Ситуацию на Ближнем Востоке в свете последних событий комментируют директор Института геополитических исследований, главный научный сотрудник Института истории и этнологии им. Ч. Валиханова, д. и. н. Асылбек Избаиров и докторант Института дипломатии Академии государственного управления при Президенте РК, эксперт в области международных отношений Аскар Батталов, сообщает Zakon.kz.
Zakon.kz: Какие особенности могли бы вы выделить по поводу заявления президента США Трампа, озвученного им в ходе обращения к нации?
Асылбек Избаиров: Основные положения выступления Трампа известны всем, но я хотел бы обратить внимание на два его интересных тезиса. Первое – что НАТО следует теперь больше вовлекаться к процессам на Ближнем Востоке, то есть перенести центр тяжести на ближневосточные конфликты.
Второе – слова Трампа, что «Иран может быть великой страной». Эту цитату Трамп говорил еще вовремя пресс-конференции по итогам переговоров с премьер-министром Японии Синдзо Абэ в мае 2019 года. Тогда он сказал: «У Ирана есть шанс стать великой страной… Я думаю, что у Ирана есть огромный экономический потенциал».
У меня создается ощущение, что между США и Ираном в результате определенных трений все же была достигнута определенная договоренность, то есть реальная политика США по обмену военной программы Ирана во имя его экономического развития.
И, скорее всего, в ближайшее время мы станем свидетелями новой, выгодной для США сделки и договоренности по иранской ядерной программе. Если посмотреть последнюю хронологию событий, то можно увидеть, что Иран постоянно наступал на интересы США и неизменно поднимал свои ставки в этой игре.
Например, в начале мая 2019 года в районе порта Фуджейра (ОАЭ) была совершена диверсия в отношении четырех танкеров и основным вероятным виновником тогда признали Корпус стражей исламской революции (КСИР). Также и государственный секретарь США Майк Помпео заявил, что это, возможно, сделал Иран.
Затем буквально через несколько дней беспилотники атаковали нефтезаправочные станции в Саудовской Аравии. И хотя ответственность за удары беспилотников взяли на себя хуситы, официальные власти Эр-Рияда говорили, что йеменские хуситы идеологически близки к шиитскому направлению зейдитов, за которыми опять стоит Иран.
Другим инцидентом 19 мая прошлого года стал взрыв нескольких реактивных снарядов в так называемой зеленой зоне Багдада, где расположены дипломатические представительства и правительственные здания. Заметим, снаряды взорвались в непосредственной близости от посольства США.
Апогеем стали последние события, когда 29 декабря 2019 года США нанесли удар по лагерю проиранской группировки «Катаиб Хезболла» в ответ на ракетные обстрелы этой группировкой американской военной базы в Киркуке в Северном Ираке. В результате это привело к массовым протестам и атакам посольства США в столице Ирака.
Политическое и экономическое давление на Иран, в особенности в результате действий санкций США и затратов Ирана на всякие гибридные войны, привело к ухудшению состояния экономики страны и к массовым волнениям в Иране.
Так, на волне новых санкций в прошлом году был отмечен рост потребительских цен на 51,4% и самый высокий за последние 23 года уровень инфляции – 40,4%.
Это все заставило власти Ирана отступиться от своих изначальных экспансионистских позиций в сторону временного примирения. Поэтому по итогам ракетного удара американских баз в Ираке министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф заявил, что «Иран принял пропорциональные меры для самозащиты согласно статье 51 Устава ООН, атаковав базу, с которой совершались атаки против наших граждан и важных официальных лиц. Мы не ищем эскалации или войны, но будем защищаться против любой агрессии». Тем самым дав понять, что Иран готов ограничиться этим ракетным ударом и считать его достаточным ответом за убийство генерала Сулеймани.
Zakon.kz: Помимо официальной версии Белого дома относительно устранения генерала Сулеймани, в чем еще могут быть глубинные причины обострения отношений между США и Ираном?
Аскар Батталов: Во-первых, США нуждались в попытке обозначения себя все еще как важной скрипки на Ближнем Востоке и быстрая точечная победа в виде ликвидации стратегически значимого военного чиновника Ирана, по существу, достигла цели.
Во-вторых, моделирование Белым домом ситуации, которая может вызвать кризис на Ормузском проливе (эскалация любого конфликта), может быть связано с торговой войной между США и КНР, так как основным «теневым» покупателем иранской нефти является именно Китай.
И эта ситуация есть опосредованное давление на КНР, угроза срыва поставок энергоресурсов, что может вызвать замедление темпов экономического роста Поднебесной. Это шантаж и мировая политика изобилует такими опосредованными ударами в экономических войнах.
