Мировой опыт участия гражданского образования
в гуманизации системы исполнения наказаний
В современном мире важнейшую социокультурную, духовную миссию выполняют университеты. Кандидат юридических наук, декан юридического факультета ВКГУ им. С. Аманжолова К. Рахимбердин полагает, что необходим полноценный диалог между гражданскими высшими учебными заведениями Казахстана и национальной уголовно-исполнительной системой.
Старейшие университеты мира имеют многовековую историю и всегда были образовательными, научными, культурными и духовными центрами. Во все времена университеты имели особый привилегированный статус, что выражалось в относительной автономности и самостоятельности, что позволяло влиять на многие процессы, происходившие в обществе. Нередко университеты были очагами бунтарства и новых идей, новой философии. Университеты формируют лидеров, которые изменяли, изменяют и будут изменять окружающий мир. Университеты одними из первых ввели эффективные формы гражданского контроля за деятельностью своей администрации (выборность ректоров, деканов, профессуры; контроль за расходованием бюджета вуза; деятельность попечительских советов и др.).
Университет - один из наиболее устойчивых институтов современного общества. Первым университетом считается Болонский, основанный в середине XII века. Университету, таким образом, около 850 лет, но если брать в расчет и такие, например, его прототипы, как медицинская школа в Салермо, то тогда его возраст перевалит за тысячелетие. Датировки, связанные с возникновением первых университетов, являются весьма условными. В значительной мере установление «точных дат» - это продукт мифологии XIX-XX веков, вызванный потребностью в грандиозных юбилеях. Так, Болонский университет «отпраздновал» свой девятисотлетний юбилей в 1988 году. Однако предполагаемая в таком случае дата основания (1088 год) всплыла лишь в XIX веке, когда она была принята в качестве «конвенциональной» итальянским комитетом под председательством поэта Джозуэ Кардуччи, который решал целый ряд политических и общественных задач в рамках празднования восьмисотлетней годовщины университета. Как замечает в этой связи издатель четырехтомной «Истории университета в Европе» Вальтер Рюег, «возникновение первых университетов является очень сложным процессом. В зависимости от того значения, которое придается обнаружению тех или иных структурных элементов, старейшими университетами можно назвать или Болонский, или Парижский».
Когда университеты появились и распространились по всей Европе, не существовало даже государства в том виде, в каком оно нам известно сегодня. Университет не изменил своих базовых социальных функций. Это по-прежнему организация, призванная накапливать и транслировать знания в форме обучения. Правда, само представление о том, что такое это знание, и зачем оно нужно обществу, изменилось весьма существенно.
На рубеже XVIII-XIX веков как раз и возникают две основные модели современного университета - французский университет, управляемый и контролируемый государством (здесь, как выразился однажды Ипполит Тэн, «учительствовало государство», а не наука), и Гумбольдт-университет, наделенный широкой автономией и совмещающий в себе функции преподавания и исследования. Наконец третья - британская - модель университета, отличающаяся высокой степенью замкнутости, сохраняет наибольшую преемственность со средневековой университетской системой («college-system»).
В современном обществе эта модель, однако, взяла на себя новые функции. Соединенные Штаты позаимствовали все три модели университета и адаптировали каждую из них для выполнения определенных социальных, образовательных и научных функций. Всемирно известные центры науки и образования, университеты «Лиги плюща», построены на принципах, заложенных Вильгельмом фон Гумбольдтом, - это исследовательские университеты («researchuniversities»). Малоизвестные за пределами США, но не менее, а иногда даже и более дорогие и престижные «преподавательские университеты» («teachinguniversities»), следуя традиционной британской системе, делают упор на подготовку «элиты». Их отличительная особенность - качественное образование, небольшие учебные группы, сильный корпоративный дух. Наконец университеты штатов, обслуживающие массовый запрос на получение высшего образования, в какой-то мере могут быть сопоставлены с французской моделью (хотя и не без существенных оговорок).
