– Уразгали Каймолдинович, июль для дружественного нам Узбекистана начался с важного политического процесса – всеобщего обсуждения поправок в Конституцию. К сожалению, не обошлось без эксцессов. Протестные настроения каракалпаков, не поддержавших пункт об исключении права выхода Каракалпакстана из состава РУ, вылились в антиконституционные действия. Как вы оцениваете эти события, могут ли они отразиться на ситуации в Казахстане?
– Во-первых, хочу отметить, что власти Узбекистана допустили большую ошибку, включив в пакет конституционных поправок пункт, исключающий право на выход Республики Каракалпакстан из состава РУ. Этот вопрос не стоило поднимать таким образом. Видимо, Ташкент не просчитал все риски, которые могли быть вызваны реакцией каракалпаков на подобную инициативу.
Во-вторых, надо понимать, что протестная волна в Нукусе, вызванная предлагаемыми конституционными поправками, связана, с одной стороны, с тем, что каракалпаки очень жестко и принципиально относятся к вопросу суверенитета своей республики.
С другой стороны, – с проблемами социально-экономического характера, безработицей, коррупцией, существующими на данный момент в этой республике. Но не только Каракалпакстан, но и другие соседние области Узбекистана находятся сегодня в таком непростом социально-экономическом положении, у них такие же системные проблемы.
Важно, что президент Узбекистана Мирзиёев оперативно среагировал на сложившуюся обстановку и сам прибыл в Нукус – столицу Каракалпакстана для урегулирования этой ситуации. Фактически пришлось сделать шаг назад. С точки зрения стабилизации ситуации другого выхода не было.
В целом, полагаю, обострившаяся ситуация в Каракалпакстане в скором времени будет полностью урегулирована, локализована. Вопрос пересмотра суверенитета Республики Каракалпакстан теперь будет находиться в подвешенном и более нервозном состоянии. Эту поправку, скорее всего, инициировали люди из окружения Мирзиёева, посчитав, что попутно через конституционную реформу можно решить каракалпакский вопрос. Но, опять же, повторюсь, это ошибка. Если посмотреть, как идет мирное сосуществование Каракалпакстана в составе Узбекистана, то такой острой нужды в этом не было.
С одной стороны, Каракалпакстан как бы депрессивный регион, имеющий множество социальных и экономических проблем, а с другой стороны, он и перспективный. Там большой потенциал для инвестиций, там достаточно большие залежи углеводородов, есть довольно крупные промышленные предприятия, в том числе в нефтехимическом секторе.
Своими попытками внести конституционные поправки по Каракалпакстану Ташкент, напротив, актуализировал проблему в том плане, что в ходе реализации крупных промышленных проектов на территории этой республики придется теперь вносить соразмерный вклад в ее социально-экономическое развитие. И эти требования со стороны граждан Каракалпакстана будут только усиливаться. То есть обострившуюся протестную активность каракалпаков придется теперь решать только через нивелирование социально-экономических проблем, через увеличение государственного финансирования, через инвестиции, которые будут направлены, прежде всего, на развитие человеческого капитала в этой республике.
Что касается второй части вопроса, влияния дестабилизации ситуации в Узбекистане на Казахстан, то мы видим, что появились различные оценки со стороны некоторых политологов, привыкших подобные протестные события комментировать тенденциозно, однонаправленно, тем самым обостряя информационный фон вокруг этой ситуации.
– Как, по-вашему, на самом деле обстоит ситуация в отношении Казахстана?
– Касательно Казахстана хочу отметить три важных момента, которые отражают ключевые принципы нашей внешней политики.
Первое – мы никогда не вмешиваемся во внутренние дела других государств и особенно наших соседей, стратегических союзников и партнеров. Это принципиальная и выверенная позиция Казахстана.
Второе – мы никогда не злорадствуем, когда у наших соседей-партнеров происходят какие-то негативные события. Напротив, Казахстан заинтересован в укреплении стабильности в Центрально-Азиатском регионе, ведь всевозможных проблем и без того хватает.
В первую очередь, это нерешенные на протяжении 30 лет пограничные вопросы, которые, условно говоря, связаны с треугольником Кыргызстан – Узбекистан – Таджикистан. До сих пор на границе периодически возникают конфликтные ситуации, приводящие даже к жертвам. К тому же, буквально недавно мы видели проблему в Горном Бадахшане в Таджикистане. Не надо забывать и про афганский фактор, несущий в себе клубок сопутствующих проблем на Центрально-Азиатский регион.
