Хорошо быть музыкантом на Западе с его более чем вековыми традициями уважительного отношения к правам авторов. Сочинил одну популярную песню – и всю жизнь кормишься с роялти, то есть авторского вознаграждения за то, что ее гоняют по радиостанциям и используют в кино. Сказка!
У нас сложнее. За использование произведений на территории самого Казахстана гонорары полагаются скромные. Существуют минимальные ставки авторского вознаграждения за использование произведений путем публичного исполнения, утвержденные Минюстом, с ними можно ознакомиться.
Однако и за рубежом казахстанским авторам, как утверждают представители КазАК, платят также не очень-то щедро (по сравнению, во всяком случае, с американцами и европейцами). Из-за денег – как, впрочем, это обычно и бывает – и произошел нынешний скандал.
Чтобы было понятно. Авторские права принадлежат, разумеется, авторам. Или наследникам, если авторы умерли. Или другим правообладателям, законно купившим их у авторов.
Однако практически уследить за всеми случаями использования произведения, например, исполнения песни (или фонограммы с ней) самому обладателю авторских прав нереально. Особенно если композиция популярная и исполняется по всему миру. Поэтому уже давно авторы стали объединяться в ассоциации, которые представляли их интересы на различных площадках, где использовались произведения: радио, затем кино, телевидение, наконец, интернет, точнее, многочисленные платформы, представленные в нем, как тот же Instagram компании Meta. Не бесплатно, конечно, а за определенный процент.
Во Франции, например, общество музыкальных авторов SAСEM основано еще в 1851 году, BMI в США – в 1939 году. В свою очередь, национальные союзы затем создавали международные сети, из которых крупнейшая – CISAC, объединяющая 225 обществ в 116 странах и представляющая более 5 млн творцов из всех географических регионов и всех художественных репертуаров.
Все это вполне оправдало себя и функционировало как рабочая схема к тому моменту, когда в Казахстане появился в 1996 году профильный закон – "О авторском праве и смежных правах". Неудивительно поэтому, что глава 4 закона была посвящена как раз коллективному управлению имущественными авторскими правами.
Именно одно из таких объединений – их еще называют ОКУП, организации по коллективному управлению авторскими и смежными правами – и оказалось в эпицентре. А именно, РОО "Казахстанское авторское общество" (КазАК) представляло интересы казахстанских музыкальных авторов в том числе и в организациях, принадлежащих корпорации Meta Platforms, Inc.
КазАК собирал авторское вознаграждение за использование казахстанских песен в Instagram, а затем распределял его и выплачивал обладателям авторских и смежных прав. К слову, согласно статье 46 Закона РК "Об авторском праве и смежных правах", такие выплаты осуществляются не реже раза в квартал, а вычет на покрытие фактических расходов ОКУП не может превышать 30 процентов от общей суммы собранного вознаграждения.
Ну так вот, очередной договор с МETA закончился, и КазАК при продлении контракта поднял вопрос об увеличении авторского вознаграждения. В этом было отказано, а поскольку срок договора, повторимся, истек, то МETA попросту убрала из Instagram каталог песен казахстанских авторов.
Так рассказали представители РОО "Казахстанское авторское общество" на специально устроенной по этому случаю пресс-конференции в Алматы: мол, хотели как лучше. Но проблема в том, что некоторые авторы, как следует из публикаций СМИ и реплик в ходе пресс-конференции со стороны представителей этих авторов, оказались недовольны инициативой КазАК. Они ведь теперь вовсе лишились гонораров от использования в Instagram. Мало того, прозвучала сенсационная информация, что отдельные авторы и ранее не получали гонораров, хотя и состоят в РОО.
Что дальше? КазАК уверяет, что ведет переговоры с МETA, чтобы все-таки вернуть в Instagram каталог песен казахстанских авторов, найдя решение по размеру вознаграждения. В свою очередь, у самих авторов, если они недовольны ситуацией, есть возможность как расторгнуть договор с КазАК, так и судиться с ними, если они считают, что их имущественные права были нарушены. Между прочим, помимо РОО "Казахстанское авторское общество", в стране функционируют и другие ОКУП, и авторы вправе выбирать, с каким сотрудничать.
Впрочем, все это было бы сугубо частным делом частных лиц, которое они могут решать как в судебном порядке, так и посредством медиации, и вообще, как угодно. Общественный резонанс, однако, вызван тем, что люди лишились доступа к немалому сегменту казахстанской культуры, а это уже дело совсем не частного характера.
В чем нам видится корень проблемы? Дело даже не в том, что Закон РК "О авторском праве и смежных правах" был принят еще в прошлом веке, когда не было всех тех технических возможностей, которые составляют новую реальность. Не было, например, того же Instagram и прочих площадок, где сейчас, по преимуществу, и осуществляется использование объектов авторского права.
Это надо учитывать и корректировать законодательство. Но надо учитывать также то, что нынешняя урегулированная ситуация с такого рода организациями на Западе сложилась не сразу и не вдруг: ей предшествовали годы естественного отбора на этом рынке и многочисленные судебные процессы.
Казахстан сейчас находится как раз на этой стадии: судебных прецедентов и совершенствования законодательства. Вот всего лишь одна цифра: в РК действует, по некоторым данным, до 30 организаций ОКУП. Это неоправданно много, и со временем это число на порядок уменьшится, как в тех же Франции, Великобритании и США. Но зато и социальная ответственность у них куда большая, а также прозрачность.
И представить ситуацию, когда ОКУП меняет ставки авторского вознаграждения при заключении контрактов с пользователями, не спрашивая при этом мнения самих авторов, немыслимо.
Впрочем, мы, по сути, еще в начале пути: как в отношении регулирования авторского права, так и конкретного рассматриваемого скандала. Обещаем читателям, что расскажем еще много интересного о нем, когда получим ответ на наш запрос в уполномоченный орган – Министерство юстиции.
