Pro bono - благодеяние или милостыня
Геннадий Нам - адвокат
Алматинской городской коллегии адвокатов
Отношение адвокатов страны к имплементации института рro bono (комплексная социальная помощь) в новое законодательство «Об адвокатской деятельности и юридической помощи (далее, Законопроект), не однозначно /1/. Сказать, что адвокаты в восторге от нее, будет слишком оптимистично.
Рro bono (сокращенное от лат. pro bono publico, или «ради общественного блага») - профессиональные услуги некоммерческим, благотворительным, общественным и другим организациям и частным лицам, оказываемые бесплатно или по символической цене.
Благодеяние (благотворительность) может быть разовой и в ее основе лежит порыв души, благородство по отношению к тому, кому предоставляются блага (материальные и нематериальные). Если же к благодеянию принуждают, то это не благотворительность, а нечто другое. Всякая благотворительность адресная, раздавать же блага всем нуждающимся либо малоимущим, это подача милостыни. Согласно Законопроекта, благотворительной деятельностью в форме рro bono могут заниматься как адвокаты, так и не адвокаты (юридические консультанты).
Как правило, благотворительность оказывается в форме материальной поддержки. Благотворительность посредством оказания бесплатной работы (услуги) - это не благотворительность, а принуждение к труду либо оказанию услуги (помощи) без оплаты.
Благотворительность в уголовном процессе - это нонсенс. С точки зрения нравственности, человек совершивший преступление, подлежит порицанию и осуждению как со стороны государства, так и общества, поскольку он своими действиями причинил конкретному лицу, государству и обществу зло. Поскольку человек по своей воле или глупости совершил неблаговидное деяние, порой чудовищное, то он сам должен самозащищаться на досудебной и судебной стадии или посредством приглашения в помощь себе профессионального адвоката. Адвокат, как человек, гражданин страны и член социума, которому также причинено зло преступными действиями лица, то оказывать ему юридическую помощь безвозмездно не только не прилично, но и аморально. Правовая благотворительность предполагает оказание юридической помощи лицу, который чист перед законом, на худой конец, не замаран неблаговидным и безнравственным деянием. Например, совершил изнасилование малолетней, причастен к акту террора, совершил убийство, маньяк и пр. Поэтому утверждать, что безвозмездная юридическая помощь оказывается в целях общественного блага, не совсем корректно. А общение с такими рrobonoвцами, не из приятных занятий.
Необходимо заметить, что при капитализме, а у нас в настоящее время именно этот экономико-социальный строй, мотивом всякой работы или оказания услуги является получение материального вознаграждения, соразмерное потраченным средствам, времени, приложению физических и интеллектуальных усилий. Адвокат, не является исключением. Мотивами же благотворительной деятельности является получение нематериальных благ в форме одобрения, похвалы, признания, получение удовлетворения от того, что оказал человеку благое дело, выручил из беды в которую он попал по своей воле либо по недоразумению и пр. Удовлетворение от получения нематериальных благ, в отличие от материальных, в том что оно быстро проходит и в последующем, лицо об этом не вспоминает. Афишировать тем, что сделано в рамках благотворительности, в обществе считается неприличным, дурным тоном.
Как правило, благотворительностью занимаются состоятельные люди, коммерческие организации имеющие избыток материальных благ, специально созданные фонды со специальным штатом работников и отдельные граждане, преследующие высокую благородную миссию помочь соотечественникам в решении тех или иных социально значимых задач. Большинство же наших адвокатов не только не имеют избытка материальных благ и временных возможностей, но и не имеют всего необходимого для удовлетворения собственных жизненных потребностей и сносной профессиональной деятельности. Особенно это относится к молодым, начинающим карьеру адвоката лицам.