По нашему мнению, классические университеты являются важным институтом гражданского общества. В настоящее время признанные университеты смогли аккумулировать большие финансовые ресурсы, что позволяет укрепить независимость вузов. Так, фонд пожертвований Гарвардского университета составил в 2007 году 34,9 млрд. долл. США (всего в аналогичных фондах университетов США сосредоточено 340 млрд. долл.) /1/. Ведущие университеты современного мира предлагают качественный продукт - образованность профессионала. Существует жесткий рейтинг вузов. В первой сотне лучших вузов мира 33 американских университета, 15 британских, по 7 университетов Австралии и Новой Зеландии, по 5 - Швейцарии и Франции и по три - Гонконга, Японии, Канады и Германии. Две самые населенные страны мира - Китай и Индия - вошли в рейтинг лишь с двумя вузами каждый. Из государств СНГ в рейтинг вошел Московский государственный университет имени Ломоносова (97-е место) /2/. Казахстанских вузов в рейтинге нет.
Одним из показателей эффективности и значимости деятельности университетов является инновационный вклад в социально-экономическое развитие регионов мира. Как отмечается в работе Джамиля Салми «Создание университетов мирового класса», «университеты, обладающие статусом мирового класса, не полагаются на прошлые достижения, они всегда стремятся к совершенствованию - им удается создать внутреннюю, присущую только им атмосферу поддержки и содействия в поисках долгосрочных целей» /3/. Представляется, что эти долгосрочные цели, несомненно, базируются на социальной значимости научной деятельности и образовательных услуг, оказываемых университетами. Следует отметить, что одним из важнейших социально значимых аспектов подобного процесса выступает такая сфера взаимоотношений общества и государства, как карательная и ресоцилизирующая воздействие, оказываемое на лиц, совершивших преступление.
Об этом свидетельствует мировой опыт причастности университетов к решению наиболее социально значимых проблем, среди которых находится сфера исполнения наказаний. Так, в частности, в Великобритании существует Международный центр тюремных исследований, возглавляемый профессором Эндрю Койлом, который координирует теоретический анализ различных аспектов пенитенциарной практики, сложившейся в различных странах мира. Старшим научным сотрудником центра является член палаты лордов Великобритании баронесса Вивьен Стерн, активист правозащитного движения, автор многих научных исследований, в том числе широко известной на постсоветском пространстве монографии «Грех против будущего». Следует отметить, что рекомендации Международного центра тюремных исследований, в том числе касающиеся определения индекса тюремного населения, имеют весьма широкое признание в мире, в частности, в Казахстане, Российской Федерации. Центром издается обширная научно-методическая литература по проблематике криминологии, пенитенциарного права, оказывается содействие в осуществлении проектной деятельности в различных странах. Так, например, в Казахстане в 2001-2004 гг. при поддержке Международного центра тюремных исследований и МОО «Международная тюремная реформа» реализовывался проект по обучению сотрудников пенитенциарных учреждений «Права человека в управлении пенитенциарными учреждениями и стратегическое планирование». Названный центр создан в 1997 году и входит в состав школы права Королевского колледжа Лондонского университета, что свидетельствует об исключительной значимости тюремной проблематики для данного университета. В ноябре 2002 года в стенах Королевского колледжа с публичной лекцией на тему «Пенитенциарная система России: прошлое, настоящее, будущее» выступил заместитель министра юстиции РФ Ю.И. Калинин, внесший важный вклад в гуманизацию российской системы исполнения наказаний. Его лекция была издана Королевским колледжем на русском и английском языках, и это отражает направленность колледжа на научное исследование и популяризацию передового опыта развития уголовно-исполнительной системы.
Университет г. Осло в Норвегии также уделяет достаточно много внимания различным аспектам пенитенциарного дела и уголовной политики. Это в значительной степени связано с научной деятельностью профессора данного университета, криминолога с мировой известностью, члена Академии наук Норвегии и Швеции Нильса Кристи. В его трудах подвергаются скрупулезному критическому анализу издержки современной карательной политики, рассматриваются пределы применения наказаний, моделируются новые альтернативные санкции, в том числе и связанные с восстановительным правосудием. Заметное влияние на гуманизацию уголовной политики в современных государствах оказывают такие труды этого ученого, как «Пределы наказания», «Борьба с преступностью как индустрия. Вперед к Гулагу западного образца» и др.
Нельзя не отметить пристальное внимание к тюремной проблематике и со стороны Варшавского университета. Так, например, его профессор Моника Платек, автор более двухсот научных трудов в сфере криминологии и уголовно-исполнительного права, является неизменным участником ряда международных конференций и проектов, посвященных тем или иным аспектам гуманизации исполнения наказаний, имплементации международных стандартов ООН и Совета Европы в пенитенциарную практику (в том числе в Казахстане и других государствах Центральной Азии). В Варшавском университете имеется положительный опыт организации деятельности студенческой юридической клиники для заключенных, в рамках которой лицам, отбывающим наказание в тюрьмах, оказывается разнообразная правовая помощь, призванная замотивировать их на решение жизненных проблем законными способами.
