Напряженная борьба развернулась между Республикой Казахстан и Королевством Таиланд за пост непостоянного члена в Совете Безопасности ООН. Дипломаты прикладывали огромные усилия, чтобы именно их страна на ближайшее время стала полноправным участником самого важного мирового политического органа.
Цель усилий политического руководства и дипломатических корпусов достаточно ясна, любая страна, у которой есть шанс быть избранным в Совет безопасности, стремится туда попасть. Более того, как правило, это сопровождается настоящими геополитическими интригами и столкновением интересов целых регионов, а не только отдельных государств.
Связано это с тем, что, несмотря на серьезную, порой и весьма справедливую критику Организации Объединенных Наций, именно ООН остается наиболее респектабельной международной трибуной, у которой есть право на консолидацию усилий международного сообщества на решение той или иной проблемы. Причем Совет Безопасности играет ключевую роль в ООН, так как именно этот орган может карать санкциями государства, нарушающие международное право, направлять миротворцев или финансовую помощь в те регионы, которые в этом нуждаются.
Особую значимость в Совбезе играет возможность его членов задавать повестку дня, тем самым актуализируя свои проблемы на мировом уровне. Ведь одно дело прозябать в неизвестности, тщетно пытаясь достучаться до мирового сообщества, которое очень часто глухо к бедам за пределами западного мира, либо пользуясь легитимным правом участника, заносить их в план работы крупнейшего мирового органа.
К тому же, в связи с активизацией терроризма возможность влиять на международное сообщество в решение данного вопроса является важной задачей для любого государства. Казахстан уже сталкивался с терроризмом и именно в текущем, 2016 году, произошел один из наиболее кровавых терактов за всю историю страны в городе Актобе. В Таиланде также весьма непростая ситуация.
Но также важен геополитический расклад. СБ ООН состоит из 15 государств, из которых пять членов постоянные, то есть, которые никогда не переизбираются. Оставшиеся десять непостоянных членов избираются общим голосованием на два года. У постоянных членов, а это - Великобритания, Китай, Россия, США и Франция есть серьезное преимущество. Речь о «праве вето», которого нет у непостоянных членов. Такие правила игры сложились по итогам Второй мировой войны, когда страны-победительницы создали новую систему международных отношений.
Но хотя «право вето» позволяет великим державам блокировать решения, которые они считают направленными против мирового порядка или же их собственных интересов, у непостоянных членов тоже есть возможность для маневра. Более того, успех выборов в СБ ООН непостоянного члена также во многом определяется умением той или иной страны договориться со всеми ведущими участниками. Великие державы заинтересованы в присутствии максимального количества своих союзников и минимального противников, дабы при голосованиях за принципиальные резолюции создавать необходимое большинство и дискурс в свою сторону.
Другой важный момент, стимулирующий к избранию в Совбез ООН - это возможность представлять свой регион. Каждый из них, будь то Латинская Америка или Океания, Восточная Европа или Африка, в общем, абсолютно любой регион заинтересован, чтобы именно его представитель был в Совете Безопасности. Ведь проблемы соседа зачастую и твои проблемы. Естественно, кроме ситуации, когда этот сосед враг.
К тому же, в первую очередь поддержку получают те регионы, с которыми есть потенциал развития отношений. Ведь отдавая голос за ту или иную страну, все понимают: значит, придется в течение двух лет иметь дело именно с этим регионом.
Поэтому избрание стран носит далеко не паритетный характер. То есть, далеко не каждая страна может получить заветное большинство голосов. И наоборот, особо важные страны, как Япония, Индия, Германия или Бразилия, получают свое место непостоянного члена с завидным постоянством. При этом практически более 60 государств никогда не получали такую возможность и неизвестно получат ли ее хоть когда-нибудь.
Тайские карты
В этом отношении у Таиланда было серьезное преимущество. Юго-Восточная Азия - это бурно развивающийся регион. Целый ряд государств, расположенных здесь входит в число так называемых «азиатских тигров». К тому же у Бангкока уже был опыт членства в СБ ООН в период с 1985 по 1986 годы.
Также на руку Таиланду играло геополитическое значение региона, в котором он располагается. Конкуренция великих держав и соперничество между странами региона, в совокупности с жизненной важностью морских путей сообщения проходящих через Юго-Восточную Азию, делают Королевство тайцев весьма перспективным кандидатом на место в Совет Безопасности. Особенно с учетом обострения противостояния вокруг спорных территорий в Южно-Китайском море, в котором задействованы все страны региона, плюс США.