Третье – в подобных конфликтных ситуациях у нас привыкли искать какой-то внешний след или внешний фактор. Конечно, определенные моменты, связанные с геополитической борьбой ведущих мировых держав, в том числе за влияние в регионе Центральной Азии, имеются, и в некоторых событиях действительно можно найти какие-то отголоски внешнего фактора или попытки какого-то вмешательства, в том числе информационного.
Но в случае с Узбекистаном нет никаких признаков внешнего вмешательства, даже западные правозащитные организации до сих пор никак не отреагировали, хотя на подобные события обычно сразу делаются какие-то резкие заявления. Но я бы не стал искать здесь руку Запада.
– Но в соцсетях наблюдается некоторая настороженность, что это, мол, может повлиять на отношения между Казахстаном и Узбекистаном.
– Понимаю. Мы постоянно мониторим информационное пространство на постсоветском поле и видим, что некоторые СМИ (не буду говорить, в каких государствах) действительно пытаются увязать эти вещи, хотя МИД РК сделало соответствующее заявление, и глава нашего государства Касым-Жомарт Токаев в телефонном разговоре с Мирзиёевым проговорил своевременность решений узбекского руководства по обеспечению стабильности в Каракалпакстане.
Новость по теме
В отношениях между Казахстаном и Узбекистаном нет ничего такого, что могло бы привести к какой-то напряженности, осложнениям. Это все инсинуации, передергивание фактов. К слову, хотел бы отметить такой момент: еще во времена правления бывших руководителей обеих стран бытовало мнение, что в Центрально-Азиатском регионе идет соперничество за лидерство. Это миф, пережиток прошлого.
Сегодня между Ташкентом и Нур-Султаном и в целом между странами Центральной Азии выстраиваются достаточно прагматичные взаимовыгодные отношения. Мы заинтересованы в усилении экономической, промышленной кооперации, нам нужно вместе решать копившиеся годами проблемы, в том числе экологические, связанные с водными ресурсами, находить взаимоприемлемые точки соприкосновения.
Должен сказать, что в последние годы вырисовывается положительная тенденция в плане проявления политической воли глав центральноазиатских государств для решения существующих проблем. Это в том числе выражается в формате консультативных встреч лидеров этих стран. Конечно, не сразу можно решить все вопросы, но позитивная динамика уже наблюдается. Сравнительно недавно у нас прошла научно-практическая конференция с участием представителей экспертных сообществ стран Центральной Азии, в том числе Туркменистана, которая показала, что они в этом плане тоже настроены позитивно.
– То есть, Казахстан заинтересован в стабильности всех стран ЦА и в целом всего Центрально-Азиатского региона?
– Конечно. Во внешней политике Казахстана заключен главный принцип – экономический прагматизм. Следовательно, нам необходимо усиливать и торговлю, и взаимные инвестиции с этими странами, поэтому мы приветствуем мирное урегулирование любых внутренних, острых, негативных процессов и вопросов, возникающих у наших соседей и партнеров. Это принципиальная позиция Казахстана во внешней политике.
– Уразгали Каймолдинович, в каких сферах особенно тесно сотрудничают наши страны? В последнее время заметно развивается туризм, многие казахстанцы полюбили Узбекистан и с удовольствием уезжают туда путешествовать. Что еще нас связывает?
– Торгово-экономическое сотрудничество – это самое главное.
Сейчас у нас наблюдается положительная динамика в увеличении товарооборота, намечаются различные проекты. Но в большей степени мы нацелены на промышленную кооперацию, развитие совместных проектов в сельском хозяйстве, на экспорт мясомолочной и рыбной продукции. У нас есть товары, которые нужны Узбекистану, а у них есть то, что нужно нам.
Также у нас наблюдается позитивная динамика во взаимовыгодном сотрудничестве в промышленности, транспорте, образовании, науке, в студенческом обмене, в водно-энергетической сфере. Это не простые вопросы, но они решаются.
У наших стран много общего. И если наши народы будут сближаться между собой, больше узнавать о соседних странах, больше сотрудничать, то это положительно скажется в принятии управленческих решений, ведь эти люди потом станут крупными бизнесменами, политиками и принципы взаимовыгодных, взаимоприемлемых решений будут постепенно переходить на властный уровень.
