Виндикации не подлежит
Ж. Рамазан,
судья СМЭС г. Алматы
В судебной практике встречаются случаи предъявления исков об освобождении от ареста имущества, когда выясняется, что истцы стремятся ввести в заблуждение суд. В частности, указанное касается исков об освобождении от ареста имущества, которое в принципе не может быть освобождено от ареста, так как не подпадает под правовой режим вещей.
Зачастую подача таких исков обусловлена стремлением заинтересованных лиц обойти длительные административные процедуры и судебные тяжбы и получить искомое.
Например, банкротный управляющий предприятия обращается в суд с требованием освободить имущество должника - деньги на банковских счетах от ареста, мотивируя его тем, что является лицом, управляющим имуществом должника, и в силу ст. 68 Закона РК «О реабилитации и банкротстве» имущество должника должно быть освобождено от ограничения с тем, чтобы банкротный управляющий в соответствии с требованиями закона направил конкурсную массу для удовлетворения требований кредиторов.
Действительно, такая норма в законе имеется, банкротный управляющий должен действовать в интересах кредитов и погашать имеющуюся задолженность, что при наличии ограничений на имущество невозможно. При этом должники, как правило, имеют задолженность перед кредиторами и бюджетом, в связи с чем существует множество ограничений на имущество, принятых в рамках обеспечения исков и мер по обеспечению исполнения налоговых обязательств.
Конечно, возникает соблазн одним судебным решением отменить все ограничения, наложенные на банковские счета, когда там имеются деньги, так необходимые для осуществления текущей деятельности банкротного управляющего. Между тем установленная процедура предполагает многочисленные действия, такие как обращение в уполномоченные органы для отмены ограничений со ссылкой на нормы Закона «О реабилитации и банкротстве» с приложением необходимых документов, обращение в суд по каждому конкретному случаю принятия мер по обеспечению иска, в случае если должник выступает стороной по делу, рассмотрение указанного вопроса в судебном заседании. После чего необходимо дождаться вступления в законную силу определения и последующего обращения в органы исполнительного производства для отмены постановлений судебных исполнителей и инкассовых распоряжений, а в случае невыполнения законных требований банкротного управляющего потребуется обращение в суд с жалобой на бездействие налоговых органов и судебных исполнителей. Как видим, процедура нелегкая и не быстрая с учетом сроков конкурсного производства.
Другим распространенным случаем в хозяйственной и судебной практике является неверное перечисление денег из-за бухгалтерской ошибки на счет другого хозяйствующего субъекта, с которым отправитель денег не связан какими бы то ни было договорными отношениями (так, достаточно ошибиться в одной цифре 20-значного банковского счета). Либо ранее договорные отношения имели место, информация о банковских реквизитах прежнего контрагента сохранилась в базе данных, и сыграло свою роль автозаполнение.
Расчетные счета бенефициара к этому времени, к примеру, могут находиться под арестом судебного исполнителя, на них выставлены инкассовые распоряжения, меры обеспечения исполнения налогового обязательства либо, того хуже, владелец банковского счета признан банкротом или введена процедура реабилитации.
В такой ситуации истцы, желая получать удовлетворение своих требований, предусмотренных как Законом «Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей», так и Законом «О реабилитации и банкротстве», подают иски об освобождении имущества от ареста, тогда как указанные иски должны подаваться по иным основаниям, в частности, предусмотренным ст. 953 Гражданского кодекса РК «Обязанность возвратить неосновательное обогащение».
В обоих случаях истцы ссылаются на ст. 260 ГК, указывая, что собственник вправе истребовать имущество из чужого незаконного владения.
Представляется, что правовыми основаниями для отказа в удовлетворении таких исков служат положения законодательства.
В обоих случаях возможны также варианты, когда ответчиками по делу могут выступать банки, в которых находятся счета, судебные исполнители, наложившие арест, налоговые органы, принявшие меры по обеспечению исполнения налогового обязательства.
Согласно п. 2-1 ст. 115 ГК к деньгам и правам (требованиям) по денежному обязательству (правам требования по уплате денег) применяется соответственно правовой режим вещей или имущественных прав (требований), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, иными законодательными актами Республики Казахстан или не вытекает из существа обязательства.
Соответственно, к безналичным деньгам применяется правовой режим имущественных прав, а не правовой режим вещей.
Аналогичное правило закреплено также в п. 2 ст. 5 Закона «О платежах и переводах денег», согласно которому деньги существуют в форме денежных знаков (наличных денег) либо в форме денежных обязательств банков, выраженных в виде записи по банковским счетам их клиентов.
Таким образом, учитывая, что согласно ст. 127 ГК денежной единицей является тенге, являющееся платежным средством как в наличной и безналичной форме, следует признать, что в отношении безналичных денег применяется обязательственное право.
Следовательно, право требования денег виндикации не подлежит, так как наличные и безналичные деньги как средство платежа не могут быть индивидуально-определенными вещами. При таких обстоятельствах ссылка истца на ст. 260 ГК является несостоятельной.
Так, по одному из дел установлено, что у истца по отношению к ответчику ТОО «С» есть право требования исполнения денежного обязательства, поскольку между ними отсутствуют финансовые и договорные обязательства, то произведенный платеж является неосновательным обогащением последнего, что в силу п. 1 ст. 953 ГК влечет обязанность ответчика возвратить отправителю полученные деньги в сумме 11 950 000 тенге.
Таким образом, истцу следует предъявить к ТОО «С» требование о взыскании из неосновательного обогащения, возможность предъявления и исполнения такого требования не утрачена, что также подтверждается выпиской с расчетного счета ТОО «С», где по состоянию на 22.11.2010 г. исходящий остаток составляет 20 042 813,75 тенге, что превышает наложенное ограничение на распоряжение деньгами в сумме 13 619 700 тенге.