Одним из авторитетных высших учебных заведений России является Томский государственный университет, основанный в 1878 г. Особую всероссийскую и международную известность получила научная школа в сфере уголовно-исполнительного (исправительно-трудового) права, созданная в данном университете профессором А.Л. Ременсоном (школа Ременсона). В рамках этой школы плодотворно развивали ее направления профессора В.Д. Филимонов, А.И. Зубков, В.А. Уткин, О.В. Филимонов, Л.М. Прозументов, Н.И. Ланкин, С.А. Алексеев, Н.В. Шедрин, Н.В. Ольховик и др. исследователи. Необходимо отметить, что Томская научная школа разработала концептуальные основы отграничения от наказания иных, некарательных мер (мер исправительно-трудового воздействия), криминологической обусловленности наказаний и иных мер уголовно-правового характера, предупреждения пенитенциарного рецидива, роли посткриминального контроля в профилактике преступлений. Заслуживает внимания то обстоятельство, что Томский государственный университет в числе первых в РФ откликнулся на возникший социальный запас правового обеспечения реформирования УИС. Коллективом юридического факультета ТГУ был разработан альтернативный вариант проекта Уголовно-исполнительного кодекса РФ. В 1992 году профессор В.А. Уткин (ныне директор юридического института ТГУ, международный эксперт PRI, заслуженный юрист РФ), был участником первой на постсоветском пространстве международной конференции, посвященной гуманизации карательной политики, «Тюремная реформа в странах бывшего тоталитаризма». В дальнейшем ученые юридического института ТГУ выступали участниками множества международных и всероссийских конференций, предметом которых являлись различные аспекты уголовно-правовой и уголовно-исполнительной политики. При ключевой роли профессора В.А. Уткина Томский госуниверситет наладил сотрудничество с МОО «Международная тюремная реформа» и при ее поддержке осуществляет перспективные научно-практические проекты, среди которых следует упомянуть проект «Альтернативы тюремному заключению в РФ». В ТГУ проводятся исследования в области деятельности уголовно-исполнительных инспекций, наказаний, альтернативных лишению свободы.
Видным представителем школы Ременсона является профессор, заслуженный юрист РФ О.В. Филимонов. Долгое время он трудился на юридическом факультете Томского государственного университета, стоял у истоков создания юридического факультета Восточно-Казахстанского государственного университета (г. Усть-Каменогорск) и в настоящее время занимает должность начальника правового управления Федеральной службы исполнения наказаний РФ. Профессиональная деятельность О.В. Филимонова представляет собой яркий пример взаимодействия юридической науки, образования и уголовно-исполнительной практики. О.В. Филимонов разработал теорию посткриминального контроля, в русле которой опубликованы его монографии, статьи в научной периодической печати. Данный исследователь внес важный вклад в налаживание эффективного диалога и сотрудничества ФСИН России с международными межправительственными и общественными организациями.
Творческие идеи школы Ременсона получили свое дальнейшее развитие и в Новокузнецком филиале Кемеровского государственного университета (РФ), где в 2005 году была создана и успешно функционирует научно-исследовательская лаборатория юридического факультета «Альтернативные способы преодоления правовых конфликтов в современных отраслях права», была проведена международная научно-практическая конференция «Восстановительные модели в современном праве» (2008 г.). Признанным специалистом в области теории пробации, альтернативных наказанию уголовно-правовых средств, внедрившим в учебный процесс юридического факультета НФИ КемГУ авторский курс «Альтернативы наказанию», является кандидат юридических наук, доцент М.Р. Гета, ранее плодотворно трудившийся в Казахстане, где им была предложена концептуальная модель службы пробации для Республики Казахстан и государств региона Центральной Азии. В настоящее время М.Р. Гета координирует научное направление юридического факультета НФИ КемГУ, посвященное альтернативным уголовно-правовым мерам.
Примеров подобного успешного участия академической науки и общегражданского образования в совершенствование деятельности УИС в мировой практике достаточно много. Кроме того, в большинстве западных университетов формирование научных направлений тесно связано с функционированием магистратуры (магистерских школ, которые занимаются в том числе и пенитенциарной проблематикой).
