(Продолжение эксклюзивного интервью профессора Бориса Степанова). Опасаясь возможности полного разрушения национальной гидрометеорологической службы Казахстана, доктор географических наук предлагает приказать Казгидромету безотлагательно продолжать прогнозирование опасных стихийных природных явлений, либо передать Казгидромет в подчинение КЧС МВД, сообщает Zakon.kz
- Борис Сергеевич, чем угрожает разрушение систем мониторинга и прогноза селей и лавин?
- Это может привести к массовой гибели людей. Помните, 17 февраля 2017 года из-за того, что в одном из ущелий Жамбылской области не проводились наблюдения, и не было прогноза лавин, погибли семеро солдат и восемь получили травмы? Вот что может нас ожидать. Трагедия с военнослужащими на учениях в горах побудила руководство Казгидромета организовать совместный приказ Министерства энергетики и МВД, и на его основании переадресовать ответственность за прогнозирование опасных стихийных природных явлений на КЧС. Прошел год со дня гибели солдат, но за это время практически ничего не изменилось, и у них возникли опасения, а вдруг еще кто-то погибнет.
Поэтому решили посредством министерского приказа избавиться от прогноза селей и лавин, хотя, замечу, из этого приказа не следует, что Казгидромет должен прекратить прогнозирование селей и лавин, что это возлагается на Казселезащиту и прочее.
Таким образом, приказ был подписан в конце января 2018 года, а примерно через месяц директор департамента гидрологии Казгидромета Д. Жанибекулы по телефону запретил подчиненным прогнозирование лавинной опасности.
Читайте также - Отказ Казгидромета от прогноза селя и лавин приведет к массовой гибели людей - профессор
Функционирование горнолыжного комплекса «Шымбулак» продолжалось без квалифицированного официального обеспечения прогнозами о лавинной опасности. В еще худшем положении оказались пограничники КНБ и военнослужащие Министерства обороны, не имеющие связи со снеголавинной станцией Казгидромета «Шымбулак».
- Причем тут руководство Казгидромета, если министры сами подписали совместный приказ?
- Верно, подписали министры, но приказ подготовил Казгидромет. Грубо говоря, они подставили министров.
- То есть ввели в заблуждение?
- Получается так. Заместитель гендиректора Казгидромета Н. Султанов, которого, кстати, недавно задержали спецслужбы, в письме на имя начальника КЧС МВД писал, что проведение мероприятий по наблюдению и оповещению на территории Казахстана о селях, сходе снежных лавин, оползней не является функцией и предметом деятельности Казгидромета, что это относится к Казселезащите.
И, обосновывая внесение изменений посредством совместного приказа министров, Казгидромет утверждает, что функции Казселезащиты возложены на Казгидромет и что в связи с этим, обязательства Казгидромета по представлению снеголавинной и селевой информации не соответствует действующим нормативно-правовым актам.
Такое утверждение говорит о том, что руководство Казгидромета не знает истории гидрометеорологической службы Казахстана и Казселезащиты и пренебрегает законом - Экологическим кодексом РК.
Казгидромет проводит селевой и снеголавинный мониторинг и информирование госорганов о грозящей опасности еще с 1967 года. Кроме текущей оперативной работы здесь проводилась большая научная деятельность, публиковались монографии, шла защита кандидатских и докторских диссертаций. Прогнозами и картами лавинной опасности пользовались пограничные, дорожные службы, силовые и правоохранительные ведомства, промышленные предприятия, горнолыжные базы и курорты и так далее.
Сели и лавины всегда были предметом изучения и прогноза гидрометеорологической службы Казахстана, об этом говорит и тот факт, что раньше этими вопросами занимались 50 человек, а сейчас, к сожалению, только один.
О том, что совместный приказ носил ничтожный характер, свидетельствует и то, что в течение месяца после его подписания Казгидромет продолжал прогнозировать лавинную опасность и информировать об этом органы государственного управления. А Казселезащита не способна была что-либо делать, так как не имела ни материально-технического обеспечения, ни научно-инженерного состава, способного на должном уровне вести прогноз сложных опасных природных явлений. Дело «сдвинулось» только после годовщины со дня гибели семерых военнослужащих в лавине в Жамбылской области.
- Почему руководством Казгидромета, как вы утверждаете, допускается грубое нарушение закона?
- На мой взгляд, это объясняется непониманием ими сути мониторинга. Мониторинг объединяет в себе наблюдения и оценку фактического и прогнозируемого состояния. Важнейшею его целью является прогноз селей и лавин. На недопустимость отрыва прогноза от общей системы гидрометеорологического мониторинга указывал еще Юрий Израэль - выдающийся ученый и государственный деятель, академик РАН, который в течение 25 лет руководил Госкомитетом СССР по гидрометеорологии. Так вот, он уделял большое внимание научному совершенствованию методов прогноза селей и лавин в рамках мониторинга. Что такое гидрометеорологический и гидрологический прогноз?
