ОБ УСЛОВИЯХ ГРАЖДАНСКОПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ НОТАРИУСА /И. Спасибо-Фатеева/
Zakon.kz
И. Спасибо-Фатеева, доктор юридических наук, член-корреспондент Академии наук Украины, профессор Научной юридической академии им. Я. Мудрого
Действия нотариуса при заключении лицами договора или в случае выражения воли субъекта односторонней сделки весьма значительны. Удостоверяя сделку, нотариус тем самым дает ей право на существование, ибо если сделка подлежит нотариальному удостоверению, то она считается заключенной в момент такого удостоверения. Отсутствие же нотариального удостоверения сделки влечет ее ничтожность (статьи 219, 229 ГК Украины).
ОБ УСЛОВИЯХ ГРАЖДАНСКОПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ НОТАРИУСА
И. Спасибо-Фатеева,
доктор юридических наук, член-корреспондент Академии наук Украины, профессор
Научной юридической академии им. Я. Мудрого
Действия нотариуса при заключении лицами договора или в случае выражения воли субъекта односторонней сделки весьма значительны. Удостоверяя сделку, нотариус тем самым дает ей право на существование, ибо если сделка подлежит нотариальному удостоверению, то она считается заключенной в момент такого удостоверения. Отсутствие же нотариального удостоверения сделки влечет ее ничтожность (статьи 219, 229 ГК Украины).
Имея непосредственное отношение к сделке, нотариус тем не менее не является ее стороной, ибо выполняет иную функцию – совершения тех нотариальных действий, которые перечислены в ст. 34 Закона Украины «О нотариате». Тем не менее действия нотариуса могут быть неправомерными и негативно сказаться на участниках правоотношений. В результате его действий могут наступить негативные последствия для сторон сделки, что и влечет за собой привлечение нотариуса к ответственности.
Материальные и процессуальные аспекты участия нотариуса в механизме защиты прав участников правоотношений отличаются. Если с позиций материального права следует вести речь о гражданско-правовой ответственности нотариуса, т.е. как о субъекте ответственности, то с позиций процессуального права нотариус может выступать и в другой роли – как третье лицо в процессе. Остановимся на первом аспекте.
Гражданско-правовая ответственность является следствием нанесения лицом материального ущерба или морального вреда другому лицу, что регулируется ГК Украины, в частности статьями 614, 1166, 1167, а также статьей 27 Закона Украины «О нотариате».
Общими условиями гражданско-правовой ответственности являются:
а) неправомерность (незаконность) действий причинителя вреда, прежде всего в нарушении им законодательства, хотя не исключено, что нарушалось обычное право, моральные устои общества, принципы права. В любом случае для привлечения лица к ответственности требуется, во-первых, указание на конкретные нормы, которые нарушаются, и во-вторых, установление факта их нарушения, то есть доказательства того, в чем заключается это нарушение, какими действиями лица произошло нарушение;
б) негативное последствие этих действий в виде наличия материального ущерба (в частности, повреждение имущества, причинение ущерба и т.д.) или морального вреда (доказательство страданий, которые лицо понесло вследствие нарушения его прав – ст. 23 ГК);
в) причинная связь между указанными двумя условиями, т.е. доказательства того факта, что правонарушение, совершенное определенным лицом, повлекло причинение вреда;
г) вина лица, неправомерными действиями которого был причинен вред.
Первые три условия ответственности являются объективными, а четвертое (вина) имеет следующие особенности. Во-первых, при наличии обязательности первых трех условий ответственности вина лица в отдельных случаях не учитывается (например, если наносится вред источником повышенной опасности). Если же таких исключений закон не делает, то должны быть в наличии все четыре условия ответственности, и в отсутствие или недоказанности хотя бы одного из них ответственность не наступает. Для нотариусов следует вести речь об общих условиях ответственности.