Одно из приоритетных направлений современного университетского образования - подготовка и обучение профессиональных кадров.
В первую очередь нужно обратить внимание на обстоятельство, что система обучения уголовно-исполнительной системы Казахстана включает Академию в г. Костанае, Павлодарский юридический колледж и учебный центр в г. Таразе, где выпуск в основном осуществляется по специальностям «правоохранительная деятельность», «педагогика и психология».
Существующая система ведомственного образования органов уголовно-исполнительной системы Казахстана требует серьезных исследований и изменений. Не будем останавливаться на положительном опыте работы учебных заведений, готовящих специалистов для пенитенциарной службы Казахстана. Скажем о проблемах, связанных с традиционной системой подготовки сотрудников УИС, к которым мы относим:
1) закрытость институтов профессиональной подготовки;
2) недостаточное участие общественности или полное отсутствие такового;
3) расхождения между теорией и практикой;
4) остаточный принцип в подходе к подготовке по вопросам прав человека и культурного сознания;
5) ограниченные возможности оценки и внешнего контроля;
6) Милитаризованность профессиональной подготовки, существующая не только в Казахстане, но и России.
В связи с этим полагаем, что дальнейшее включение гражданской системы образования в реформирование и гуманизацию процесса исполнения наказаний неизбежно повлечет за собой более системную демилитаризацию УИС. Следует отметить, что идеология демилитаризации была связана еще с начальным этапом реформирования национальной уголовно-исполнительной системы. У данного процесса имеются свои плоды: поэтапный переход УИС в 2002 году в гражданское ведомство - в Министерство юстиции РК (в 2004 году произошла передача СИЗО); создание психологической службы в учреждениях, исполняющих наказания в виде лишения свободы; сотрудничество УИС с международными и национальными организациями правозащитной направленности. Однако демилитаризация далеко не завершена. Ее полное осуществление произойдет тогда, когда в ментальности сотрудника пенитенциарных учреждений будут преодолены установки синдрома «борьбы с противником», отражающие психологию войны с преступностью силовыми методами. Кроме того, внедрение тюремных начал в отечественную пенитенциарную практику, создание и развитие службы пробации и ее аналогов полностью позволит преодолеть милитаристские и военизированные традиции в профессиональной подготовке сотрудников УИС, во взаимоотношениях с осужденными. Отпадет необходимость организации отрядной системы отбывания лишения свободы, которая копирует структуру армейских подразделений. Из уголовно-исполнительного законодательства могут исчезнуть положения, предусматривающие обязанность инспекторов УИИ осуществлять первоначальные розыскные мероприятия относительно осужденных, уклоняющихся от контроля. Сохранение этих функций противоречит рекомендациям международных стандартов в сфере альтернатив и отдает дань милитаристским началам УИС советской эпохи.
На наш взгляд, за четыре года обучения в условиях казарменной системы укореняется «полицейская», «военизированная» культура, направленная во внутрь системы. Обучение осуществляют преподаватели в основном из полицейской и пенитенциарной среды, недостаточно привлекаются ППС из гражданских университетов. Система замкнута. Курсанты знают минимум о потребностях современного общества, куда они придут работать. Может, следует использовать положительный зарубежный опыт подготовки тюремных кадров, когда дипломированные специалисты различного профиля, желающие работать в УИС и соответствующие ее требованиям, проходят краткосрочные курсы в специальных учебных центрах (от одного года до 2-х недель). Таким образом можно значительно сократить финансовые средства, которые тратятся на обучение одного офицера пенитенциарной службы, а за счет освобождаемых ресурсов можно увеличить число курсантов и улучшить материальную базу учебных заведений. Это позволит эффективно осуществлять отбор кадров для обучения. Как сейчас это происходит, рассмотрим на примере курсанта очной формы обучения Академии КУИС РК.
После окончания средней школы претендент в возрасте 17-18 лет подает документы в отдел кадров территориального УИС, затем проходит медицинскую комиссию в ведомственном госпитале и специальную проверку в соответствующих государственных органах. Миновав все испытания, получает направление для сдачи вступительных экзаменов в ведомственный вуз и, выдержав конкурс, становится слушателем академии. Обучается 4 года, первые два года с обязательным проживанием в курсантском общежитии. В 21-22 года, успешно завершив обучение, направляется по распределению на место службы.