Бангкок также использовал свои традиционно хорошие связи с крупными игроками как Вашингтон и Пекин. И того и другого связывают с Таиландом множество соприкасающихся интересов и каждый заинтересован перетянуть королевство на свою сторону. С другими постоянными членами СБ ООН у Бангкока также довольно ровные отношения. Несмотря на то, что в колониальный период Англия и Франция вели довольно жесткую политику по отношению к Таиланду, заставляя подписывать неравноправные договора, отторгали территории, постоянно угрожали вторжением и оставили кучу территориальных проблем после своего ухода из Юго-Восточной Азии, на сегодняшний день все это практически подвергнуто забвению. Более того, исторические связи англичан и французов с Таиландом играют плюс в его узнаваемости и популярности.
К СССР у Таиланда отношение было довольно сложным. Тайская монархия естественно испытывала неприязнь к политике СССР по установлению коммунистических режимов в Азии, как, например, в Лаосе, Вьетнаме, Северной Корее, Камбодже и других. Но с современной Россией таких противоречий нет, даже наоборот российские туристы стали неплохим источником дохода для страны.
Однако при всех козырях у Бангкока были и серьезные проблемы, на фоне которых казахстанская заявка выглядела куда выигрышнее. Самый болезненный вопрос - это внутриполитическая ситуация, а именно, текущее управление страной военной хунтой, пришедшей к власти после политического кризиса в 2014 году. Тогда в ходе демонстраций протеста на улицах Бангкока схлестнулись представители местного «майдана» и «антимайдана», разделившихся по цвету одежды: проправительственные «краснорубашечники» против оппозиционных «желторубашечников». После почти двух лет неутихающих беспорядков, жертв среди демонстрантов и мирного населения, тайская армия решила взять дело в свои руки, ввела военное положение, арестовала всех лидеров демонстрантов и запретила любые попытки демонстраций или митингов.
И вот тут начинается тот самый диссонанс. С одной стороны тайские генералы остановили бесконечный бунт, ведший страну к гражданской войне и хаосу, а с другой - однозначно попрали демократические ценности. И хотя Таиланд всегда был последовательным союзником США, это не спасло его от достаточно жесткой критики со стороны Запада. Более того, против Таиланда были введены отдельные санкции со стороны США, в частности, была заморожена традиционная помощь в модернизации тайской армии.
В собственном регионе у Таиланда тоже все непросто, особенно в отношениях с соседней Камбоджей. С этой страной у Бангкока имеется неурегулированный территориальный спор о храме, оставленный в наследство французскими топографами, и который теперь периодически переходит в довольно таки неприятное противостояние на границе.
Мало симпатий у Бангкока в мусульманском мире в силу сложности политического взаимодействия с мусульманским населением южных провинций Таиланда, представленным в основном этническими малайцами. Это противостояние периодически перерастает в партизанскую войну, направленную на отделение юга и переход его к Малайзии.
В этом смысле среди исламских стран есть подозрения, что Бангкок, используя лозунги борьбы с терроризмом, будет использовать эти инструменты для подавления и ассимиляции мусульманского населения своего юга.
Понятное дело, что будучи в Совете Безопасности ООН, у Таиланда появились бы для этого новые инструменты.
Казахстанский ход
Казахстанская заявка в свою очередь имела свои сильные и слабые стороны. В отличие от Таиланда на Казахстане нет и не было международных или страновых санкций. Даже наоборот МАГАТЭ доверила Казахстану свой Банк низкообогащенного урана в то время как, например, Иран долгое время находился под жесткими санкциями за попытки разрабатывать собственную ядерную энергетику.
Со всеми постоянными членами СБ ООН у Казахстана хорошие отношения. Более того, с Россией это отношения союзнического характера, с Китаем дружеского, а с США, Англией и Францией тесного партнерского типа. То есть, каждый может рассчитывать убедить Казахстан примкнуть к себе по тому или иному вопросу, а значит это весьма заманчивый кандидат.
Критика со стороны Запада по демократическим стандартам носит умеренный характер. Опять же вспомним, что в Таиланде царит военная хунта с военным положением. То есть, на фоне ситуации в Бангкоке положение в Казахстане выглядит значительно выигрышнее.