За совершенное благое дело, ответственность наступить не может. Если же наступает ответственность, то это уже не является благотворительностью. Адвокат несет ответственность за любые свои действия или бездействия с момента вступления в дело, независимо от того оказывает ли он юридическую помощь на возмездной или безвозмездной основе. Так, например, адвокат став участником уголовного или административного процесса, после получения статуса защитника, уже не может отказаться от исполнения функции защиты, по собственной инициативе. Он фактически и юридически привязан к этому делу и должен довести его до конца, а именно до стадии апелляционного разбирательства и участвовать в нем. После этого, его полномочия прекращаются. По времени, на это уходит от нескольких месяцев и до года. При негативном исходе дела из-за недобросовестного исполнения обязанностей либо полномочий защиты, его могут привлечь к дисциплинарной ответственности либо лишить лицензии. Поскольку он несет ответственность и при оказании юридической помощи по программе рro bono, то это уже не будет благотворительностью. Это нечто схожее с обязательством в чужом интересе без поручения, применительно к уголовно-процессуальному отношению и представительству по защите прав подследственного или подсудимого в уголовном деле /2/.
Многие граждане добросовестно заблуждаются, что адвокат получает большое удовлетворение от свой работы и особенно от общения с органом, ведущим уголовный процесс. Со следователями у него постоянные конфликты, от прокуроров исходит безразличие, а судьи смотрят на адвокатов высокомерно, а порой и недоброжелательно. В свою очередь, адвокаты отвечают им взаимностью. В большинстве своем случаев, адвокаты разочаровываются от участия в судебных процессах и получают негативные эмоции, особенно по полученным результатам. Подтверждение тому, уголовная статистика которую приводит Верховный суд, согласно которой количество оправдательных приговоров, например за минувший год составил всего 0,8 процента. Следовательно, 99,2 процентов, это обвинительные приговоры. Приводя эту статистику как положительный показатель, Верховный суд как бы демонстрирует всему обществу высокий профессионализм судей, которые не допускают оправдание лиц, совершивших преступление. Образно говоря, воплощают в жизнь принцип неотвратимости наказания за содеянное. Ведь по негласному мнению бытующему в судейских кругах, оправдательный приговор, это не заслуга адвоката, а недоработка суда. Так вот, поскольку результат любого судебного разбирательства прогнозируем на 99,2 процента, то польза от участия адвоката в суде, практически приближается к нулевой отметке.
Вызывает недоумение объяснения некоторых судей разных инстанций, в том числе и представителей Верховного суда столь крайне низким процентом оправдательных приговоров тем, что в суды поступают добротно расследованные уголовные дела, почти со 100 процентной доказанностью вины обвиняемого. Уголовные дела же в которых нет доказательств либо доказательств недостаточно или в которых отсутствует состав того или иного преступления, до суда не доходят, поскольку они прекращаются самими следователями на стадии досудебного производства, т.е. отбраковываются /3/. К слову, в период сталинского беззакония, в суды поступали уголовные дела прошедшие стадию предварительного следствия со 100 процентной доказательной базой и прошедшие высший надзор за законностью. Несмотря на это суды умудрялись выносить оправдательные приговоры, процент которых в десятки раз превосходили наши, которые выносятся в условиях расцвета демократии и независимости судебной власти. Так вот, если в действительности у нас так великолепно обстоят дела с досудебным расследованием, то к чему проводить дорогостоящие и продолжительные по времени судебные процессы, имитировать беспристрастность и объективность рассмотрения уголовных дел, принуждать адвокатов участвовать в судебных заседаниях, исход которых заранее известен, содержать суды апелляционной и кассационной инстанций которые оставляют без изменения приговоры вынесенные судами первой инстанции, а также тратить из госбюджета средства для оплаты юридической помощи адвокатам-назначенцам. А по тем единичным оправдательным приговорам которые были вынесены некоторыми судами в последнее время, по весьма заурядным делам и дается информация на сайте Верховного суда РК и преподносятся как события значимые, на общую картину не влияют. К тому же, в настоящее время активно будируется вопрос о введении судов, которые будут судить по ночам, без участия адвокатов, с сокращенным судопроизводством в отношении лиц не оспаривающих факт совершенного правонарушения, не отрицающих свою вину и согласным на возмещение причиненного ущерба и пр., то о понятии «оправдательный приговор» надлежит забыть, поскольку это будет анахронизмом. Если перефразировать известный черный юмор времен действия доблестных чекистов, такой исход дела не заслуга суда, а недоработка органа уголовного преследования.
