Как уже сообщали, в Алматы в Доме-музее Мухтара Ауэзова состоялась презентация поэтического сборника Епископа Каскеленского Геннадия, в котором опубликованы его поэтические переложения «Слов Назиданий» Абая, передает Zakon.kz.
Мероприятие прошло очень интересно, эмоционально, насыщенно, аудитория сидела, затаив дыхание и слушала выступления известных личностей и самого виновника торжества, в адрес которого было сказано много хороших, теплых слов.
Ирина Переверзева, консул РФ, заместитель председателя Россотрудничества в РК: Благодаря поэзии, владыка открыл нам новый мир
Стихотворения владыки Геннадия никого не оставляют равнодушным. Наши взаимоотношения с ним прошли долгий путь, от недопонимания – с моей стороны точно – до любви. Когда он впервые написал мне стихотворение как мэру, я была очень удивлена. Во-первых, легкостью слога, во-вторых, потрясающими метафорами, в-третьих, мне было вообще непонятно, что духовная особа, оказывается, пишет стихи. До этого у меня к владыке было совершенно другое отношение, несколько отстраненное, потому что нам, светским людям, не всегда просто понять людей оцерковленных, которые посвятили себя служению Богу.
Благодаря поэзии, владыка открыл нам новый мир, мир, который мы видим теперь глазами духовной особы. Могу сказать, что в Костроме меткие стихи, эпиграммы, четверостишия владыки цитировали на самых разных уровнях, от обычных домов до губернаторов, мэров, депутатов, потому что это всегда было четко, очень точно, емко и высокохудожественно. Большое спасибо вам, владыка, за ваше творчество!
Светлана Ананьева, завотделом аналитики и внешних литературных связей Института литературы и искусства имени М. Ауэзова КН МОН РК
В прошлом году в Москве вышел первый сборник стихов епископа Геннадия (Михаила Борисовича Гоголева). Нас заинтересовали его переводы «Слов назиданий», знаменитого прозаического произведения Абая, состоящего из 45 философских трактатов. Абай Кунанбаев глубоко освещает в «Словах назидания» проблемы истории, педагогики, морали и права казахов.
Позвольте зачитать приветственное слово директора Института литературы и искусства им. М. Ауэзова, академика Национальной академии Уалихана Калижанова, который срочно уехал в командировку и не смог прийти на презентацию.
«На русский язык «Слова назидания» Абая переводились трижды. В 1970 году «Слова назидания» перевел известный казахский прозаик Сатимжан Санбаев. В 1979 году – писатель, литературовед, критик Виктор Шкловский. В 1990 году – писатель, главный редактор журнала «Аманат» Ролан Сейсенбаев совместно с Кларой Серикбаевой.
«Слова назидания» великого мыслителя Абая перечитываются и переосмысливаются и в ХХI веке. Его учение тесно связано с духовным возрождением народа, а мудрость его созвучна с современностью. Известно творчество Абая и в Европе, и в США. В годы независимости голос поэта зазвучал на английском, белорусском, болгарском, корейском, монгольском, немецком, польском, турецком, французском языках, на фарси и урду. Впервые стихотворения Абая «Осень» и «Всадник с беркутом скачет в ранних снегах» включены в антологию казахской литературы «Летний вечер, ночь в прерии, земля золотой пшеницы: окружающий мир в казахской литературе», изданную в рамках завершенного Институтом литературы и искусства научного проекта «Казахско-американское литературное сотрудничество новейшей эпохи». Стихотворением Абая Кунанбаева «Осень» открывается новая антология казахской литературы «Человек и природа», изданная в 2017 году на казахском, русском и английском языках.
Абай – душа казахского народа, а его «Слова назидания» стали ценным осмыслением сущности мира и людей. Голос Абая не теряет своей удивительной силы, поражает глубиной и многогранностью: «У наших отцов и дедов по сравнению с сегодняшним поколением, конечно, было меньше знаний… Но деды наши обладали такими двумя качествами, которыми мы сейчас никак не можем похвалиться. Это стремление к единству и забота о чести» (Тридцать девятое слово).
Стремясь донести до читателей красоту и философскую глубину «Слов назиданий» Абая, епископ Геннадий написал поэтические переложения «Слов...».
Это очень важное событие в истории русско-казахских литературных связей, так как перевод произведений Абая на современный русский литературный язык до сих пор остается на уровне случайных любительских или официально-юбилейных акций и мероприятий. Естественно, что такое отношение к ответственному и крайне важному делу оставляет у читателей чувство горькой неудовлетворенности.