Во-вторых, вина является субъективным условием ответственности, поскольку представляет собой отношение правонарушителя к своему неправомерному поведению, что исключительно субъективно и находит свое проявление в том, насколько лицо знало или должно было знать, что совершает правонарушение и как относилось к этому – или его действия были намеренны, и оно стремилось к результату, наступившему вследствие правонарушения, или лицо не уделяло должного внимания своему поведению и его последствиям, не было бдительным, хотя это требовалось. Вследствие этого различают умысел и неосторожность как формы вины. Цивилистический подход к ответственности заключается в презумпции вины лица, неправомерными действиями которого причинен вред. Это следует из ч. 1 ст. 614 ГК Украины, согласно которой лицо является невиновным, если докажет, что приняло все зависящие от него меры по надлежащему выполнению обязательства. Отсюда, лицо как сторона в обязательстве должно прибегнуть ко всевозможным мерам, чтобы не допустить неприемлемых для другой стороны последствий, а если действия такого лица все же можно расценить как неправомерное поведение, то оно должно предпринять меры по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения. Эти меры зависят от обычно предъявляемых требований к подобным действиям в зависимости от характера обязанностей, которые возлагаются на сторону договора.
По большому счету, различие форм вины и, как следствие, мер ответственности, присуще уголовному, а не гражданскому праву. Тем не менее, и гражданско-правовая ответственность в определенных случаях связывается с формой вины. В качестве примеров можно привести ст. 229 ГК Украины, в которой идет речь о неосторожности при ошибке, послужившей основанием для недействительности договора; статьях 337 и 340 ГК – об умысле или грубой неосторожности при обнаружении находки и при обращении с безнадзорными домашними животными; ст. 616 ГК, связывающей право суда на уменьшение размера убытков и неустойки с умышленными или неосторожными действиями кредитора, следствием которых стало увеличение размера убытков, причиненных нарушением обязательства, и др.
Чаще всего в гражданском праве мы имеем дело с такой формой вины, как неосторожность. Выделяют и ее разновидности: простая (неосмотрительность) и грубая неосторожность. В ст. 27 Закона упоминается о небрежности как форме вины. Очевидно, здесь имеют место терминологические различия: небрежность и неосторожность следует считать тождественными понятиями, небрежность – видом простой неосторожности.
Правонарушение признается совершенным умышленно, если нарушитель сознавал неправомерность своего поведения, предвидел ее неблагоприятные последствия и желал или сознательно допускал их наступление.
Правонарушение признается совершенным по неосторожности, если нарушитель хотя и не предвидел, но по обстоятельствам дела мог и должен был предвидеть наступление неблагоприятных последствий своего поведения, либо хотя и предвидел их, но легкомысленно рассчитывал на их предотвращение.
Разграничение грубой неосторожности и небрежности имеет значение для наступления гражданско-правовой ответственности, поскольку в определенных случаях может идти речь только об ответственности вследствие грубой неосторожности, а в определенных – лицо привлекается к ответственности, даже если оно проявило небрежность. В последнем случае можно утверждать о повышенной угрозе для наступления такой ответственности. Так, Верховный суд Украины указывает, что в любом случае основанием для уменьшения размера возмещения вреда может быть не простая оплошность, а грубая неосторожность потерпевшего, как то: нахождение в нетрезвом состоянии, пренебрежение правилами безопасности движения и т.п. (п. 2 постановления № 6, 27.03.1992 г. «О практике рассмотрения судами гражданских дел по искам о возмещении вреда»).
Однако не только терминологические неточности, но и содержательные недоразумения имеют место при соотношении понятий неосторожности и небрежности. В последнее понятие пытаются вложить несколько иное содержание, а именно: (а) то «сознательного пренебрежения» чем-либо (общепринятым, общеизвестным), обнаруживаемое в действиях лица; (б) то непростительной неосторожности; (в) то простой, обычной ошибки; (г) то совершаемой по крайней нерадивости, легковерию, невнимательности.
Неосторожность может проявиться или в том, что человек не предвидит последствий своих поступков, хотя должен был бы это делать, или предвидя, легкомысленно рассчитывает их предотвратить. В первом случае перед нами небрежность, во втором – самоуверенность. Имела место даже тенденция сведения грубой неосторожности к самонадеянности.
В современной судебной практике выражение «грубая неосторожность» и «грубая небрежность» рассматриваются как равнозначные.