С введением приказного производства в уголовный процесс, априори оправдательных приговоров не может быть. Участие же адвоката-защитника в таком процессе законом не предусмотрено, т.к. судебное заседание не проводится (ч. 1 ст. 629-4 УПК РК). По моим подсчетам, под институт приказного производства подпадает 290 статей УК РК из 368 статей Особенной части УК РК (171 уголовных проступков и 119 преступлений небольшой тяжести) (ч. 3 ст. 10, ч. 2 ст. 11 УК РК). Полагаю, что адвокат-защитник на стадии досудебного расследования, также не нужен. Безгранично хозяйничать в таком уголовном процессе будет царица доказательств - самопризнание вины. Таким образом адвокаты фактически будут выключены из процедуры разбирательства более чем 3/4 потенциальных уголовных дел, деяния которых предусмотрены Особенной частью УК РК. (Многие статьи УК РК состоят из нескольких частей, некоторые из них не относятся к деяниям небольшой тяжести).
Впору не увеличивать, а сокращать количество адвокатов, поскольку их становится избыточно. Уже сегодня латентная «безработица» среди адвокатов (недостаточная нагрузка), высока. Многие, в вынужденном производственном простое. При этом, адвокат обязан ежемесячно платить членские взносы за то, что состоит в коллегии адвокатов, подоходный и социальный налоги, в пенсионный фонд, а в скором времени в медицинский фонд и страховать свою ответственность, содержать свой офис и персонал и пр. Адвокату никто не оплачивает больничные, отпускные, пособия по беременности и родам. Резкий спад обращаемости к адвокатом возник после широкомасштабной акций государства по гуманизации уголовного законодательства, декриминализации многих составов деяний, снижения репрессивности уголовно-процессуального закона, имевших место несколько лет назад.
Полагаю, что с введением приказного производства, следственные органы и дознание вообще перестанут прекращать уголовные дела в связи с отсутствием состава преступления или за недоказанностью, в некоторых случаях и за отсутствием события уголовного правонарушения, как это имеет место сейчас. Вынудить человека признать свою вину или уговорить сознаться либо написать явку с повинной с деятельным раскаянием, наши пинкертоны делать умеют. Предполагаю, все что будет зафиксировано в ЕРДР, доведется до суда. Более того, подследственные охотно будут рассказывать о другом лице либо подельнике все, что пожелает орган уголовного преследования. Тем более, что участие адвоката, особенно если лицо будет находиться в статусе свидетеля, имеющего право на защиту, не обязательно /4/. Ведь в суде же ничего проверяться не будет, поскольку судебное следствие не проводится и обвиняемый даже не вызывается в суд. Вступивший же в законную силу приговор судьи, затем будет при необходимости использоваться как имеющий силу преюдиции. Такие дела не будут проходить и через процедуру надзора, которую осуществляет прокурора либо процессуальный прокурор, поскольку дела по уголовным проступкам, подлежат направлению в суд напрямую. Постановление же составленное следователем либо дознавателем по уголовным проступкам, подлежит утверждению руководителями дознания или следствия. К слову, эти же должностные лица наделены правом прекращать уголовные дела. Я представляю, какой уровень коррупции будет на этом этапе прохождения уголовного дела. Это клондайк, с высоким содержанием золотоносной руды. Прокурору же направляется только копия постановления, для сведения (ч. 2 ст. 629-2 УПК РК). А вправе ли прокурор отозвать из суда уголовное дело приказного производства и прекратить его производством, из содержания УПК РК однозначного ответа нет.