Межконфессиональный и межэтнический мир в Казахстане опять же явное преимущество на фоне конфликта в Таиланде между тайцами-буддистами и малайцами-мусульманами. Более того, так как Астана умело использует данный козырь на международной арене, ей удалось довольно основательно популяризировать казахстанскую модель общественного согласия, которая, надо отметить, имеет действительно уникальный характер. Для людей из многих других регионов такое единодушие между расами и религиями в Казахстане выглядит очень впечатляюще. Даже в Европе - на фоне ее противоречий с мигрантами из Ближнего Востока.
Поэтому не было противодействия ни со стороны христианских стран, ни со стороны мусульманских, ведь церкви и мечети стоят по всему Казахстану буквально бок о бок.
Помимо этого, официальная заявка Астаны активно использовала свои сильные стороны, в которых заинтересовано все мировое сообщество. Это, прежде всего, область ядерной безопасности, ведь заслуги в этой области Казахстана общепризнаны, поэтому есть доверие и возможность использовать данный козырь.
Надо сказать, что ядерные державы всячески поддерживают инициативы Казахстана по ядерному разоружению. Нашей стране ядерное разоружение выгодно по причине объективного снижения угрозы глобального конфликта, в случае которого пострадают все, а также для укрепления международного авторитета.
А членам ядерного клуба выгодно, чтобы разоружать призывал кто-либо, не имеющий ядерной дубины за спиной. Тем более что в свое время Казахстан добровольно отказался от ядерного оружия, а такой пример заслуживает всяческого поощрения.
Для развивающихся стран, особенно Африки, традиционно болезнен вопрос продовольственной безопасности. В данном смысле Казахстан как крупный экспортер пшеницы, мяса и других продовольственных товаров имеет необходимый опыт в продвижении этих вопросов на международной арене. При этом Казахстан также развивающаяся страна, то есть больше понимает проблемы слаборазвитых государств.
Так как Казахстан – страна, лежащая в нижнем течении рек, водная безопасность для нас далеко не пустой звук. Но эта проблема остро стоит во многих регионах мира, причем в некоторых – миллионы людей страдают от нехватки питьевой воды.
Вопросы энергетики давно уже стали одним из главных вопросов развития современного мира. Вопрос стоит среди прочего и в том, как найти баланс между охраной окружающей среды и созданием энергии, необходимой в самых различных сферах деятельности человека - от производства до банального жизнеобеспечения. Например, в Китае большинство городов буквально задыхается в смоге, что стало платой за бурный экономический рост. А для Казахстана, как экспортера энергии, поднятие этого вопроса также крайне выгодный нюанс.
Однако у казахстанской заявки были и слабые стороны. Не случайно из Центральной Азии еще не было ни одного государства непостоянного члена СБ ООН. Удаленность, да чего уж там говорить, откровенная периферийность региона играют отрицательную роль в узнаваемости страны и понимания возможностей ее политики.
Некоторым казахстанцам кажется, что нашу страну или центральноазиатский регион знают все, благодаря масштабу на карте. Однако это не так, для многих мы настоящая «терра инкогнита» - «земля неизвестная», ассоциации с которой в лучшем случае с нефтью, в худшем с бородатыми «абреками», палящими в воздух из «калашей». В этом смысле Таиланд известен вдоль и поперек. Причем известна страна не только благодаря своим туристическим местам, таким как Патайя и Пхукет, но хорошо знакома миру и внешняя политика Бангкока. Отсюда понимание его действий и предсказуемость, а это, конечно, сильный козырь.
Не очень радужные прогнозы по развитию Центральной Азии - региону с завидной регулярностью предсказывают хаос и прочие неприятности.
Обострение отношений России и Запада порождало опасения усилить российский блок, а ведь именно между Россией и западными державами в СБ ООН идут самые горячие дебаты.
Несмотря на это, по итогам тайного голосования, в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке 28 июня Казахстан сумел набрать 138 голосов при необходимых 129, то есть одержал довольно убедительную победу.
Эта победа казахстанской дипломатии не означает конца пути. На самом деле, это только начало. Теперь в течение ближайших двух лет Казахстану предстоит кропотливая работа с тем, чтобы доказать правильность выбора голосовавших стран, свою эффективность в содействии решению мировых и региональных проблем. Тогда Казахстану удастся добиться того, чтобы его голос был слышен на важнейшей мировой арене, а Центральная Азия хоть чуточку, но сместилась с периферии интересов международного сообщества ближе к их центру.
Адиль Каукенов
