Под Карагандой беременная женщина скрывается от своего хозяина

Елена Сычева утверждает, что год провела в рабстве - целый год ее удерживали на зимовке в Актогайском районе, заставляли работать, избивали, унижали и насиловали. 

Беременная жительница Сарани Елена Сычева скрывается от своего «хозяина». Женщина рассказывает, что целый год ее удерживали на зимовке в Актогайском районе, заставляли работать, избивали, унижали и насиловали. Но однажды Елене удалось сбежать. Она обратилась в управление по борьбе с организованной преступностью. Однако там ей не помогли.

Елена уже на девятом месяце. Скоро ей будут делать кесарево сечение. Хотя беременность протекает хорошо и женщина чувствует себя нормально, врачи не разрешают ей рожать самостоятельно. После года в актогайских степях Лена полностью ослепла на один глаз и частично потеряла слух. Она рассказывает, что владелец зимовки часто бывал не в духе, а зло срывал на ней: избивал лопатой, колотил по голове.

Дом в степи

…Судьба никогда не баловала Лену. В молодости отсидела за разбой. Когда освободилась, обнаружила, что родительский дом заняли чужие люди. Оказывается, пока она отбывала наказание, родственники продали недвижимость. Елена скиталась по съемным квартирам, работала на стройках и на полях. И как-то раз встретила в гостях у подруги человека по имени Ергалы.

- Он накрыл нам стол: была еда и что выпить, конечно, – рассказывает Елена. – Ергалы стал меня уговаривать: «Здесь недалеко есть работа, я заплачу. Питание и жилье бесплатно. К скоту подходить не будешь. До весны нужна помощь по дому». А уже шел февраль. И я решила, что месяца на два смогу съездить, что-то заработать. Мы с ним выехали от подруги в два часа дня. Едем-едем, в половину девятого остановились прямо на трассе. Темно, кругом сопки, домов не видно. Я начала нервничать: «Куда ты меня привез?» Думаю: «Может, он какой-то маньяк». А он отвечает: «Теперь надо идти пешком: бураном дороги замело, не проедешь». Я бы никогда не подумала, что среди сопок может стоять один единственный дом. Испугалась, стала проситься обратно в Сарань. Но он прикрикнул: «Иди молча, пока я тебя волкам не выкинул!» Привел меня в дом на два хозяина. Завел в половину, где рабочие живут. Там сидел один пастух лет шестидесяти – Коля Паруш из Майкудука. Он там в рабстве уже шесть лет, вырваться не может, без выходных скот пасет. Я его прошу: «Коля, ты мне объясни, куда я попала». Он сидит и смеется: «Скоро увидишь».

Кулаком по лицу

Сначала с Еленой обращались терпимо. Кормили макаронами с требухой, давали работу в помещениях. Но потом послали чистить сараи, следить за животными. Хозяйство большое. По подсчетам Елены: полсотни коров, около 600 баранов и еще лошади. Когда снег начал таять, ей приходилось долбить лед в загонах, ухаживать за больным скотом, носить воду с родника. Женщина сильно уставала. И в какой-то день потребовала отвезти ее в родную Сарань. Ергалы сначала морочил ей голову, просил подождать, когда найдется кто-то на замену.

- А потом начал угрожать: «Рот закрой. Никто тебя искать тут не будет. Никуда ты не поедешь, будешь дом штукатурить». Они базу стали расширять. Привезли еще рабочих. Один из них умел хорошо обращаться с сеном и баранами. Его главным над нами поставили, сказали: мол, делай, что хочешь. Он стал ко мне приставать. Я пожаловалась хозяйке – учительнице на пенсии. Она ответила: «А ты дай ему, тебе жалко что ли?» Когда я такое услышала, упрекнула ее: «Татешка, вы женщина, педагог, чему же вы детей учили, раз мне такое говорите?» Тогда она к своему мужу пошла. Тот меня завел за сарай и начал кулаком по лицу бить.

Бежать Елена решилась в январе на пару с Галей – подругой по несчастью.

- Этот насильник зимовал там с нами. Но мы уже терпеть не могли. 20 числа в пять утра вышли, взяли с собой детские бомбочки – волков отпугивать. И до трассы два километра по степи: пробирались через снег, сугробы были по пояс. На дороге нас подобрал хозяин бусика, который из Актогая людей возит. Пожалел, бесплатно довез до Караганды. Потом я узнала, что он за это пострадал – его избили. Он бросил маршрут, отказался ездить.

Свидетель передумал

…В Сарани бездомные подруги прятались по подъездам. Галю нашли, отвез обратно на зимовку. Но ей снова удалось бежать. Где она теперь прячется, Елена не знает.

Сама она нашла приют в доме, где живет семья саранского лесника Николая Нечаева. Сначала мужчина разрешил ей временно занять свою баню. Но вскоре выяснилось, что гостья в положении. Тогда Нечаевы прописали бывшую рабыню у себя, стали возить ее к гинекологу, восстанавливать потерянные документы. А потом Лена сказала, что хочет наказать своих обидчиков. Николай Степанович поехал с ней в УБОП писать заявление.

- Ее похитили, удерживали в рабстве, нещадно эксплуатировали, издевались, насиловали, – перечисляет лесник. – Я дал полицейским все данные. Мне сказали: «Все, Николай Степанович, займемся этим делом». Они навесили на нее видеоаппаратуру, чтобы записать разговор с хозяином. Оделись в штатское. И приехали на зимовку.

- Я сказала, что приехала за своей зарплатой, – вспоминает Елена. – Хозяин начал кричать, оскорблять меня. Все это было записано на видео.

Собрав доказательную базу, убоповцы повернули в Караганду. При этом взяли с собой пастуха Николая – в качестве свидетеля.

- Потом к ним присоединился полицейский из Актогая. По дороге они вместе заехали в кафешку поужинать. Мы с пастухом ждали их в машине. Коля клялся, что подтвердит все мои слова, потому что не хочет больше оставаться рабом. К полуночи мы добрались до УВД. Мне приказали стоять в коридоре. А пастуха завели в кабинет и давай с ним беседовать. Когда он вышел, только руками развел, а потом я узнала, что Коля вернулся на зимовку.

Уголовного дела о разоблачении степного рабовладельца не получилось.

- В ходе доследственной проверки факты, указанные в заявлении, не нашли подтверждения, – прокомментировал Жанатай Сембеков, руководитель пресс-службы ДВД Карагандинской области. – В связи с чем было отказано в возбуждении уголовного дела. Материалы отправлены в прокуратуру для проверки обоснованности принятого решения.