Правовая защита требуется не только собственности, но и интеллектуальной собственности. Таковой считаются как создание, изобретение чего-то нового, так и соблюдение традиций прошлого. В частности, при производстве товаров, уникальные характеристики и репутация которых связаны с определенным географическим регионом, а значит, и знаниями, навыками местного населения.
Сейчас это общемировая практика, и о защите прав на объекты интеллектуальной собственности в рамках, в частности, ВТО Zakon.kz ранее публиковал статью.
Но чтобы правовая защита объектов ИС была эффективной, требуется, чтобы был сделан предшествующий шаг. Очевидно, что для начала следует классифицировать сами объекты, которые предстоит защищать. То есть прежде чем решать, имеет ли право производитель того же пармезана так называть свою продукцию, надо официально определить, что есть пармезан: каковы должны быть сырье, рецептура, место производства.
Когда в 1994 году при создании ВТО принималось Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС), у некоторых стран эта разработанная номенклатура уже имелась. Так, во Франции Национальный институт происхождения и качества создан еще в 1905 году. Эта организация при французском Минсельхозе администрирует соблюдение правил производства аутентичных товаров (сыров, колбас, вин и т.п.), установленных государством.
Аналогичные институты есть в Италии, Испании и других странах Европы. Международное правовое регулирование тоже имеет старинную развитую традицию. Так что принятие ТРИПС "легло" на хорошо подготовленную почву.
Иначе дело обстоит в Казахстане.
Существует ли алматинский апорт
В РК не разработаны государственные стандарты географически обусловленных брендов, нет и специального органа, уполномоченного следить за их правильным происхождением. У тех же структур, что имеются, например, НАО "НАНОЦ" при МСХ миссия чрезвычайно широкая. Так, "продвижение казахстанской аграрной научной продукции (сорта, породы, технологии и т.д.) на мировые и региональные рынки" – лишь одна из 16 стоящих перед организацией задач. И отнюдь не основная.
При данных условиях какой толк от того, что Закон РК "О товарных знаках, знаках обслуживания, географических указаниях и наименованиях мест происхождения товаров" формально позволяет защищать эти объекты интеллектуальной собственности? Как и от ТРИПС?
Эти документы защищают права иностранных собственников, зарегистрировавших свои ГУ в Казахстане. Но не производителей казахстанских брендов. Поскольку этих последних де-юре, получается, нет. Раз не существует официальных правил, согласно которым их только и можно производить.
Скажете – казуистика? Ведь де-факто, например, алматинский апорт или алтайский мед существуют: их можно купить и съесть. Однако это не парадокс. И сейчас мы это покажем и докажем на примерах.
Ведь что такое алматинский апорт? Это, напомним – гибрид, созданный путем прививки черенков народного сорта апорт Александр на подвой местной дички – яблони Сиверса. Ныне генетиками научно подтвержден факт, что дикая яблоня Сиверса, растущая в горах Заилийского и Джунгарского Алатау, – прародительница всех культурных сортов яблонь. То есть горы вокруг Алматы, где сосредоточены крупнейшие в мире ресурсы дикорастущих яблонь, – это еще и первичный очаг одомашнивания этой культуры, откуда ее затем и расселили по земному шару.
Главные преимущества дички, ради которых ее используют в качестве подвоя, – ненарушенный геном и могучий иммунитет. В XIX веке, когда город Алматы еще назывался Верный, вторая волна переселенцев в него – в основном, из Воронежской области – привезла с собой распространенный на родине сорт и, напоив его соками силача-аборигена, сделала из неплохого, но и не особо выдающегося фрукта великий бренд.
Другое название алматинского, а прежде верненского апорта – редьковское яблоко. Это подтверждение, что важную роль сыграл и человеческий фактор. Усердные местные садоводы (такие как Редько, Алферовы, Моисеевы) в обширных фруктовых лесах Заилийского Алатау находили для подвоя самые премиальные экземпляры яблони Сиверса – так называемые плюсовые штаммы, благодаря которым и вырастали затем чудесные яблоки весом в килограмм.
Сейчас таковых не встретишь, а почему? А причина в том, что каждое поколение алматинского апорта надо создавать заново – как это делали первые садоводы и все последующие, если хотели добиться таких же весомых результатов. То есть привой сортовых черенков на подвой плюсовых штаммов дикой яблони Сиверса. И эти последние надо искать по всем горам Джунгарского и Заилийского Алатау – от Лепсинска до Талгара.
А если этого не делать, яблоки мельчают и упрощают вкус, апорт деградирует. Что мы уже давно и наблюдаем.
Все это – с научными подробностями и цифровыми критериями – ботаники из Института происхождения и качества при казахстанском Минсельхозе (института, который, уточним, еще требуется создать) должны сначала изложить в документе, который бы обрел силу нормативного правового акта. Вот тогда алматинский апорт – как защищенное географическое указание, а также технология – и появится де-юре. После чего будет смысл в правовой защите этой интеллектуальной собственности.
А именно, если некий садовод захочет продавать яблоки под защищенным наименованием "алматинский апорт", он должен пройти две процедуры. Во-первых, получить соответствующий сертификат в упомянутом Институте происхождения и качества о том, что соблюдены требования как географии, так и технологии. А во-вторых, предъявив этот сертификат, пройти экспертизу и зарегистрировать наименование места происхождения в отношении своего товара в госоргане, ответственном в РК за ИС.