Казгидромет имеет сеть наблюдений – метеорологические, гидрологические станции, посты и эта сеть проводит измерения непрерывно, по несколько раз в сутки. И вся эта информация собирается в вычислительном центре Казгидромета, обрабатывается и на основе этого даются прогнозы. То есть Казгидромет обладает монополией на все эти операции.
Мониторинг обязательно включает в себя наблюдения, изменения характеристик, анализы, прогноз и прогноз того, что получилось в результате прогноза, скажем так. Эта система проработана уже давным-давно, она была предложена еще во времена СССР. Без прогноза это не мониторинг.
- Понятно. А в чем заключается задача Каселезащиты?
- Наблюдать за состоянием высокогорных озер, смотреть, не появились ли выходы каких-то вод в морене, свидетельствующих о нарушении водного баланса. Увеличился ли расход воды, насколько это опасно? Если пошел сель, то должны наблюдать за его прохождением и в какой-то мере прогнозировать, что будет с теми, кто находится на пути его движения, и предупреждать.
То есть Казселезащита проводит мониторинг состояния ледников, моренных и ледниковых озер, селевых бассейнов и очагов, но прогнозированием селевых явлений не занимается, это не входит в ее обязанности, это задача Казгидромета.
- Таким образом, сель и лавину у нас сейчас никто не прогнозирует?
- Никто. Дают просто какие-то общеизвестные рекомендации и всё, а надо прогнозировать, как положено, для этого и существует гидрометслужба, чтобы прогнозировать опасные природные явления, связанные с гидрологией и метеорологией. Иначе будут гибнуть люди.
В самой наихудшей ситуации находятся сейчас наши пограничники, потому что не имеют информации о степени опасности. У нас же границы проходят по хребтам, по водоразделам. С одной стороны, мы, с другой стороны, Китай, Кыргызстан, Россия. Пограничники обязаны следить за границей, но никто им не говорит, можно ли сейчас выходить в дозор, не опасно ли в горах.
- Означает ли отсутствие прогноза, что в Алматы, к примеру, в любой момент может начаться сель, и мы будем застигнуты врасплох, будучи не подготовлены к таким бедствиям? Какая сейчас ситуация в этом плане?
- Ситуация может меняться. За гляциальными селями какие-то наблюдения еще ведутся со стороны Казселезащиты, но, к сожалению, она наблюдает только сверху. А что творится по подземным каналам, они ничего не знают. Помните, в июле 2015 года был грязевой сель в Каргалинке? Тогда озеро «Безымянное» прорвалось именно по подземным каналам. И там ни одного наблюдателя не было, и грязекаменный поток пришел в Алматы ночью, с западной стороны, никем не званный. А какая там была защита – разговор отдельный, долгий. Скажу лишь, что этим вопросом тоже никто не занимается.
Вот в чем беда нашего Казгидромета? Никто из руководства не пытается добиться у правительства увеличения ассигнования на производство гидрометеорологических работ, увеличение зарплаты наблюдателям, она у них совсем мизерная, около 50 тысяч. Конечно, это отражается на качестве наблюдений.
- Что предлагаете сделать?
- Необходимо восстановить снеголавинную службу, организовать хотя бы небольшое подразделение из 3-5 человек, кто занимался бы селями. Вы знаете, какой ущерб нанес сель в Каргалинке в 2015 году? Два миллиарда тенге! А потом еще понастроили запруды на 2,5 миллиарда. Кто запруды делает после плотины?! Если уж делать их, то нужно выше плотины, чтобы сель не формировался. А у нас понаставили ниже и когда мы на совещаниях говорили, что делать с плотиной, чтобы ниже ее никто не пострадал, нас совершенно не слушали, все обсуждали, кто быстрее подготовит документы, чтобы начать тратить деньги на профилактику. Да не нужно было все это делать, зря только миллиарды ухлопали.
А посмотрите, что делается на наших речках, там тоже много денег утвердили. Может, вы видели, по берегам речек сетки стоят, а в них камни небольшие заложены, меньше 20 см? Особенно по дороге на Медеу много таких габионов. Габионы - дополнительная пища для селя. Когда сель пойдет, он разорвет эти сетки и все, что в них загружено, пойдет вниз. Поэтому габионы не нужны, их никто не делает для защиты от селей, они только увеличат их масштабы.
