Однако при детальном рассмотрении идейных позиций представителей этой партии взгляд на них радикально меняется. В разные годы к известным лицам партии были близки русские общественные деятели. Те, кто оказал на нее определенное влияние и защищал перед центральными властями интересы казахов. Сегодня предлагаем вспомнить лишь некоторых из них и понять, что повлияло на их мировоззрение.
Фото: rgo.ru
Собственно, дело не только в способностях Потанина к языкам. У семьи Потаниных были давние связи с казахами. Так, например, дед Григория Николаевича, Илья Андреевич Потанин, состоял в переписке с Абылай ханом. А сам Потанин c детства общался с кочевыми казахами, слышал казахскую речь, запоминал их песни.
Детство, проведенное в Ямышевской станице (ныне село Ямышево в Павлодарской области), повлияло на мировоззрение маленького Гриши. Со временем Потанин и его соратник, ученый и общественный деятель Николай Ядринцев стали исповедовать идеологию Сибирского областничества. Они полагали, что Сибирь как сложившаяся особо историческая и культурная территория не должна быть просто придатком России. Она должна обладать большей самостоятельностью и служить мостом из европейской России на Восток – в Китай, Монголию, Центральную Азию, Индию. Надо сказать, что и Ядринцева, и Потанина за их взгляды преследовало царское правительство. Несколько месяцев оба провели под арестом. Впоследствии их освободили. Потанина, в частности, спасло покровительство великого русского путешественника Владимира Александровича Обручева, который впоследствии не раз брал его в свои экспедиции.
Немало экспедиций Потанин совершил и в казахские степи. Так, он был одним из первых, кто записал на русском языке знаменитый эпос "Козы-Корпеш и Баян Сулу". А в 1913 году он даже планировал организовать большой концерт казахской народной музыки в Томске. В тот период он особо сблизился с основателями партии "Алаш" Ахметом Байтурсыновым, Алиханом Букейхановым, Алимханом Ермековым. В 1917 году Потанина пригласили на Первый всеказахский съезд и чествовали его как "нашего сибирского аксакала". Среди вариантов автономии казахов рассматривался, в частности, вариант вхождения в Сибирскую республику. Увы, сам Потанин скончался в 1920 году, когда Алашорда была ликвидирована, а ее активные участники уже начали сотрудничать с советской властью.
Фото: wikipedia
Фото: wikipedia
Аналогичную работу в южных регионах Казахстана проводил политический и общественный деятель Орест Авенирович Шкапский. Тогда у царских властей доминировало представление о том, что хозяйственная система кочевого населения отсталая, крайне неэффективная и расточительная. Председатель Совета министров Петр Столыпин видел в широких пастбищных землях казахских степей лишь резерв для будущих наделов, которые будут передаваться крестьянам-переселенцам из великорусских и малорусских губерний (современных европейской России и Украины). Орест Шкапский в своих докладных записках неоднократно подчеркивал, что интересами коренного населения при решении земельного вопроса пренебрегать нельзя.
Решение о навязывании того или иного вида хозяйственной деятельности повсеместно не является выходом из сложившейся ситуации. Историческое прошлое Средней Азии при господстве ислама и физико-географических особенностях выработало систему землевладения, сильно разнящуюся с системами Западной Европы. Кроме того, понятия населения о землевладении сложились под влиянием этого до такой степени прочно, что коренное изменение их, без внимания к установившимся обычаям, хотя бы самое изменение сделано было под влиянием новейших законов науки, невольно вызовет ломку его экономической жизни, – приводит слова Ореста Авенировича в своем очерке 2019 года "Жизнь и судьба Ореста Шкапского" российский ученый историк Андрей Панфилов.
Шкапский также сблизился с деятелями партии "Алаш" на фоне своей работы на земельном поприще. Тогда в Российской империи шла дискуссия: сторонники столыпинской реформы считали, что земледелие должно подвинуть кочевое скотоводство и земли последних необходимо изъять в пользу землепашества. Другую точку зрения разделяли деятели "Алаша" и близкие к ним русские общественные деятели. Они тоже понимали, что традиционную казахскую кочевую систему хозяйствования необходимо реформировать, увеличивать роль земледелия, но ни в коем случае не отказываться от скотоводства. Букейханов в качестве образца предлагал использовать опыт Австралии в разведении скота, поскольку там с одной стороны – схожий засушливый климат, а с другой – хорошо оснащенная инфраструктура оседлого скотоводства.