От стихотворного перевода поэтическое переложение отличается тем, что не учитывается, каким размером, какими строфами и рифмами написан первоисточник. Автор поэтического переложения выбирает сам наиболее удобную для себя строфику и подбирает ритм.
Переводы епископа Геннадия – это первый опыт поэтического переложения глубокого философского произведения Абая.
Для поэтического переложения автором выбраны Первое, Второе, Четвертое, Пятое и с Шестого по Одиннадцатое слова из философского трактата Абая.
Поэтическое переложение епископа Геннадия уникально по близости к оригиналу, по стилистике, передающей не утраченное временем, а растущее с новой силой душевное напряжение и неизмеримую боль за родной народ, которому Абай желает лучшей жизни.
Первое слово, в основном, совпадает с оригиналом. Оно начинается размышлением о жизненном пути великого поэта:
Немало мною пройдено дорог,
И многое в пути я испытал:
Я уклониться от борьбы не мог,
Судил неправо, спорил, ревновал.
Второе слово можно считать поэтическим переложением «Слова...» Абая в приемлемой для современников форме, соответствующей эстетическим представлениям, поэтической системе и языку того времени, когда оно осуществляется.
Следует особо отметить удачность поэтических переводов Четвертого, Седьмого, Восьмого, Девятого, Десятого и Одиннадцатого слов, типологическими особенностями которых являются высокая смысловая точность как следствие бережного отношения к тексту оригинала, ритмическая близость к подлиннику, развившаяся от интуитивно создаваемого подобия до научно обоснованного соответствия, максимальная близость поэтике оригинала.
Но тот, кто может бодрый дух собрать
И пребывает в разуме своем,
Уныние умеет побеждать
Не смехотворством, а святым трудом.
(Четвертое слово)
Епископ Геннадий настолько близко воспроизвел содержание, смысл, образность Девятого слова, что его переложение следует характеризовать как стихотворный перевод.
В досаде стал я хмур и нелюдим,
Здоровый телом – духом омертвел.
Пока еще кажусь жильцом земным,
Но мрак могильный сердцем овладел.
Заключительные строки словно обращены к нам:
Чего я жду на стороне родной?
Ее покинуть старцу силы нет.
Но, может, чудо сотворят со мной
Мои казахи из грядущих лет?
Общечеловеческие ценности мечтает вернуть и возродить великий Абай в Слове одиннадцатом:
И лишь в степи обидит брата брат,
Как родичи из мести за него
Оружие без страха обнажат,
Чтоб кровь пролить у брата своего.
Опутаны постыдным воровством,
Плодят смутьянов богачи в степях.
О, как мы для своих людей вернем
Законы дружбы, совесть, Божий страх?
В целом, обнаруживаются такие типологические особенности стихотворных переложений «Слов назиданий» Абая, осуществленных епископом Геннадием: относительно высокая смысловая и композиционная точность, произвольная ритмическая организация текста, вынужденное расширение лексической и образной системы за счет авторских вставок и тропов.
Поэтическое переложение «Слов назиданий» Абая талантливым поэтом Михаилом Гоголевым отличается своеобразной художественной особенностью – ярким, образным, многозвучным языком, где поэтическое воображение сплавлено со строгим чувством истории, близостью к звучанию текста подлинника.
Поэт Михаил Гоголев предпринял попытку пересказать в стихах прозаическую поэму Абая. Думаем, что это у него получилось.
У каждого поколения свой Абай, Пушкин, Толстой, Достоевский. Для епископа Геннадия Абай предстал человеком современным. И он старался понять сущность человеческой морали, его духовное состояние и сострадание человечеству. Видимо, эта сторона творчества и подтолкнула его пересказать некоторые из «Слов назиданий» Абая, чтобы современное поколение не только читало произведения Абая, но и понимало его мировоззрение.
Практически, мысли Абая совпадают с современной политикой Казахстана. Я думаю, что господин Гоголев в дальнейшем всерьез займется изучением отражения вопросов нравственности, морали в творчестве Абая, ибо это проблемы более широкого плана – проблемы воспитания и современной жизни. Поздравляю вас, желаю удачи и крепкого здоровья и новых книг».
Епископ Каскеленский Геннадий
Первое слово поэтического переложения Абая очень важное, оно собственно задает тон дальнейшему философскому повествованию и весьма созвучно и моему состоянию души (состояние души у тех, кому за 50).
Немало мною пройдено дорог,
И многое в пути я испытал.
Я уклониться от борьбы не мог,
Судил неправо, спорил, ревновал.
Но скоро станет близок мой конец,
Я обессилел и устал душой.
