– Уразгали Каймолдинович, cегодня Касым-Жомарт Токаев официально вступил в должность главы государства после убедительной победы на президентских выборах. Вы сами присутствовали на инаугурации и видели это. В чем, по-вашему, ключевые особенности прошедшей кампании?
– Во-первых, ключевой стала закономерная эволюция персонального образа Токаева как политического лидера. Если в 2019 году он ассоциировался в общественном сознании как преемник Первого Президента, то сейчас является реформатором с собственной повесткой, инициировавшим и искренне желающим серьезных перемен в стране.
Безусловно, январские события стали переломным моментом и триггером к переходу на путь кардинальных реформ в экономике и политике. В ответ скептикам я всегда говорю, что в условиях доянварской политической конъюнктуры невозможно было проводить какие-то кардинальные изменения. Любые попытки наталкивались на интересы ограниченного круга внутриэлитных олигархических групп, которые не желали расставаться со своими активами и источниками сверхдоходов. Не хотели делиться с народом тем, что когда-то монополизировали.
Думаю, все понимают, о чем идет речь. Собственно, это и стало причиной попытки госпереворота в начале года, приведшей к трагическим последствиям. Но все уроки извлечены.
– Какие, например?
– Есть понимание необходимости необратимых глубоких институциональных изменений.
Токаеву удалось переломить ситуацию. Востребованная повестка полностью перехвачена им, освоена и синтезирована в единой идее строительства Справедливого Казахстана. Поэтому Токаев шел на выборы для заключения нового социального контракта с гражданами. 81% голосов казахстанцев надо рассматривать одновременно как показатель поддержки обозначенного реформаторского процесса и как выражение высокого общественного доверия лично главе государства. Он убедил большинство казахстанцев, что сможет демонтировать старые порядки, сформировать новые сбалансированные правила игры, что у него есть решимость и воля добиться реализации заявленных реформ.
Он сам открыто сказал и понимает, что по окончании президентского срока ему придется держать ответ и перед народом, и перед историей, и перед личной совестью. Сегодня на инаугурации он еще раз об этом сказал. Здесь как в риторике, так и в принимаемых решениях видна его личная принципиальная позиция. Сейчас же нет людей, равных по политическому весу и способных противопоставить Токаеву другой курс и видение развития страны.
Во-вторых, стержневым фактором успеха на этих выборах стало правильное формулирование самим Токаевым его политической и электоральной стратегии. Она совершенно иная и отличается от того, что предлагали казахстанцам кандидаты в президенты на протяжении трех десятилетий. Выборы всегда слишком упрощенно рассматривались как некие торги. К примеру, Назарбаев всегда покупал лояльность электората через обещания светлого будущего в виде "Казахстан-2030", "Казахстан-2050", "100 шагов", которые, к сожалению, мы прошли лишь на бумаге.
– А Токаев лояльность электората не покупал?
– Токаев не торговался.
Он предложил гражданам их активное участие в этих реформах и обозначил, что только при таком условии они достижимы. Более того, есть понимание, что если люди будут видеть реальные результаты этих реформ и настоящие перемены, они будут защищать и отстаивать их продолжение, углубление. В этом ключевая суть нового социального контракта.
В-третьих, что касается тактических аспектов, то хотя Касым-Жомарт Токаев и не участвовал непосредственно в своей агитационной кампании, вытянул ее самостоятельно, можно сказать, в одиночку. Ключевую роль сыграли его поездки по регионам, которые впервые были организованы по-новому, в открытом и живом формате. Но главным здесь было содержательное наполнение, а именно прямые ответы главы государства на наиболее волнующие граждан проблемы.
– Как вы считаете, Уразгали Каймолдинович, на какие важные аспекты стоит обратить внимание по итогам президентских выборов?
– В целом, не надо расслабляться и стоит основательно проанализировать прошедшие выборы. Это же масштабный срез общественных настроений, здесь немало интересных индикаторов. Считаю, что остальные кандидаты в президенты должны расценивать свои маленькие проценты как подарки избирателей, даже их они не заслужили. Но о чем это говорит?
Если суммировать все проценты альтернативных кандидатов и графу "против всех", плюс тех, кто не пришел на избирательные участки, то мы получаем группы граждан, которые настроены критически или скептически к текущим процессам. Понятно, что сказывается тридцатилетняя усталость от обещаний власти. Но как их перетянуть на свою сторону, как доказать, что они ошибались? Только один вариант – увеличить скорость перемен и демонстрировать результаты реформ на практике.
Я бы еще обратил внимание на существенное снижение явки избирателей в столице почти в 1,5 раза – с 68% до 48% по сравнению с 2019 годом. Есть о чем задуматься и над чем работать.
– В своей предвыборной программе Касым-Жомарт Токаев представил амбициозные задачи и достижение очень высоких показателей. К примеру, заявлено создание 2,3 млн рабочих мест для молодежи. Насколько, по-вашему, это реально и выполнимо? Некоторые эксперты, наоборот, прогнозируют, что проблема безработицы может обостриться и официальные данные по ней не соответствуют действительности.
– Критикуя, мало кто предлагает конкретные решения. Заявленные задачи и обещания президента, безусловно, выполнимы. Все меры просчитаны, ресурсы предусмотрены. Но, конечно, есть риски срыва из-за внешних факторов.
На практике, как всегда, могут возникнуть проблемы с исполнением. Вполне возможен саботаж в госаппарате и среди представителей крупного бизнеса. Скажется и некомпетентность некоторых чиновников. Поэтому нужна принципиально новая и смелая реформа системы госуправления. Но самое главное, необходима трансформация политической и судебно-правовой систем. Это фундаментальный каркас государственности. Если его не перестроить, то страна окажется в крайне уязвимом положении, просто будем стремительно ослабевать.
Что касается безработицы, то, да, согласен, статистике мало доверия.
– Что делать?
– Я вижу здесь три системных решения, которые надо безотлагательно внедрять.
Во-первых, необходимо, чтобы добывающие компании, крупные промышленные гиганты хотя бы какую-то ощутимую часть сырья поставляли на внутренние рынки. Проблема в том, что МСБ не может развиваться без сырья, местному бизнесу элементарно не с чем работать, поэтому не появляются новые рабочие места.
Во-вторых, надо увеличивать казахстанское содержание в работе сервисных предприятий. Мы слишком много преференций отдали зарубежным добывающим корпорациям. Они злоупотребляют этим, завозя только свое оборудование и свою рабочую силу.
В-третьих, нужны качественные рабочие места через открытие новых производств. Акимы вводят в заблуждение президента, приводя кривую статистику. Все цифры в основном касаются временных и сезонных рабочих мест, которые, чаще всего, ложатся нагрузкой на госбюджет и не имеют ничего общего с воспроизводством экономической продукции и услуг. Так было почти все 30 лет.
Надо усиливать спрос с районных акимов. Корпоративный подоходный налог от МСБ им уже передали, они должны быть заинтересованы в появлении новых предприятий на своих территориях, и поэтому местная власть должна создавать условия для этого. Но, конечно, надо продолжать децентрализацию налогово-бюджетной политики.