При таком положении дел не вижу смысла в необходимости введения института рro bono. Зачем его имплементировать и тем самым вводить в заблуждение граждан и общественность страны, если все у нас решается на стадии досудебного расследования, а суды только штампуют составленные следователями обвинительные акты, а теперь еще и будут штамповать постановления о применении приказного производства. Теперь стало понятно, почему прокурор утверждает обвинительный акт, а не соглашается с ним, как это было прежде. Для суда утвержденный прокурором обвинительный акт с проставлением гербовой печати это гарантия того, что виновность обвиняемого сомнения не вызывает, а доказательства безупречны и достаточны, судье ничего не остается как только составить обвинительный приговор который мало чем отличается от обвинительного акта. Отсюда и тот обвинительный уклон судебного разбирательства в уголовном судопроизводстве, стабильность судебной практики и неизменность ежегодного процентного показателя, которым восхищаются. С введением же приказного производства, судьям ничего не останется, как взять флешку у следователя либо дознавателя и скачать на свой компьютер постановление о применении приказного производства затем название этого постановления, заменить на приговор и распечатать его. В условиях электронной телекоммуникации, даже не нужно утруждать себя записывать информацию на другой носитель и физически передавать ее из рук в руки. Все будет передаваться через систему электронной телекоммуникации. При этом все будет выглядеть законно и преподноситься как оптимизация судебного процесса и внедрение компьютерного судопроизводства. Человеческий фактор, потенциал и влияние на исход такого дела, в частности адвоката, сводится на нет. Если так будет и далее продолжаться, профессия адвоката-защитника в обозримом будущем, исчезнет за ненадобностью. Честно говоря и надобности в судьях, как в знатоках права и юриспруденции, также не просматривается. В приказном производстве судья не полномочен даже изменить квалификацию, если посчитает что дознаватель или следователь неправильно квалифицировали правонарушение, поскольку нужно поставить об этом в известность подсудимого. К слову, а какой процессуальный статус должен быть у лица, в отношении которого судья должен будет вынести приговор. Согласно ст.ст. 319-322 УПК РК, судья которому распределено дело должен вынести постановление о принятии уголовного дела к своему производству и если нет препятствий к назначению Главного судебного разбирательства, назначает его и определяет дату слушания. С этого момента обвиняемый, приобретает статус подсудимого.
С точки зрения правой логики и чистоты процесса, если у лица не будет процессуального статуса подсудимого, то его нельзя судить и выносить приговор. Иначе получится, что он из подозреваемого, минуя обвиняемого и подсудимого, сразу превращается в осужденного. Дело в том, что подозреваемым получает статус обвиняемого после того, как прокурор утвердит обвинительный акт. Согласно п. 1) ч. 1 ст. 629-3 УПК РК начальник органа дознания утверждает постановление о применении приказного производства, которое не равнозначен обвинительному акту, даже по названию. Поэтому в суд он направляет уголовное дело, субъект которого будет в статусе подозреваемого.
По общему правилу, переквалификация деяния подсудимого рассматриваемого судом возможно только по ходатайству гособвинителя или защитника. Но в приказном производстве они в процессе не участвуют. Правда, в ч. 1 ст. 629-4 УПК РК предусмотрены полномочия судьи, но он вряд ли захочет ими воспользоваться.
Процедура рассмотрения дела будет максимально упрощена. Стоит в компьютер заложить соответствующую программу и он сам получив от следователя постановление, преобразует его в приговор, в электронном текстовом формате разместит на соответствующем сайте, для всеобщего ознакомления. Таким образом компьютеры соединенные в локальную сеть, будут решать судьбы людей, кого казнить, а кого миловать. Вот какая перспектива ожидается, а тут разработчики Законопроекта и парламентарии ломаются копья в нешуточных спорах, про какой то институт рro bono. Главной фигурой электронного судопроизводства, будет следователь и дознаватель, т.к. первичный источник составления материала уголовного дела, квалификация деяния и итогового документа в виде соответствующего постановления, за ними. Именно вокруг этого постановления все и будет вращаться. Все остальные субъекты уголовного процесса, в том числе и судьи, будут их обслуживать.