Из истории мы знаем много примеров, когда из-за определенных локальных конфликтов несли экономический урон страны, которые напрямую не принимали участия в них. Например, во время Суэцкого кризиса 1956-1957 годов, или во время Итало-турецкой войны 1911 года, в ходе которой был перекрыт Босфор.
В-третьих, «повышение ставок» Штатами в игре с Ираном заставит быстрее консолидироваться арабские монархии в создании действенной анти-шиитской военной коалиции, зародыш которой был апробирован в Сирийской гражданской войне. И, вероятнее всего, в краткосрочной перспективе мы станем свидетелями раскручивания нового маховика шиито-суннитского конфликта, а именно между Ираном и Саудовской Аравией, где Израилю будет отведена особая роль.
В-четвертых, стоит отметить, смерть генерала Сулеймани преподнесена в Иране клерикальной верхушкой с максимальной подачей, как смерть национального героя. В последний раз с такими почестями хоронили в Иране только самого Имама Хамейни.
Это говорит о том, что верхи Ирана нуждаются в усилении идеологической составляющей режима, так как в стране существует растущий запрос на либерализацию и смену клерикального режима и не последнюю роль в этом играют ухудшение экономического положения, санкции, бесконечные траты на гибридные войны по выстраиванию шиитской империи.
Действительно, патриотический пафос с «генералом-шахидом» и противостояние с «большим сатаной» — США достигли своей цели: народ Ирана благодаря трагедии вновь консолидировался вокруг клерикальной элиты, и максимально мотивирован еще на несколько лет терпеть все лишения во имя идей Имама Хомейни.
В-пятых, Трамп в своем обращении к нации дал понять, что будет договариваться, но на условиях, обозначенных США. И, вероятнее всего, Иран «созрел» для этого, а значит, будет торг и, скорее всего, относительно Сирии...
Zakon.kz: Насколько в данных условиях властям США выгодна полномасштабная война с Ираном?
Асылбек Избаиров: В целом, из создавшейся ситуации свои определенные выгоды имеют обе стороны. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. В частности, в условиях, когда определенная часть республиканцев настроена на решительные и жесткие меры в отношении Ирана, приказ на ликвидацию Сулеймани имел хорошие политические дивиденды для Трампа.
Но когда вопрос касается уже полномасштабной войны с Ираном, то это уже другое. Трампу перед выборами не выгодна полномасштабная война, у Трампа внутри США итак довольно сильная оппозиция, как в конгрессе, так и в армии. Поэтому прямое вторжение вряд ли возможно.
Военная кампания против Ирана слишком дорогое и бессмысленное мероприятие. Чтобы вести войну с Ираном, нужна сухопутная армия, а это большие финансовые расходы. Плюс к этому нужно учитывать идеологическую мотивированность иранской армии и КСИР, а также множество военизированных прокси групп в Афганистане, Ливане, Сирии, Ираке, Йемене, что в итоге приведет к огромному охвату территории войны.
Но уже после ноябрьских выборов в этом году мы можем увидеть новую и, скорее, более агрессивную политику США на Ближнем Востоке. Не зря Президент Трамп отмечал, что НАТО следует больше вовлекаться в процессы на Ближнем Востоке.
Аскар Батталов: Хотел бы дополнить Асылбека Каримовича. Учитывая все вышесказанное – а также такой «невнятный» ответный удар по военным базам США в Ираке после операции по устранению генерала Сулеймани, где не было ни жертв со стороны контингента США, ни значимых разрушений (потому что, скорее всего, иранцы намеренно предупредили о координатах удара иракские военные силы, а те – уже американский контингент) и тем самым США позволили Ирану сохранить «лицо» — существует большая доля вероятности в том, что верхи Ирана слили своего «героического» генерала, взгляды которого, возможно, не соответствовали новой повестке дня клерикальной элиты, предусматривавшей сотрудничество с США, сделав из него своего рода сакральную жертву.
Относительно США, как отметил Асылбек Каримович, Трампу не выгодна полномасштабная война перед выборами. Как показывает опрос, его электорат против военного вмешательства куда-либо, он сосредоточен на внутренних проблемах США, но гибридные войны, диверсии и так далее — это всегда, пожалуйста.
Но вместе с тем, на Ближнем Востоке всегда существует вероятность «черного лебедя», например, как со сбитым «нечаянно» российским бомбардировщиком турецкими военно-воздушными силами несколько лет назад.
Zakon.kz: Асылбек Каримович, что вы думаете по поводу того, что власти Ирана слили своего «героического» генерала?
Асылбек Избаиров: Так называемые ястребы в высших эшелонах Ирана, лидером которых был генерал Сулеймани, в своих экспансионистских устремлениях толкали страну на различные авантюры.
Если в результате достигнутого в 2015 году сделки по иранской ядерной программе правительство Ирана могло финансово обеспечивать и проводить различные мероприятия за пределами страны, то в последнее время все зарубежные мероприятия уже стали ложиться тяжелым бременем для экономики страны.