Всегда ли молодой человек остается работать в органах и учреждениях УИС? Нет, не всегда, есть множество причин ухода из системы. Главное - на него в молодом возрасте ложится большой груз профессиональной ответственности. Особенно это относится к молодым сотрудникам, которые непосредственно выполняют трудовую функцию в местах лишения свободы с контингентом, отличающимся высоким уровнем криминальной «пораженности» и ориентации на наиболее теневые стороны тюремной субкультуры.
В связи с этим весьма примечателен такой факт. В Российской Федерации система подготовки кадров для УИС аналогична казахстанской, в 2007 г. на службу в УИС был принят 24 541 сотрудник, в 2008 г. - 27 714 сотрудников. Из них лишь 2-3% являются выпускниками ведомственных образовательных учреждений, прошедших обучение по очной форме.
Общая потребность ФСИН России в кадрах с высшим и средним образованием на период 2006-2010 гг. составляет 34 925 человек, а ежегодная потребность - около 7 тыс. человек. При этом количество выпускников ведомственных учебных заведений по очной и заочной формам обучения не превышает 3,5 тыс. специалистов, что удовлетворяет эту потребность менее чем наполовину /4/.
Данные объективные показатели фактически свидетельствуют о неэффективности ведомственного «пенитенциарного образования»: если только два-три процента выпускников ведомственных вузов - молодых людей, которым принадлежит будущее страны, - идут трудиться по своей специальности в систему ФСИН, то возникают резонные вопросы, для чего нужны такие ведомственные вузы, и стоит ли расходовать средства налогоплательщиков на их содержание, или что-то не так обстоит с профессиональной ориентацией выпускников, с созданием для них надлежащей мотивации к труду? Может, следует использовать мировой опыт, который склоняется в пользу приоритета подготовки специалистов пенитенциарных учреждений в гражданских вузах. Тогда и не будет проблемы демилитаризации и профессиональных деформаций сотрудников УИС, потому что в гражданских учебных заведениях стать обладателем милитаризованных тенденций в профессиональном сознании невозможно.
Данные статистики, представленные в отчетах ФСИН России, свидетельствуют, что на сегодняшний день как качественный состав, так и профессиональный уровень сотрудников ведущих служб и подразделений УИС не в полном объеме соответствуют уровню стоящих перед ними задач. Так, потребность ФСИН России в кадрах высшей юридической квалификации удовлетворяется лишь на 50%. Только 41,8% должностей специалистов учреждений и органов УИС технического и экономического направлений замещены специалистами с соответствующим высшим профессиональным образованием. Должности сотрудников психологических служб и лабораторий замещены специалистами, имеющими высшее психологическое образование, только на 11,2%. Менее трети сотрудников, непосредственно занимающихся вопросами организации социальной работы и учета трудового стажа осужденных, укомплектованы специалистами, имеющими квалификацию «социальный работник» или «социальный педагог» /5/.
К сожалению аналогичного анализа в Казахстане не проводилось, однако рискнем предположить, что ситуация в нашей стране мало чем отличается от российской в данном вопросе, тем более в лучшую сторону. Полагаем, что решение подобной проблемы невозможно без активного участия гражданского университетского образования.
Что касается третьей проблемы, то многим известно выражение, когда молодому специалисту в первый день работы «старожилы» говорят: «Забудь все, чему тебя учили в вузе». Теория - сама по себе, а практика - сама по себе.
Гражданские университеты могут направлять выпускников для работы в органы и учреждения УИС по десяткам специальностей. Следует разрушить миф, что в УИС должны работать только юристы, а как же быть с психологами, педагогами, социальными работниками, менеджерами, медиками и др.? Таким образом, только с привлечением выпускников гражданских вузов можно начать процесс демилитаризации пенитенциарной системы Казахстана. Подобный успешный опыт имеется в Польше, где в постсоциалистический период новое руководство пенитенциарной системы организовало акцию по массовому привлечению в пенитенциарные учреждения выпускников университетов, на которых была сделана решающая ставка в процессе реформирования тюремного дела.