Шкапский в своих докладах предвидел трагедию восстания 1916 года и, надо сказать, деятели, которые вошли во Временное правительство, ценили знания и опыт Ореста Авенировича в работе с коренным населением Центральной Азии. В 1917 году он вошел в Туркестанское временное правительство, совместно с Мухамеджаном Тынышпаевым стал комиссаром по Семиречью и вел переговоры с Китаем по поводу возвращения бежавших от восстания казахов и киргизов, гарантируя им амнистию. Но этому не суждено было сбыться. В ноябре 1917 года произошел Октябрьский переворот, который Шкапский категорически не принял. Он намеревался бежать в Китай, но был задержан на границе, заключен в Верненскую тюрьму, где и был расстрелян в 1918 году.
Массовый отъем кочевых пастбищных земель критиковал и видный земский деятель Тимофей Иванович Седельников, депутат I и II Государственной думы. Он состоял в качестве землемера в специальной землеустроительной экспедиции, почти семь лет и два года работал статистиком по исследованию казахской степи. Тимофей Иванович не ограничивался исключительно исполнением прямых обязанностей, он довольно много изучал местный быт, что в дальнейшем помогло ему понять своеобразие хозяйственного уклада казахов. После многих лет работы статистом в Казахстане Седельников убедился в том, что землепользование в степи – сложный механизм. Сведущий в силу профессии в сельском хозяйстве, он подчеркнул зависимость форм хозяйствования от климатических условий края. Именно поэтому он настаивал на том, чтобы сначала землеустроить самих казахов, а затем уже организовывать переселенческие участки. Кстати, выступая с докладом на заседании первой Государственной думы, Седельников произнес несколько слов по-казахски. Впервые казахская речь зазвучала на уровне всеимперской государственной власти. Он критиковал царских министров за то, что те прислушиваются к докладам тех, кто не вникает в особенности жизни местного населения, а ситуацию на местах видит только из окон губернаторских дворцов и экипажей. Понимая, что целиком изменить политику царизма в отношении казахской степи не удастся, Седельников старался помогать на локальном уровне. Он выбивал для казахов максимально пригодные участки для пастбищ, выступал посредником между местным населением и властями в вопросе распределения земель. Казахская интеллигенция очень ценила усилия Седельникова. Его приглашали на первый Всеказахский съезд, который организовал Алаш, и на первый съезд Советов уже социалистического Казахстана. По настоянию Ахмета Байтурсынова Седельникова включили в военно-революционный комитет Казахской АССР. На этом посту ему удалось поучаствовать в земельно-водной реформе, которая несколько облегчила жизнь кочевников (в частности, вернула казахам земли, изъятые в пользу казачества) и позволила им относительно стабильно существовать в период НЭПа до конца 1920-х годов. Увы, коллективизация перечеркнула все эти достижения. Но это другая история. Символично, что в разгар коллективизации в 1930 году Седельников умер. Он умер в Москве и не увидел трагедию голодомора и крушения всего, за что он так боролся в течение своей жизни.
Деятели Алаша многое узнавали в общении с такими людьми, как Седельников, Скалозубов и Шкапский. В частности, особенности жизни русских переселенцев. И понимали, что в построении независимого Казахстана нельзя не учитывать их интересы.
Советская пропаганда всегда рисовала алашордынцев как злостных националистов. Однако, если внимательно изучить их жизненный путь и программу, которую они предлагали, весь этот миф рухнет, – считает ученый-историк, академик НАН РК Мамбет Койгельды.
По его словам, Алихан Букейханов, общаясь с видными русскими интеллигентами, и будучи женатым на православной русской женщине Елене Севастьяновой, понимал, что необходимо учитывать и интересы христианского населения. В частности, православным и вообще русско-украинскому населению края в будущем парламенте Алашорды предполагалась квота в 10 мест из 25. Это, по меркам тех лет, образец демократии и уважения к национальному и религиозному меньшинству. И, если бы этот проект удался, сегодня мы жили бы совсем в другой стране. Множество ошибок в национальной политике удалось бы избежать.
Взгляды русских общественных деятелей, условных "русских алашординцев", сформировались на основе тесного общения с простым казахским народом из познания народной казахской культуры. Это весьма актуально и для сегодняшнего дня. Ведь не секрет, что казахскоязычный и русскоязычный пласты нашего общества живут параллельными жизнями и с трудом понимают друг друга. И когда-то эту пропасть необходимо преодолеть. Ведь все мы живем в одной многонациональной стране.
Константин Козлов