Или, скажем, владельцы горнолыжных трасс хотят расширить площадь под катание и снимают верхний слой. В этом случае создаются условия для формирования паводков. Микроручейки текут по поверхности, не имеющей дернины, без корней и увлекают за собой песчинки, глинистые частицы, из которых и складывается большой расход селевой массы.
Вот был сель на Талгарском перевале в 2013 году. Он образовался при выпадении незначительных осадков, которые не вызывают сель. А после того, как под перевалом изуродовали растительность, он прошел. Сам по себе, по объему, он был небольшой, но расход был достаточно большой. В этом русле реки вода вообще не текла, если она и течет там, то только подземным путем, слышно даже, как журчит вода под ногами. И более 50 лет там стояли каменные дамбы, и все эти годы по поверхности вода не шла вообще. А этот сель все снес к чертовой бабушке. То есть ущерб, который наносится селем, вызванным микроручейками, исчисляется миллиардами.
На эти деньги, которые, по сути, были зря потрачены, можно было бы держать группу научных работников 300 лет. И за 300 лет они бы себя тысячу раз оправдали, потому что в результате потепления климата сели будут идти гораздо чаще. Вот весь город Алматы находится на селевых отложениях.
125 тысяч лет назад было потепление, во время которого ледники почти растаяли, что ожидает нас в этом столетии. Тогда дожди выпадали в верхней зоне гор, там, где круто, где очень много рыхляка, который формирует сели. И вот эти сели за короткий промежуток времени сформировали на территории Алматы слой селевых отложений высотой почти 30 метров, представляете? Вот такое нас ждет, надо к этому готовиться и готовиться грамотно.
- Грамотно это как?
- Например, увеличили плотину в Мынжилках. Шаг хороший, но он хороший только тогда, если деньги не зря будут потрачены, если уберут озеро № 6, оно до сих пор там остается, потому что даже 25 тысяч кубометров воды, превратившись в сель, полностью заполнят емкость, образуемую плотиной.
Далее. В конце прошлого года было сообщение, что на Центр торговли и строительство селезащитных сооружений на Хоргосе будет затрачено где-то 500 миллиардов тенге. Это, считай, выброшенные деньги, не так надо делать. Проектировщики не знают, что такое сель, а к специалистам по селям не обращаются. И вот они объявили, что это бассейн слабоселеопасный и из этой стратегии собираются что-то строить, затраты будут большие.
Другое дело, если правильно делать, то что-то из этой плотины, может, пригодится. Но я уверен, что они спроектировали неправильно, не так, как требует того СНиП.
Также я предлагал по-другому опорожнять озеро № 13, которое сейчас представляет большую опасность, но тоже особо не прислушиваются.
- Как его надо опорожнять?
- Просто канал, по которому опорожняют, нужно провести в другом месте. А они сделали там, где когда-то по поверхности стекала вода из этого озера, когда оно еще маленькое было, не опасное. Это озеро сейчас формируется на конце ледника. Он тает, и озеро углубляется внутрь льда. Нужно его полностью опорожнять и делать это надо быстро. А сейчас занимаются только тем, что сифонами сбрасывают часть воды. Между тем, емкость этого озера гораздо больше того, которое прорвалось в 1977 году. Да и то тот сель был очень разрушительным, погибли люди, ущерб был огромнейшим.
Если сейчас ничего не делать, то есть большая вероятность, что мы встретим сильнейшее увеличение селевой опасности абсолютно неподготовленными.
И это будет везде, по всем горам, понимаете? О какой устойчивости, экономическом развитии Казахстана можно будет говорить, если все города, которые находятся на конусах выноса, начнет сносить, разрушать?!
- Борис Сергеевич, что хотели бы вы сказать в заключение?
- В настоящее время разработана концепция к проекту нового Экологического кодекса РК, в котором виды деятельности национальной гидрометеорологической службы будут более детализированы. В частности, предусматривается передача прогнозирования селей и лавин из Казгидромета в Казселезащиту. Этого ни в коем случае нельзя допускать. В противном случае этот прецедент приведет к полному разрушению национальной гидрометеорологической службы Казахстана.
Этот процесс нужно остановить. Разрушить легко, восстановить архисложно. Как я уже сказал, сели и лавины всегда были предметом изучения и прогноза гидрометеорологической службы СССР и РК, и ни в коем случае нельзя задвигать эту деятельность.
Во-вторых, разработка данной концепции не является основанием для нарушения руководством Казгидромета действующего законодательства. Тем более, когда это угрожает жизни и здоровью казахстанцев.
Повторяю, разрушение систем мониторинга селей и лавин приведет к массовой гибели людей. Чтобы предотвратить это, следует приказать руководству Казгидромета безотлагательно продолжать прогнозирование этих опасных природных явлений, либо передать Казгидромет в подчинение КЧС МВД.
Торгын Нурсеитова