Конечно, чисто технически возможно сразу пройти экспертизу и зарегистрировать НМПТ. Вот и министр юстиции рассказал на брифинге, что такое географическое указание, как "алматинский апорт", совсем недавно, 13 октября 2023 года, "закреплено за Казахстаном". Но без первой стадии практического значения в этом не больше, чем в продаже участков на Луне.
Неправильные пчеловоды, которые продают неправильный мед
Как "работают" географические указания и НМПТ?
Про апорт поговорили, возьмем теперь другой пример, что на слуху – алтайский мед. На самом деле очень немногие знают, что это такое – настоящий алтайский мед. Понятно, что как и в случае с алматинским апортом, официального "паспорта" у алтайского меда нет. Но допустим, что он есть.
Тогда в нем должно быть указано, что это не просто мед, нектар для производства которого пчелы собирали с цветов в горах Алтая. Но что основным медоносом является растение под названием соссюрея широколистная, местные же называют его белковка (ибо растет на высокогорьях, то есть на "белках".) Цветет она поздним летом, недолго (до двух недель), но интенсивно – эдакий летний нектарный ливень. Чтобы получить белковский мед, пасечник должен угадать этот период, встав под самыми "белками" – не далее двух километров напрямую (иначе пчела попросту съест взяток по дороге). Еще один важный момент: недопустимы другие пасеки поблизости. Соссюрея обладает столь сильным ароматом, что пчела теряет ориентиры и отдает ношу в первый попавшийся на маршруте улей.
Свой облик этот мед обретает, кристаллизуясь. Садка у него в мельчайшее зерно, и будучи неповторимого белого цвета, внешне мед напоминает шмат сала: так же, ломтиками, и режется. Приторно сладкий, с резким, но и приятным привкусом, с характерным ароматом, в котором угадывается ваниль. Некоторых дегустаторов эта органолептическая специфика настораживает, другие же оценивают белковский мед по максимуму, выше всех остальных.
Не сказать, однако, что соссюрея эта нигде, кроме Алтая, не растет… Секрет не только в траве, но и в людях определенной породы. Чтобы вытянуть из природы этот драгоценный эликсир, надо быть и хватом, и мастером, и энтузиастом, и дельцом; требуется дюжий коммерческий кураж (трудности производства белковского меда компенсируются ценой значительно выше обычной, и скупается он агентами прямо на пасеках – для поставок, в основном, в Европу). Нужны, одним словом, кержаки, которые, забравшись когда-то в глушь и высь алтайского Беловодья, и открыли для мира настоящий алтайский мед.
То есть "алтайский мед" подразумевает не только определенную географию, но и сырье. Сравните: бургундское вино должно быть сделано не только из лоз департамента Кот-д'Ор на территории исторической Бургундии, но исключительно из сортов винограда Пино Нуар или Шардоне.
Чего, разумеется, знать не хотят многочисленные торговцы, под громким названием продающие даже необязательно мед из Алтая. И не факт, что мед вообще...
Так вот, представим, что есть паспорт, есть Институт происхождения и качества, его составивший и выдающий сертификаты. Представим также, что есть, скажем, три торговца, которые продают в Казахстане продукт под названием "алтайский мед". Один действительно реализует настоящий алтайский мед, при этом защитил свои права, зарегистрировав указание географического происхождения товара. Второй также получил сертификат и оформил ГУ, вот только в реальности мед просто высокогорный, но не из соссюреи (что подтверждает органолептический анализ). Третий вообще использует наименование "алтайский мед" без регистрации и сертификата.
Так вот, в чем смысл защиты объекта интеллектуальной собственности? Узнав о наличии недобросовестных конкурентов, первый – легальный производитель аутентичного продукта – подает иск в суд против третьего – "нелегала". Не зарегистрировав географическое указание товара, тот нарушил права законного владельца ГУ, который все сделал по правилам. И в соответствии со статьей 44 Закона РК "О товарных знаках, знаках обслуживания, географических указаниях и наименованиях мест происхождения товаров" он вправе требовать возмещения убытков или компенсации, размер которой определяется судом.
Кроме того, нарушителю грозит штраф по статье 158 КоАП и конфискация контрафактного товара, а если нанесен крупный ущерб (свыше 200 МРП – частному лицу и более 2000 МРП – государству) – и уголовная ответственность, от которой нарушитель на первый раз освобождается в случае добровольного возмещения ущерба (статья 222 УК).
Тем не менее это еще довольно гуманно. Для сравнения: нарушения исключительных прав владельцев патентов наказываются гораздо суровей. Там пострадавший может потребовать взыскания всего дохода, полученного нарушителем охранного документа (пп. 4) пункта 2 статьи 15 Патентного закона РК).
Что касается второго продавца, который продает "неправильный мед", то есть не соответствующий сертификату, тут алгоритм следующий. Сначала иск подается в административный суд против государственной структуры, неправомерно выдавшей сертификат, то есть Института происхождения и качества (не существующего, повторимся, пока). А уже имея на руках решение суда о недействительности сертификата, можно обращаться с заявлением в гражданский суд о возмещении ущерба, поскольку второй торговец теперь такой же "нелегал", как и третий.
Ну, конечно, и с нелегальным бизнесом им придется завязывать. Вот эта экономическая и правовая практика и будет лучшим подспорьем для продвижения в Казахстане и мире отечественных брендов. А не мантры с плакатов социальной рекламы.
