге. Народ и сам задушил бы такого имама, наверное. Каждый дает столько, сколько может. Но я точно могу сказать, что миллион тенге пока не жертвовал никто. Некоторые ошибочно полагают, что мы жируем на пожертвованиях и подарках. А работа имама зачастую заставляет идти на жертвы самому. Например, большая работа ведется в местах лишения свободы, где многие заключенные болеют туберкулезом. В Жарминском районе недавно имам заболел чахоткой и умер от этого. Позднее выяснилось, что его супруга тоже заразилась и, несмотря на лечение, скончалась.
— Что бы вы посоветовали верующим в преддверии Курбан-айта?
— В этот праздник человек, который имеет возможность, должен заколоть животное — барана, корову или верблюда. Мясо делят на три части: первую — гостям, которых зовут домой, вторую — детям, третью раздают малоимущим. Вообще в исламе приветствуется "адресная", точечная помощь именно тому, кто на самом деле нуждается. Нужно побольше делиться не с дальними и неизвестными просителями, а с собственными родственниками, близкими, оказавшимися в тяжелом положении. Жертвовать детским домам и больницам, а не попрошайкам.
— И, наконец, традиционный вопрос нашей рубрики. Какое событие или новость привлекло ваше внимание в последнее время?
— Мне понравилось и задело за живое, когда глава государства недавно сказал, что мы — дети Великой степи. Называют же Японию Страной восходящего солнца. Помню, в 1994 году я поехал в Мекку, меня спрашивали, откуда я. Отвечаю: из Казахстана. А они не знали, где это, и без конца переспрашивали: "Афганистан? Пакистан?" В конце концов я устал и сказал: "Россия, Советский Союз".
Справка:
Нурлан кажы Асанов родился в 1979 году в городе Мерке Джамбульской области. В 14 лет был назначен имамом Жамбылского района. Работал районным имамом в Карагандинской и Костанайской областях. В конце 2010 года возглавил Восточно-Казахстанскую областную мечеть в Усть-Каменогорске.
Женат, воспитывает семерых детей
Зарина Жумагалиев