В данном случае это фактическое финансирование и полная поддержка режима Асада в Сирии, а также создание иранских прокси групп. В частности, отряды ливанской «Хезболлах», шиитов-хуситов в Йемене, отряды иракской шиитской милиции «Хашд аш-Шааби», шиитские наемники из Афганистана (Фатимийюн) и Пакистана (Зайнабийюн), финансирование Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и прочее.
В истории есть выражение «мавр сделал свое дело, мавр может уходить». «Ястребы», обладая огромным влиянием в обществе, уже самой системе представляли определенную угрозу своими радикальными действиями. Поэтому мы из уст президента США Трампа часто слышали, что «Иран может быть великой страной», но для этого она должна стать чуточкой другой.
В этой связи даже звучали некоторые предположения экспертов, что удар по Сулеймани стал возможным в результате предательства из окружения, иначе, откуда американцы могли бы знать о времени его приезда.
Говоря, что «и волки сыты, и овцы целы», я имел в виду, что, благодаря смерти генерала, власти Ирана смогли на патриотической ноте консолидировать страну, отбросить некоторые либеральные лозунги. А шиитские прокси группы, которые были созданы «ястребами», уже вовсю функционируют и в существующей системе власти могут продолжать старую свою политику, но уже конспиративно управляя и направляя эти группы в нужном русле.
Zakon.kz: Каковы ваши прогнозы относительно дальнейшего развития ситуации на Ближнем Востоке?
Аскар Батталов: Относительно прогнозов могу сказать следующее.
Держать в напряжении мировую «бензоколонку» (Ближний Восток) Вашингтон будет пытаться всегда, манипулируя теми или иными игроками. В обращении к нации Трамп недвусмысленно отметил, что пора бы НАТО сосредоточиться на Ближнем Востоке, а значит, США традиционно хотят сделать «грязную работу» чужими руками, ну, например, Турции или Израиля.
Иран в среднесрочной перспективе будет и дальше по кирпичику отстраивать свою ближневосточную империю. Шиито-суннитская дихотомия выгодна Белому Дому, с помощью «зловещей» тени Ирана можно держать приперсидские арабские монархии в полном повиновении, а с помощью Израиля и Турции — ограничивать амбиции Ирана. В принципе, ничего не ново, византийская стратагема на практике: «чтобы одолеть одних варваров, необходимо взрастить иных».
Также в свете вышесказанного уместно отметить, что если США в XX веке управляли Ближним Востоком посредством дихотомии Саудовская Аравия и Израиль, которые были форт постами Вашингтона в регионе, то в XXI веке ситуация меняется. Саудовская Аравия не справляется с лидерством в суннитском мире и на эту амбициозную роль претендует Турция, охваченная идеями неоосманизма.
В этой связи, конфигурация великой шахматной доски Ближнего Востока меняется. Турция трансформируется из жандарма США в самостоятельного игрока, а Саудовская Аравия выпадает из игры и вовсе. Вероятнее всего, Вашингтон произведет попытку поменять игрока в данной ситуации, определив в дихотомии арабо-израильского конфликта вместо арабов — персов, соорудив новые геополитические разломы и новую повестку дня. Но это только гипотеза.
Я все же склонен прогнозировать в среднесрочной перспективе ослабление позиций США на Ближнем Востоке и, соответственно, деградации американской искусственной конструкции Саудовско-Израильской дихотомии. В этой связи склонен видеть в будущем возрождение двух исторических сил Ближнего Востока — Персидской империи, облаченной в черную мантию шиитского хомейнизма, и Византийской империи, облаченной в суннитскую мантию османской империи.
Асылбек Избаиров: Согласен, на Ближнем Востоке, скорее, произойдут новые перестановки сил. В этой связи хотелось бы отметить, что сегодня исламская вертикаль государственного строительства обречена на провал из-за ошибочности в подаче отдельных теоретиков и практиков-радикалов ислама, а также в своей основе она утопична, в частности, в условиях противостояния с доминирующими в мире либеральными установками.
Но сегодня и либеральный мир испытывает большие, как ценностные, так и системные экономические кризисы, поэтому есть объективный спрос у населения различных стран к консервативным ценностям и устоям. В этих условиях суннитский ислам в качестве перспективного направления инстинктивно выбирает возможности горизонтального развития в форме различных джамаатов. А это в период активизации как внутренних, так и внешних врагов приведет к разрыву исламского мира.
Дальнейшие гибридные войны, но уже в условиях новых вызовов станут, скорее, реальностью Ближнего Востока на ближайшую перспективу. В условиях давления ислам, с одной стороны, будет консолидироваться, с другой стороны, произойдут неизбежные процессы политизации.
Последнее слово на Ближнем Востоке еще не сказано…