И убедился, что до злых сердец,
Не достигают благость и покой.
Бесплоден я, не видно смысла мне,
В занятиях моих на склоне дней.
Не встану с молодыми наравне,
Пылая страстью изменить людей.
Неблагодарен бедный мой народ,
Не облегчить мне тягости его.
Он своего вождя лишь проклянет,
Не принимая блага от него.
Я не желаю умножать стада,
Воров ли, попрошаек мне кормить.
Пуская мой сын несет ярмо труда,
Коль среди них богатым хочет слыть.
Продолжить изучение наук,
Но как смешон торговец некий был,
Что полный драгоценностей сундук,
В нехоженной пустыне разложил.
Никто не ищет знаний у меня,
В молитве ль ныне душу изолью.
Но нет покоя на исходе дня,
Молитвой я души не исцелю.
Заняться воспитанием детей,
Но что им нынче надобно узнать?
Я не пойму их мыслей и путей,
И не смогу на пользу воспитать.
И, рассудив о горестях как мог,
Я попросил бумаги и чернил,
Чтобы простой и безыскусный слог,
Мои слова навеки сохранил.
Быть может, кто-то перепишет их,
Чтобы оставить в памяти людской.
А если нет, богатство слов моих,
Сойдет в могилу навсегда со мной
Анатолий Косиченко, главный научный сотрудник Института философии, политологии и религиоведения КН МОН РК, д.ф.н., профессор: Геннадий учит нас высокой духовности и обязывает соответствовать званию Человека
Епископ Геннадий является лауреатом премии имени Пушкина, это высокая оценка. Епископу свойственны чистота слога, владение литературной стихотворной формой от ямба и хорея до амфибрахия, ясное доведение до читателя духовного состояния. Часто встречается одухотворённая эмоциональность и ценность сборника именно в удержании духовности, и это неудивительно: крупные поэты жили и дышали поэзией. Кто регулярно слушает проповеди Епископа Геннадия, тот знает, что у него присутствует ритмичность. Это, конечно, проза, но есть определенная поэтичность в этой эмоциональности.
В Древней Греции поэты были особая каста, и не многие претендовали на это, понимая, какая это ответственность, но уж если поэт так поэт, и уважали, и боялись, и трепетали и это правильно. Но со временем поэзия стала профессией, ее качество упало, духовная составляющая тоже, но вот священники нередко пишут стихи.
Мы видим, чем духовнее поэт, тем выше его поэзия, тем она больше усваивается и понимается широким кругом людей. В поэзии есть какая-то тайна. И высокая поэзия доступна всякому человеку, потому что человек неустранимо духовен.
Священники работают в какой-то духовной трясине, я бы сказал – исповедь, исповедь и опять исповедь, отсюда феномен выгорания, о котором сейчас говорят, отсюда определенные настроения в церкви. Духовность в современности она в общем-то прискорбна. Многие из нас недовольны качеством жизни…, уныние, прострация, погруженность в социально-политические события, которые не прибавляют оптимизма.
Священник – лучшая профессия и не потому, что он как бы смыкает человека с Богом, проводник Бога. Он - опредмеченный голос совести, у многих людей совесть так удачно эмигрировала, ее не слышно, а священник все время теребит совесть. Поэтому я еще раз хочу поздравить епископа с его сборником. Одно дело фрагментарно писать стихи, рассылать знакомым, радоваться, а другое дело – издать сборник, это высокая форма доверия к читателю.
Он грань своей глубоко интимной личности выносит на всенародное обозрение. Это доверие, которого нам так не хватает и вот даже публикацией этого сборника Геннадий учит нас высокой духовности и обязывает соответствовать званию Человека.
Римма Артемьева, заместитель председателя совета по русской литературе Союза писателей Казахстана, член Союза писателей, Союза журналистов РК: Поэзия Михаила Борисовича это диалог с Богом
Уважаемый Епископ Геннадий, поздравляю вас с рождением вашего первого литературного ребенка. Не перестаю удивляться многогранности вашей личности. Не зря ваша презентация открылась стихотворением «Скрипка». Когда я готовила поэтическую подборку, мне показалось, что стихотворение «Скрипка» может служить эпиграфом ко всему вашему поэтическому творчеству. Потому что вся поэзия Михаила Борисовича это так или иначе диалог с Богом. Но вы понимаете, это очень интимная вещь, даже глубоко верующий человек в такие моменты старается не раскрывать даже близким людям. А здесь мы сталкиваемся с очень уникальными вещами, когда человек, священник, духовник высокого уровня открывает перед людьми свои мысли, свой разговор с Богом.