Хотел бы обратить внимание на содержание п. 4) ч. 1 ст. 629-4 УПК РК в котором записано, что «судья выносит одно из следующих мотивированных решений: 4) обвинительный приговор в порядке приказного производства». Дело в том, что в соответствии со ст. 76 Конституции РК и ст. 387 УПК РК правом вынесения приговора от имени Республики Казахстан наделен только суд, как судебная власть. Судья же не относится к судебной власти и он не наделен правом постановлять приговоры. Судья, это должность временно занимаемая лицом по указу Главы государства, в судебной власти и принявшее соответствующую присягу. Таким образом де факто, понятия «суд» и «судья» стали тождественны, против которого противится все правое сознание и правовое образование полученное в классической советской школе права.
Единственные дела, в которых суд имеет возможность показать и проявить свой профессионализм и подлинную независимость, это уголовные дела частного обвинения. Однако, их доля в общей массе рассмотренных уголовных дел столь мала, что по ним даже статистика не ведется. Более того, по этим делам постановление обвинительных или оправдательных приговоров, это заслуга адвокатов, представляющих интересы как потерпевшего, так и подсудимого.
Часто приходится слышать и читать, что стороны процесса злоупотребляют своими процессуальными правами в ходе досудебного расследования и судебного разбирательства, в том числе посредством подачи необоснованных ходатайств, заявлений и возражений. Не стану отрицать, что подобное со стороны отдельных адвокатов допускается. Как правило, это адвокаты с недостаточным опытом. Однако то, насколько часто злоупотребляют своим положением и процессуальными правами лица, ведущие уголовный процесс, создается впечатление, что нормы процессуального закона вообще на них не распространяются. Из практики знаю, что обращение в вышестоящие инстанции на отмену судебного акта из-за нарушений норм процессуального права, да и материального, как правило игнорируется, либо указывается что допущенные нарушения никак не повлияли на правильность принятого решения. Нигилизм, который проявляют процессуальные оппоненты к процессуальному закону, порождает аналогичное отношение к этому закону у других лиц и участников процесса.
Поэтому высказанное пожелание со стороны судейского сообщества о необходимости дачи им более широких процессуальных полномочий при ведении судебного разбирательства и воздействия на стороны и участников уголовного процесса, многими адвокатами воспринимается отрицательно. Вмешательство в ход состязания сторон процесса со стороны председательствующего судьи, должно быть минимальным. Он обязан быть нейтральной стороной и должен создавать условия для состязания сторон процесса, соблюдения порядка в зале суда, но не быть стороной процесса, пользоваться своим естественным преимуществом, в частности властью суда, подавлять волю участников процесса. Потребность и желание судьи быть более активным в уголовном процессе, это естественная реакция на отсутствие состязательности между гособвинителем и защитником. При полноценном состязательном процессе, судье нужно поспевать вовремя гасить пыл и страсть оппонирующих сторон.
В свое время, когда ставился вопрос о введении в систему казахстанского правосудия, суда присяжных, теплилась надежда о реальности состязательности сторон и главное, что суды станут выносить оправдательные приговоры. Во всяком случае будет справедливое и объективное судебное разбирательство. Однако, иллюзии быстро улетучились и суровое бытие показало, что выбранная модель суда с участием присяжных заседателей оказалась неудачной, а сама идея «суда народного», дискредитирована.
Почти восьмилетняя практика суда с участием присяжных заседателей показала, что она по результативности хуже чем суд со стандартным порядком рассмотрения дела. А о результативности с положительным исходом в судах апелляционной или кассационной инстанциях по пересмотру приговоров вынесенных такими судами по жалобам и ходатайствам адвокатов-защитников, не имеется. Все это, кроме разочарования от деятельности суда с участием присяжных заседателей, не принесло. Если ранее адвокаты возлагали некую надежду на эту форму судопроизводства, то сейчас если не разочарование, то полное безразличие. Это побуждает адвокатов, в том числе и автора данных строк, не питать иллюзии и надеяться на данный суд, своим клиентам. Выскажу несколько парадоксальную мысль, дальнейшее существование и развитие этой формы судопроизводства зависит от адвокатов. Будут они советовать своим подзащитным выбирать эту форму судопроизводства и обосновывать его как более или менее объективный и справедливый, то такая форма судопроизводства будет иметь шанс на успех и востребованность. Если нет, то его судьба весьма печальна.
