Эксклюзив: Хамро Суванов рассказал неозвученные подробности своего похищения

Суванов уверен, что его похитили не для того, чтобы вернуть ювелирные изделия или деньги за них.

10 ноября в Алмалинском районном суде был вынесен приговор по резонансному делу о похищении человека. Известного в мировом fashion-сообществе байера Лилию Рах приговорили к 7 годам лишения свободы. Потерпевший Хамро Суванов еще в августе писал в прокуратуру заявление с просьбой прекратить уголовное преследование в отношении женщины. В суде он заявлял, что не считает Рах причастной к похищению. Но Фемида оказалась непреклонной. В интервью Zakon.kz Хамро Суванов рассказал о том, почему считает Рах невиновной, и почему он уверен, что все было спланировано именно Мири Паз.

Во время беседы Хамро Суванов рассказал, что привело к июльским событиям и описал свое видение этого преступления.

Ювелирные изделия, как гарантия возврата денег

Как утверждает Суванов, он не был должен Мири Паз денег. Напротив, это гражданка Израиля должна была гражданину Узбекистана крупную сумму денег.

- Естественно, Марина и слышать не хочет о том, что нужно возвращать деньги, и вообще не признает, что она мне должна. Ну и получается в итоге, что я взял ее украшения, заложил в ломбард, и все... ... Долг начал образовываться в марте. Определенную сумму она взяла в марте. Изначально она мне сказала, что летит за коллекцией, и ей не хватает, на месяц нужна энная сумма. У меня естественно таких средств нет. Речь шла о достаточно крупной сумме. Я переговорил, занял, передал ей. В залог, как гарант, у меня были ее ювелирные изделия. Она сказала: «Продавай, из этого будет расчет. Если не продашь, то я тебе отдам деньги, ты мне вернешь украшения». Прошел месяц. Я у нее интересуюсь, что и как, говорю, что мне нужно возвращать деньги. Она просит продлить, просит еще месяц. Прошел месяц... ... Она мне принесла еще какие-то изделия. Потому что изначально изделия, которые она мне дала, не были эквивалентны той сумме, которую она взяла у меня. В середине или конце марта у нее произошла ситуация с таможней. Тогда я узнаю, что на самом деле изделия не испанские, а индийские, что она нелегально их провозит сюда, - рассказал Суванов.

Затем, примерно в апреле, мужчина сказал Мири Паз, что больше не будет с ней работать из-за подорванной репутации ее изделий, и напомнил о долге. Деньги она ему не вернула.

- Тогда я закладываю все изделия, которые у меня есть, абсолютно все (прим.ред: в том числе и изделия Л.Рах), и товар, и мои личные изделия, часы и прочее. Я закладываю все в ломбард, чтобы максимально вытащить крупную сумму и погасить задолженность. Потому что она уже затянулась, изначально бралось на месяц, а затянулось на 4 месяца. Я уже не мог тянуть, - объясняет Суванов.

После этого он улетел. Сначала в Москву по работе, потом вернулся в Алматы, и оттуда 30 июня - в Ташкент.

- Причем, когда я был в Москве, примерно 20 июня, я созвонился с Мариной, сказал: «Так как вы не гасите сумму, я заложил все в ломбард». И до этого я ей говорил, что если она не погасит, я вынужден буду заложить это в ломбард. На что она более или менее реагировала нормально. Потом, я так понимаю, пока я был в Ташкенте у нее созрел этот план. Она пришла к Лиле, к Дане (прим.ред.: также передававшей Суванову изделия на реализацию), начала бегать по городу, говорить, что я сбежал, что я украл и т.д. и т.п. Естественно, у меня есть какие-то обязательства перед людьми. Это нормальный процесс, когда люди дают тебе под реализацию свой товар, естественно, ты должен либо товар, либо деньги... ...Еще 3 июля я был на связи. Я созванивался и Мариной, и с Лилией Робертовной, и с Даной мы разговаривали. Я им сказал, что до 10 июля буду, - говорит собеседник.

Все было спланировано Мариной

Потерпевший уверен именно в этом.