Мой Господь, на стези моей зыбкой,
Утверди меня волей святою,
Чтоб твоею послушною скрипкой,
Мог и плакать и петь пред тобою.
Это разговор с Богом, который автор не боится раскрыть читателю. Это удивительно тонкие моменты воспитания, потому что владыка априори не может не быть воспитателем. Вы знаете, он был ректором Духовной семинарии в Костроме, сегодня он является ректором Духовной семинарии в Алматы, и многие его воспитанники занимают достойное место в нашей современности.
«Слова Назидания» - это первое, что тронуло владыку, когда он приехал сюда. Он поделился со мной, когда я готовила поэтическую подборку авторских стихов, двумя новыми стихотворениями на тот момент, в котором было написано про переезд в Казахстан и вот одно из них.
Снега, снега и степь без края,
И в обессиленной руке.
Лежат два томика Абая,
На непонятном языке.
Судьба и служба воедино,
Внезапно для меня сплелись.
Дерзну ли умершего акына,
Я завтра вызвать на айтыс.
Владыка простым и удивительным слогом заставляет задуматься нас о сегодняшнем дне, о нравственности, о высокой материи, о Боге, о том, как мы должны жить на этой Земле.
Хочу привести строчки в поэтическом переложении Михаила Борисовича Десятого слова Абая:
Лелеет детство сына своего,
Какой ты подаешь ему пример.
Усердно учишь грамоте его,
Иль злобу ты питаешь, лицемер.
Неправедно богатством завладев,
Ты не найдешь покоя для себя.
Наследник твой, в науках преуспев,
С позором отречется от тебя.
Думаю, каждый, кто прочитает его книгу, найдет для себя то, что его изменит, по большому счету.
Епископ Каскеленский Геннадий
Прочитаю стихотворение «Памятник», почувствуйте легкую иронию, оно не совсем серьезное.
Я памятник себе воздвигну виртуальный,
Не свить на нем гнезда залетным голубям.
И в яростные рассветы иль закат печальный,
Не заблестеть на нем сверкающим лучам.
Не надо хрусталя, гранита и титана,
Не нужно нанимать творцов и работяг.
Ему не повредят удары урагана,
И время для него не сторож и не враг.
Лишь оживет экран с немым прикосновением,
И вступит в дивный мир читатель дорогой.
Прочтет мои стихи с усмешкой, удивлением,
Чтоб после ощутить неведомый покой.
Заброшенный погост, пропала тропка где-то,
Уже давно пробил мой похоронный час.
Но улыбаюсь я вам с вашего планшета,
И песнею любви благословляю вас.
А это стихотворение, которого нет в книжке, последнее, что написано ко Дню Победы - «Последний ветеран»:
Я никогда не видел рукопашной,
Ни наяву, ни в беспокойном сне.
Но за меня, живого, смертью страшной,
Мои деды погибли на войне.
И в 30 лет уже совсем седые,
От непосильной горести своей.
В ту пору наши бабушки родные,
В тылу растили наших матерей.
Я помню, было 30 лет Победы,
Людское море топит Ленинград.
Как будто волны ходят по проспектам,
Колышутся, волнуются, шумят.
Поет гармонь, Бельгорц стихи читает,
Она умрет, по-моему, в ноябре.
И дядя мой чекушку разливает,
С дружком под старой липой во дворе.
Прошла эпоха, с нею мы ослабли,
И обмелел безбрежный океан.
И только две в нем сохранились капли,
Твои глаза, последний ветеран.
И я смотрю с печальным восхищением,
На их огонь, лишенный суеты.
И вижу в них веков соединение,
Тысячелетней мудрости черты.
У старой койки в жаркий полдень мая,
Ты на своем посту теперь один.
Но всю планету зорко охраняешь,
Орлиным взором глядя из морщин.
- Я очень люблю природу – и казахстанскую, и российскую, которая дает пищу для творчества. Вот стихотворение, которое родилось буквально за несколько минут во время переписки в соцсетях. Мои друзья из Москвы написали мне, что у них страшный ливень идет, они живут на Красной Пресне. И я им ответил:
А у нас из-за гор Алатау,
Золотая выходит луна.
И черешня поникла устало,
От налившихся ягод пьяна.
Что нам тучи и бури на Пресне,
Ваших улиц, бульваров ручьи.
А у нас не кончаются песни,
В ослепительной горной ночи.
А у нас так легко и прохладно,
И когда загорится Восток.
Заиграет лозой виноградной,
Прилетевший с вершин ветерок.
Торгын Нурсеитова