Большое значение следует уделять научному обеспечению деятельности органов и учреждений УИС РК. В этой сфере существует множество различных проблем. Одна из них - низкая практическая отдача научных исследований, а зачастую и полная непригодность результатов разработок таких ученых для нужд Министерства юстиции и его структурных подразделений. Если перефразировать классика, то можно сказать, «что практика без науки - как корабль в открытом море без компаса». Сотрудники органов УИС ждут исследований как фундаментальной, так и прикладной науки. Университеты могут выполнять такую задачу. К примеру, преподаватели ВКГУ им. С. Аманжолова подготовили исследования по темам «Психологическое обеспечение деятельности и органов УИС МЮ РК», «Правовые основы деятельности уголовно-исполнительных инспекций» и др. Это уникальная возможность ученым реализовать свои научные, творческие и человеческие способности и амбиции.
Конечно, нужно сказать об институте общественных помощников инспекторов УИИ, представляющих большую сферу деятельности студенческой молодежи. Но это не должно ограничиваться только визитами в уголовно-исполнительные инспекции и оказанием содействия в охране правопорядка. Так, недавно стало известно, что более 800 лет правопорядок в студенческих кампусах Кембриджского университета охраняли сами студенты. Следует искать новое содержание сотрудничества. К примеру, реализовывать совместные проекты по предотвращению насилия над заключенными, пыток и жесткого обращения; оказанию юридической, социально-психологической помощи семьям осужденных, жертвам преступлений, организации процедур медиации и др. Добровольные помощники инспекторов УИИ и ОНК смогут снизить нагрузку на рядовых сотрудников УИС, стать пропагандистами правовых знаний среди населения. Возможно, следует использовать опыт работы общественных помощников службы пробации, участвовать в формировании положительного имиджа сотрудника органов и учреждений УИС, что повысит статус и престижность труда лиц, чья профессиональная деятельность связана с исполнением наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия.
Главная задача, которую предстоит решить государству, - это качественное совершенствование всех элементов ведомственной системы образования и повышение эффективности решения фундаментальных задач обеспечения безопасности и правопорядка через кадровое и научно-методическое оснащение. Для этого необходимо повысить общий уровень профессиональной подготовки и культуры сотрудников УИС; добиться закрепления выпускников учебных заведений на службе; повысить восприимчивость системы УИС Казахстана к инновациям; улучшить механизм внедрения новых методов профилактики правонарушений и борьбы с преступностью; проводить профессиональную работу по формированию престижа службы в органах УИС.
Пенитенциарной системе Казахстана нужны надежные и подготовленные партнеры (союзники), кем и могут быть преподаватели, магистранты и студенты высших учебных заведений.
Подводя итог изложенному, полагаем, что необходим полноценный диалог между гражданскими высшими учебными заведениями Казахстана и национальной уголовно-исполнительной системой, который должен развиваться в условиях партнерства, равноправных и доверительных отношений. Не только УИС должна, образно говоря, «идти в университеты», но самим учебным заведениям в целях приобщения студентов к участию в решении социально значимых проблем, повышения их профессионализма, воспитания гражданской зрелости, а также получения эмпирической базы для академических исследований необходимо стремиться к контактам со структурами УИС, к открытию специальных центров по изучению криминологической и уголовно-исполнительной проблематики, аналогичных существующим во многих современных университетах в различных странах мира. Решение подобной задачи будет способствовать укреплению начал толерантности, гуманности, образованности и культуры межличностных взаимоотношений среди сотрудников пенитенциарных учреждений и заключенных. Это, в свою очередь, усилит присутствие гражданского общества в достаточно закрытой системе, обеспечивающей принудительную изоляцию человека и ограничивающей его права и свободы, позволит УИС стать более восприимчивой к инновациям и достижениям в области науки и социальных отношений. Очевидным результатом подобного процесса должно стать повышение уровня безопасности и защищенности прав человека в условиях изоляции от общества.
Summary
World experience of civic education in the humanization of the penitentiary system
In the article the author examines the role of the leading universities in the world in the process of humanization of the penitentiary system.
Резюме
В статье рассматривается роль гражданского университетского образования в процессе гуманизации систем исполнения наказаний в современном мире.
Литература
1. https://rb-k.biz.ua/newscateg35-1.html.
2. https://www.ap.altairegion.ru/319-06/4.html.
3. Создание университетов мирового класса. Джамиля Салми. Пер. с англ. М.: Издательство «Весь Мир», 2009. С. 62.
4. Климанов Д.А. Автореферат дисс. канд. … юрид. наук. Правовое и организационное регулирование подготовки кадров в учреждениях высшего профессионального образования ФСИН: состояние и перспективы. Рязань, 2009 г. С. 4.
5. Там же. С. 5.