По прошествии времени сложилось устойчивое мнение, что лица упорно навязывавшие стране ныне существующую модель суда с участием присяжных заседателей, сделали это намеренно с тем, чтобы этот суд не имел возможности проявить себя в полной мере. Сейчас мало кто помнит, что в течении нескольких лет в состав этого суда входили два профессиональных судьи. Однако убедившись, что мнение одного профессионального судьи перевешивает мнение 11 присяжных заседателей, второго судью исключили из состава такого суда за ненадобностью /5/. Внедрение маловостребованного и не пользующегося доверием у адвокатов и у их подзащитных так называемого «суда народного» в нашу судебную систему иначе как правовым вредительством, не назовешь.
Сегодня же предлагается расширить перечень категорий уголовных дел, подсудных судам с участием присяжных заседателей. Соглашаясь с данным предложением, вместе с тем по прежнему считаю необходимым заменить суд с участием присяжных заседателей, на суд присяжных, т.е. когда профессиональный судья отстранен от участия в совещательной комнате, где заседают присяжные. А тот или иной приговор постановляет только на основании вердикта присяжных, который на сегодня они не выносят. То что в УПК РК именуется вердиктом, таковым на самом деле не является (ч. 8 и 9 ст. 656 УПК РК). Иначе следует, что и профессиональный судья также выносит вердикт, поскольку он также отвечает на вопросы, который сам же перед собой и поставил. Однако это противоречит всем существующим в мире теории и практике.
Поскольку результаты судебного разбирательства всем заранее известны, то многие люди попав в правое поле действия суда и что бы выйти из его воздействия полностью либо с минимальными издержками, даже если их будут защищать с десяток супер высококвалифицированных адвокатов, надеяться не приходится. Сегодня складывается тенденция, когда многие граждане совершившие уголовные деяния стараются не обращаться к адвокатам за юридической помощью, хотя в материальном плане у них все в порядке. Мотивируют тем, что у них отсутствуют средства на оплату юридической помощи, тем самым вынуждают следователей, дознавателей и судей назначать им адвокатов в качестве защитников, за счет средств бюджета. При этом осознают, что участие адвоката ни на что не повлияет. Таким образом, человек бережет свои средства и одновременно пользуется юридической помощью адвоката, за счет госбюджета. Если пользоваться правовой лексикой, это вынужденная адресная социальная помощь со стороны государства лицам, по своей воле или другим причинам ставшие субъектом уголовного права.
К слову, размер платы адвокату за участие в таком деле не компенсирует его материальных и душевных затрат. Например, суды порой определяют время потраченное адвокатами за участие в одном судебном заседании несколькими минутами. На практике встречаются случаи, и они стали постоянными, когда судья определяет расходное время в одну или несколько минут. Полученные средства за участие в сверх скоростном судебном процессе, не покрывают расходов по проезду в общественном транспорте. Фактически, участие в судебных процессах по назначению с минимальной оплатой, это и есть благотворительность со стороны адвоката.
А сколько сил и внутренней энергии приходится тратить для того, чтобы защитить подзащитного независимо от того, оплатил он за оказанную юридическую помощь или нет. Учитывая же, что согласно тем изменениям которые внесены в УПК РК о том, что адвокату дано право собирать доказательства опровергающие виновность подзащитного или меньшей его виновности в содеянном, то адвокату нужно будет приложить значительный физический труд и интеллектуальные усилия в добывании нужных сведений которые помогли бы подзащитному. Например, весьма не просто процессуально и материально затратно, получить заключение судебного эксперта либо специалиста среднего уровня подготовленности с тем, чтобы использовать результаты их знания в качестве доказательства по уголовному делу. Если быть логичным, то все материальные затраты которые необходимы для получения заключения эксперта или специалиста и вызова его в суд, с обеспечением транспортных и других издержек, то адвокат участвующий в деле по программе комплексной социальной помощи (рro bono), должен принять на себя. Однако, все это было бы хорошо, если бы орган ведущий уголовный процесс принял и взял во внимание сведения и документы, собранные адвокатом, учел их при определении вины лица привлекаемого к уголовной ответственности. Но следователи и, в последующем суды, воспринимают столь активную правовую деятельность адвоката как помеху в их очень важной и ответственной работе, а заявленные ходатайства адвоката немотивированно отклоняют, либо оставляют их открытыми. В последующем, забывают их закрыть (рассмотреть). От такого «внимательного» отношения к процессуальной активности адвоката, у последних опускаются руки и далее они какую-либо активность не проявляют. При этом не имеет значения, оказывает ли адвокат юридическую помощь на возмездной основе или из-за желания оказать благую помощь. Поэтому представляется, то что предлагается Законопроектом это не благотворительная деятельность именуемая модным иностранным словом рro bono, а понуждение адвокатов к даче милостыни. Когда кто-то кому-то дает подаяние, то делает он это из желания облегчить получаемому милостыню лицу физическое страдание вследствие отсутствия у последнего материальных средств необходимых для заключения соглашения об оказании юридической помощи.