- Я считаю, что это полностью спланировала все Марина. Я в этом уверен. И помимо моих доводов и предположений, есть определенные факты. В суде, и как она изначально давала показания - очень много лжи. Например, есть такой момент, когда следователь задает вопрос: «Знаете ли вы Шалбаева Бахыта, и видели ли вы его когда-нибудь?». Она отвечает, что не знает его, никогда не видела, в первый раз увидела в ДВД. Причем Шалбаев в своих показаниях говорит, что видел Марину, был у нее дома. Потом она говорит, что не давала никаких денег на мое содержание и т.д. Мисиров говорит, что она давала деньги. Очень много различных моментов. Даже в суде, когда я ей задал вопрос: «Получали ли вы от меня деньги». Один день она говорит, что да, получала. Мой водитель в суде подтвердил, что передавал ей от меня конверты. Она с этим согласилась. На следующий день в суде она говорит, что не получала никаких денег. Человек выдает абсолютно противоречащие показания. Почему на это не обращают внимания, я не понимаю, - говорит Суванов. Отмечая, что его показания и показания Лилии Рах сошлись практически полностью.

При этом Суванов полной чушью назвал утверждение Мисирова о том, что его удерживали для того, чтобы обезопасить от других влиятельных кредиторов, которые ему угрожали.

- Никто кроме Марины мне не угрожал. Никто... ... Если бы в моих действиях, действительно, было бы какое-то противозаконие, мошенничество или кража, я думаю, что человек бы пришел и написал заявление. Я никогда никуда не бежал и никуда не бегу, - утверждает Хамро. По его словам, сейчас у него есть обязательства перед 3-4 людьми.

И далее он рассказывает о том, что Мири Паз непосредственно контактировала с удерживавшим его в Есике неустановленным следствием Александром, и с Мисировым.

- Паз всегда была с Александром на связи, и в офисе, и в Есике она непосредственно с ним разговаривала. У нее был второй телефон, по которому она связывалась с ним, потому что я видел у нее в руках два телефона. При задержании и везде в деле у нее был один телефон. У Мисирова тоже было два телефона. И при задержании было два телефона, а потом в деле фигурирует почему-то один телефон. Они созванивались, они все время были на связи.

Суванов отмечает, что в Есик его увезли по указанию Паз:

- Почему я сделал такие выводы, потому что я ни разу за весь период не видел, чтобы Лилия Робертовна как-то общалась с Александром. А Паз была всегда с ним на контакте. Через какое-то время после того, как меня привезли в Есик, туда приехала Мири. Там было очень много в отношении меня, в отношении моей семьи. Причем она требовала не ювелирные изделия, она требовала от меня деньги. Притом, что ей я объяснял, что я не продал изделия, что они лежат в ломбарде, "верните деньги, которые вы должны, мы пойдем все выкупим". Все это ее не интересовало. Меня уже при ней начали избивать. Под ее диктовку, как я говорил, я написал расписки. И со многим там я был не согласен, но любое мое восклицание и несогласие сопровождалось ударами. В итоге я подписал целую кипу бумаг не смотря. Почему я делаю такие выводы, что она с Александром, она абсолютно свободно чувствовала себя в этом доме. Причем у нее даже мускул не дернулся, когда меня начали бить. И потом, после того, как я все подписал, я сказал Марине, что хочу поговорить с Лилей Робертовной. Для чего я это сделал. Мне так казалось, что если она приедет, увидит все это, то со мной ничего не произойдет, и она будет знать, где я нахожусь и т.д. Какой-то определенной цели того, чтобы она приехала, честно, не знаю, почему я попросил ее туда приехать. Потому что вопрос непосредственно с Лилией у нас был решен. Вопрос оставался в том, чтобы показать изделия в ломбарде.

- Почему я считаю, что потом Марина перевезла меня из Есика в другое место и передала Исламу. Потому что она поняла, что всего того, что она запланировала со мной сделать, она не сделает. Потому что Лилия это увидела, она знает где я. Это мое предположение, какие я сделал выводы. И я никогда не видел, чтобы Лилия как-то контактировала с этим Александром. Почему тоже на это не обратили внимание? - задается вопросом Суванов.

Похищение с целью вымогательства

Сейчас Хамро Суванов уверен, что Мири Паз спланировала его похищение не для того, чтобы вернуть свои изделия, а для того, чтобы заставить его отдать якобы имеющиеся у него миллионы.

