О первом законе логики в казахстанской юриспруденции
Сакен Жукенов,
директор Юридического департамента
Министерства информации
и коммуникаций РК
В Концепции правовой политики отмечается важность системных мер, обеспечивающих как режим законности в стране и стабильность правовой системы, так и поступательное развитие национального права в рамках действующей Конституции.
Среди многих текущих вопросов совершенствования права имеется ряд вопросов, связанных с формированием языка юриспруденции, так как не только основные идеи и принципы права, но и непосредственно язык юриспруденции, за которым скрыты понятия и нормы, определяет основные направления и даже механизмы развития национальной правовой системы на долгосрочную перспективу. Грамотное раскрытие объема понятий и норм позволяет сделать законодательство предсказуемым и стабильным.
В данной статье рассматриваются некоторые вопросы первого закона логики и важность его понимания в казахстанской юриспруденции.
Аристотель в своей «Метафизике» указывал на тот факт, что рассуждение невозможно «если не мыслить каждый раз что-нибудь одно». В научном мире закон тождества основывается на принципе о том, что в процессе рассуждения каждое осмысленное выражение (понятие, суждение) должно употребляться в одном и том же смысле. В традиционной формальной логике это и называется первым законом логики.
Гражданский кодекс содержит положения о том, что при возможности различного понимания слов, применяемых в тексте законодательных норм, предпочтение отдается пониманию, отвечающему положениям Конституции Республики Казахстан и основным принципам гражданского законодательства, изложенным в главе 1 «Регулирование гражданско-правовых отношений», прежде всего - в ее ст. 2 «Основные начала гражданского законодательства». Таким образом, Гражданский кодекс отмечает важность недопущения разнобоя при использовании понятий.
Применительно к праву в целом, в Законе «О правовых актах» определено, что термины и определения, используемые в нормативном правовом акте, должны соответствовать терминам и определениям, применяемым в вышестоящем нормативном правовом акте, регулирующем однородные общественные отношения. Формально данный закон соблюдается путем дублирования в подзаконных актах терминов и определений, используемых в законе.
Нераскрытие объема понятий и норм, некачественное их формирование влечет неверную юридическую практику и может привести к заблуждению в процессе юридического рассуждения. Возьмем для примера термин «ведомство». Конституционный закон «О Правительстве Республики Казахстан» содержит норму о том, что ведомством является комитет центрального исполнительного органа. Однако на практике в просторечии используется также понятие ведомства в смысле государственного органа в целом. В случае использования в законодательстве вопреки указанной выше норме конституционного закона понятия ведомства в таком смысле могут возникнуть коллизии и ситуация, о которой принято говорить: «два юриста, три мнения».
С учетом этого в п. 7 ст. 23 Закона «О правовых актах» установлено, что при необходимости уточнения терминов и определений, используемых в нормативном правовом акте, в нем должна помещаться статья (пункт), разъясняющая (разъясняющий) их смысл.
«Термин» в данном случае - это слово или словосочетание, являющееся названием какого-либо понятия в той или иной сфере. Тогда как формулировка, раскрывающая содержание этого понятия, и есть «определение». В законе или ином нормативном правовом акте основные понятия, используемые в нем, раскрываются путем указания слева термина (дефиниендум), а справа - определения, которое разъясняет этот термин (дефиниенс).
Однако зачастую вводимые в законодательных актах определения, которые раскрывают тот или иной термин, являются согласно законам логики не реальными определениями, раскрывающими существенные признаки самого предмета, а номинальными определениями, посредством которых взамен точного раскрытия сути термина дается лишь частичное раскрытие термина либо вводится новый термин.
К примеру, Закон «О государственном регулировании, контроле и надзоре финансового рынка и финансовых организаций» содержит норму о том, что «уполномоченный орган - Национальный Банк РК». В данном случае не разъясняется, что означает уполномоченный орган, а просто оговаривается, что уполномоченный орган - это Национальный Банк Республики Казахстан. Можно было бы не давать такого определения, а просто прописать это как примечание либо растворить его в тексте нормативного правового акта.
В Законе «О правовых актах» дано определение о том, что «уполномоченный орган - государственные органы и должностные лица Республики Казахстан, которые вправе принимать правовые акты в соответствии с их компетенцией, установленной Конституцией Республики Казахстан, настоящим Законом, а также законодательством Республики Казахстан, определяющим правовой статус этих органов и должностных лиц». В данном определении прослеживается попытка дать определение не термину «уполномоченный орган», а «уполномоченному органу на принятие правовых актов», то есть в контексте самого Закона «О правовых актах». Опасность такого подхода при даче определений в том, что может возникнуть понимание того, что дается определение «уполномоченного органа» в целом для всех отраслей.
Примером четкого и правильного раскрытия определения может послужить Кодекс «О здоровье народа и системе здравоохранения», где указывается, что «уполномоченный орган в области здравоохранения (далее - уполномоченный орган) - государственный орган, осуществляющий руководство в области охраны здоровья граждан, медицинской и фармацевтической науки, медицинского и фармацевтического образования, обращения лекарственных средств, изделий медицинского назначения и медицинской техники, контроля за качеством медицинских услуг». В данном случае делается добросовестная попытка дать определение понятию «уполномоченный орган в области здравоохранения», при этом в целях удобства используется сокращение «далее - уполномоченный орган». Дается определение именно термину, а также используется сокращение в целях удобства. Данный подход, на наш взгляд, является наиболее приемлемым, так как соблюдаются основные законы логики.
Нередко юристы, часто выступающие в суде, используют несовершенство понятий и определений, используемых в законах, и при обосновании своих ошибочных выводов с целях их маскировки вырывают из контекста «удобные» для их позиции понятия и определения.
Согласно п. 3 ст. 24 Закона «О правовых актах» положения нормативного правового акта должны быть предельно краткими, содержать четкий и не подлежащий различному толкованию смысл.
Таким образом, законодательно признается важнейшее свойство мышления - его определенность, то есть законодательство должно быть четким и его смысл не должен подлежать различному толкованию.
Цель данной статьи - обратить внимание общественности на проблему номинальных и реальных определений, на важность дачи качественных определений. Некачественные нормативные правовые акты, нечеткие термины и определения, используемые в них, превращают основополагающую норму о том, что все нормативные правовые акты одного уровня имеют одинаковую силу, в миф (догму). Все это отрицательно влияет не только на правоприменение, но и на развитие национального языка.
В заключение хотелось бы отметить, что правило Наполеона «пишите коротко и непонятно» не применимо в современном обществе, где действуют Законы «Об информатизации» и «О государственных услугах». Ясные понятия дают основу для выстраивания логичных алгоритмов последовательных норм права, сближают язык права и язык программирования.
В современном мире, где наступает эра разумного интеллекта и во многих сферах внедряется «smart-технологии», без четкого и определенного законодательства не может быть движения вперед. Поэтому национальное законодательство и экосистема нормотворческого процесса уже сегодня должны быть обязательно основаны на принципах и механизмах умных алгоритмов «smart-law», а не только на автоматизации некоторых процессов. Создание правовой системы в коде с возможностью применения искусственного интеллекта должно стать следующей целью развития национального права. На наш взгляд, переход к непосредственному синтаксису и к работе с алгоритмами будет возможен, если уже сейчас строго соблюдать и применять вышеуказанные правила первого закона логики в казахстанской юриспруденции.