Милостыня (подаяние) - добровольная раздача (пожертвование) своих денег, пищевых продуктов, одежды, различных бытовых предметов и других ценностей, а также иная помощь другим лицам, как правило нуждающимся (нищим, бедным) /6/.
Милостыня же исходящая от адвоката, это добровольное оказание юридической помощи материально нуждающемуся физическому лицу, оказавшемуся втянутым в правовую коллизию.
При текущем положении адвокатов и адвокатуры складывается мнение, что разработчики Законопроекта хотят поставить их в еще более недостойное положение, посредством навязывания им иноземного института рro bono. При этом обосновывают свои действия благими целями и намерениями, не испросив согласия лиц, кто будет все это непосредственно воплощать в жизнь.
Рано или поздно необходимо поднимать полномочие и статус адвоката и адвокатуры, а они в свою очередь поднимут авторитет и значимость силовых структур государства и суда. Ныне проводимая модернизация правоохранительной и судебной системы, какую бы важную роль эти органы не играла в механизме государства, без должного внимания к адвокатуре и ее деятельности, успеха иметь не будет. И мировая история стран с развитой демократией, на которые мы ориентируемся, тому доказательство.
А об уровне демократии в стране судят не только по стандартному набору прав и свобод человека, а также действий демократических институтов, но и в каком состоянии пребывает адвокатское сообщество, насколько оно развито и оказывает позитивное влияние на правовое самочувствие граждан страны.
Список использованных источников.
1. См.: Статьи 16, 19 проекта Закона РК «Об адвокатской деятельности и юридической помощи». Сайт Министерства юстиции Республики Казахстан.
2. См.: Главу 42 ГК РК. - ИС «Параграф»; Климкин С.И. Обязательство из действий в чужом интересе без поручений. https://static.zakon.kz/static_zakon/img/no_image.png; Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, частям первой, второй и третьей / Под ред. Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Ю. Кабалкина, А.Г. Лисицина-Светланова; Ин-т. Государства и права РАН. М.: Юрайт-Издат, 2007. С. 741-747.
3. См.: Федотова И. В Казахстане мало оправдательных приговоров, потому что хорошо работают полицейские. - InformБЮРО в социальных сетях; В Верховном суде Республики Казахстан ответили на вопрос о «малочисленности оправдательных приговоров» Подробнее: https://tengrinews.kz/crime/verhovnom-sude-rk-otvetili-vopros-malochislennosti-334982/;
4. См.: Ахпанов А.Н., Хван А.Л. О процессуальном статусе свидетеля, имеющего право на защиту: теоретические и прикладные аспекты. - Zakon.Kz.; Ахпанов А.Н., Хван А.Л. О случаях обязательного участия по уголовным делам адвоката свидетеля, имеющего право на защиту. - Zakon.Kz; Нам Г. Когда свидетель под подозрением. - Zakon.Kz.
5. См.: Главу 68 УПК РК. - ИС «Параграф»; Татьяна Зинович. Суд присяжных в Казахстане: за и против. - Zakon.Kz.
6. См.: Википедия.