- Со стороны Марины было вымогательство. Если я должен был вернуть украшения, она же говорит, что денег я ей не должен. Но однако требование – 1 млн 200 тыс долларов, остановились на нем, сначала было 2 млн, сумма всегда разная. Украшения не нужны. В конце концов, можно было прийти и за 60 тыс долларов выкупить эти изделия в ломбарде. Общая сумма ломбарда была 44 млн тенге, грубо – это 120 тыс долл. Пусть 50%, как говорит Марина – ее изделия, это 60 тыс долларов. В конце концов, речь идет о 60 тыс долларов, не о 700 тыс, как она заявляет, и не о 1 млн 200... ... Везде она говорит, что я взял у нее изделия. Но при всем при этом она же говорит, что требовала 1 млн 200, что изделий было на 1 млн 200, но если сделать скидку, то на 700 тыс. В конечном итоге и заявление она на меня пишет на 700 тыс. Это необоснованно... ... Нужно же как-то это обосновать, нужны основания, расписки, накладные, где-то чтобы это было отражено. В конце концов, покажи откуда эти изделия, покажи декларацию, покажи ,что они действительно этого стоят. Она печатает сертификаты, она говорит, что это Испания и т.д. А сама их печатает где-то в подворотне недалеко от Есентая. Я тоже узнал об этом весной, ближе к лету. Это обман не одного человека, это обман всей страны, - говорит Суванов.

При этом, как уже сообщалось ранее в суде, по словам Суванова, Паз была уверена в наличии у него крупной суммы денег из-за гадалки.

- Я мало говорил о ее уверенности, о том, как она убеждала всех, что у меня есть 2 или больше, 3 миллиона, что они лежат у меня дома. Это человек, который полностью верит разным гадалкам, экстрасенсам, она каждый день к ним обращается. Она очень сильно в это все верит. И как-то в суде она даже сказала, что она не знает пригород, знает только Табаксовхоз. Туда она ездит к гадалке, которая гадает на кофе. Она была уверена, что у меня есть эта сумма денег, и вот эту сумму она хотела именно забрать у меня таким способом, - продолжил рассказ потерпевший.

Суванов отмечает, чтобы найти деньги на выкуп из ломбарда изделий, ему, по крайней мере, должны были дать такую возможность:

- Для этого мне нужна была какая-то возможность, хотя бы телефон, чтобы звонить, что-то делать, что-то предпринимать. И держали так долго не потому, что личная неприязнь, а потому что были уверены, что у меня есть 2 млн и, что 1 млн 200 я отдам. Вот он ответ на все вопросы. И она была в этом уверена.

Похищение состоялось после ломбарда

Эта мысль прозвучала в суде. Насколько ее приняли во внимание - неизвестно. Но именно в этом уверен потерпевший.

- Я считаю, что похищение состоялось после ломбарда. Рах вообще непричастна. Мы с ней попрощались возле ломбарда. Я обратился к ней за помощью, может ли она помочь. Она сказала: "Извини, я не могу тебе ничем помочь". Здесь имелось ввиду непосредственно выкупить из ломбарда эти изделия, - говорит Суванов.

По его словам, весь ужас происходил после ломбарда.

- После ломбарда я попадаю к Марине и, собственно говоря, начинается весь этот ужас, который со мной происходил... ...То, что происходило после ломбарда – это конкретное уничтожение, медленное убийство. Наверное, за счет того, что во мне переизбыток веса, я здоровый был, я это все пережил... ...Невозможно выжить, когда тебе в двое суток дают по 50-100 гр воды. Я не знаю, как выжил, - вспоминает Суванов. Он уверен, что угрозы пистолетом, побои, отсутствие еды и воды - все делалось по указке Паз, - Он (прим.ред.: Мисиров) требовал от меня деньги, он избивал меня каждый вечер, требуя деньги. Если это какая-то личная неприязнь, высокое чувство справедливости, ну вот он вспылил, ну избил, ну вот он второй день избил. Но не неделю же прикованным избивать, не давать пить, не давать возможности сходить в уборную и т.д. Его цель, его требования – деньги. "Либо деньги, либо ящик" – это его слова.

Лилия Рах - случайный свидетель

Суванов считает, что "роль" Лилии Рах в этом деле была такая же, как, например, у ее водителя Дениса, или водителя Mitsubishi Delica Степана, или юриста Дмитрия, которых в ходе расследования дела перевели в свидетели.

- Сам Степан не видел, допустим, того, что происходило со мной, не видел, как меня били. Когда мы ехали в машине, со стороны Александра никакой агрессии, то есть он мне сказал: "Садишься, опускаешь голову", и все. Я так и делал. Каких-то разговоров или каких-то угроз при Степане, ничего не было. И, в принципе, по большому счету, я понимаю, что это просто водитель. То же самое, что и Денис, водитель Лилии Робертовны. Да, он видел истерику со стороны Марины пока мы ехали из аэропорта в офис. И он видел меня в ломбарде. Но это просто водитель, они не знают в чем дело. Точно также, я считаю, из этого всего должна была выйти Лиля... ... Единственный момент, когда она видела меня связанным. И здесь вопрос о том, что она не сообщила в органы об этом. Но она спросила: "Все ли у тебя в порядке?". Я сказал: "Да, все в порядке, я разберусь". То есть я не обратился к ней. И она спросила, что происходит. Я сказал: "Все в порядке, не переживайте". Я не хотел ее втягивать во все это. Она оказалась случайным свидетелем того, что происходило там, в этом доме. Но, опять таки, после того, как она это увидела, меня никто не тронул пальцем, - рассказал Суванов.

Он уверен, что у Лилии Рах не было причин его удерживать и похищать. Также Суванов обращается к приговору, в котором, как выясняется, сказано, что его дорогие часы и телефоны забрала Рах.

- Я не согласен с тем, что дорогие часы и телефоны забрала у меня Лиля. Во время следствия было доказано другое. Я не согласен с тем, что Лиля участвовала в моем похищении, и уж тем более, я знаю на 100%, что она не знала, что происходило со мной после ломбарда. Она звонила Марине, потому что моя сестра звонила к Лиле и спрашивала где я. И она сказала: "Я не знаю, он уехал с Мариной". И Лиля звонила Марине, спрашивала, где я. На что Марина ответила, что я уже уехал, она вернула мне паспорт и, возможно, я уже где-нибудь в Сочи... ... Я говорю правду, я хочу чтобы все было по закону. И то, что я говорю о невиновности Лилии, я говорю не потому, что у нас с ней хорошие отношения, и мы много лет дружим. Я констатирую факты. Также как в этом не виноваты Шляхов, Некипелов, так же как не виноват юрист Дмитрий, который приходил на эти встречи, - отметил Суванов.

Первые показания, как основа для приговора

Как мы писали ранее, в пояснении к приговору в суде отметили, что "заявление потерпевшего Х. Суванова о непричастности осужденной Л. Рах противоречат с его же показаниями об обстоятельствах его похищения". Суванов же отмечает, что самые первые показания в день его освобождения были не совсем объективны. Он описал хронологию событий с 6 июля до дня освобождения, но проблема в том, как он тогда это описал и какими словами оперировал.

- Я надеюсь, что апелляционный суд более детально подойдет ко всему этому, и учтет все факты и все моменты. И учтет все-таки то, что в первый день освобождения мои показания были не совсем объективными. Конечно, я же не разграничивал, с какого момента меня похитили, с какого момента меня удерживали... ... Я рассказал обо всем, я нигде не соврал. Я просто всю хронологию рассказал, с моего прилета до дня освобождения. А кто что сделал, кто в чем участвовал, сговор это, не сговор, я не мог этого знать. Потом, когда прошло время, когда я немного восстановился, был дополнительный допрос. Уже более корректно спокойно я все рассказал. Опять таки, цепляться за какие-то фразы… Конечно, сейчас я уже понимаю, я с этим столкнулся, и я знаю, что схватить за руку и взять за руку – это разное... ... Мне тогда казалось, что весь мир против меня, я боялся всего. Меня возили на квартиру - перевозили уже сотрудники полиции, а я все равно боялся, каждой машины, каждого человека... ...Я думаю что суд все это учтет и внесет ясность, - сказал Суванов.

25 ноября Хамро Суванов намеревался подать апелляционную жалобу касательно приговора в части Лилии Рах. После чего лег в больницу на лечение.

Ирина Капитанова