Таким образом, приходим к следующим выводам. Существуют четыре условия гражданско-правовой ответственности, одной из которых является вина. Как правило, для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности не имеет значения ее форма, однако в определенных случаях наступление ответственности зависит от формы вины, если об этом прямо указано в законе. Различают следующие формы вины: умысел и неосторожность, которая в свою очередь может быть грубой и небрежностью (простой неосторожностью).
Если же говорить о нотариусах, то их ответственность базируется на уровне их профессионализма и обуславливается им. Ясно, что нотариус не только должен иметь профессиональные навыки и подготовку, но и постоянно совершенствовать их; не просто знать законодательство, а находить выходы из тех ситуаций, когда законодательство противоречиво регулирует те или иные отношения. Кроме того, нотариус должен взвесить объем регулирования отношений в договоре или внутрикорпоративных актах, сопоставить его с законом и сделать вывод о том, предоставляет ли закон сторонам такую возможность. Иными словами, установить меру ограничения договорной или корпоративной свободы законом. Часто нотариус (хочет он того или нет) толкует закон, выбирая тот путь, который позволит ему осуществить нотариальное действие, находясь в плоскости правового поля.
В сложных ситуациях нотариус не лишен права отказаться от совершения нотариальных действий, но для этого он должен предоставить определенное обоснование, т.е. объяснение того, что мешало этому. Часто такой путь избирают нотариусы, испытывающие непреодолимые сложности от противоречивых норм, регулирующих одновременно по-разному одни и те же отношения. Это, к сожалению, часто прослеживается в современной законодательной среде. В таких случаях нотариусы предпочитают заручиться решением суда, во исполнение которого ими уже может осуществляться нотариальное действие. Иногда нотариус даже перестраховывается, когда и угрозы как таковой для него нет, но тем не менее он советует клиенту обратиться в суд, предвидя для себя негативные последствия, которые могут наступить в результате применения тех или иных норм права, не согласующихся между собой.
Однако случается, что нотариусы не просто полагаются на квалификацию лиц, которые готовили документы для удостоверения сделки, но и подвергаются воздействию, соглашаясь или не уделяя внимание тому, что вызывает у них сомнение или даже пренебрегая явным правонарушением. Конечно, в этом случае может и должна идти речь о грубой неосторожности со стороны нотариуса, а иногда даже и умысле.
Бывают и такие достаточно сложные ситуации, когда нотариус вынужден воспользоваться «советами» со стороны тех инстанций, которые настойчиво их рекомендуют. К сожалению, не исключено, что рекомендации со стороны «старшего брата» нотариусов – Минюста – небезупречны или даже ошибочны. Понимая сложное положение нотариусов в этих случаях, тем не менее, необходимо призвать их взвешенно отнестись к таким рекомендациям, поскольку если они будут следовать ложным советам, то не те, кто их давал, а именно нотариусы будут нести ответственность за правонарушение.
Итак, нотариусы должны постоянно поддержать себя «в профессиональном тонусе» и быть готовыми объяснить свои действия не только органам юстиции, но и суду в случае предъявления к ним требований об ответственности вследствие причинения вреда их действиями. В этом и находит свое проявление объем требования внимательности и осмотрительности для нотариуса, как и для любого лица, действиями которого может наноситься вред при несоблюдении этих требований.
С другой стороны, внимательность и осмотрительность – это свойства, связанные с индивидуальными качествами лица, которое своим поведением нанесло вред другому лицу. Тем самым выдвигается критерий, фактически устраняющий объективность масштаба вины лица, ибо индивидуальные качества каждого человека разные. Между тем существует и объективно необходимый уровень, требуемый от нотариуса. Известное высказывание о том, что кому много дано, с того много и спросится, хотя бы от других и нельзя было спросить, приемлем и применим к тем или других лицам, особенно если речь идет об их профессиональной подготовке.
Только извинительная ошибка может поставить человека в более или менее выгодное положение при привлечении его к ответственности. Извинительной может быть не только фактическая, но и юридическая ошибка. Фактическая ошибка, по общему правилу, считается извинительной тогда, когда она не является результатом крайней небрежности со стороны лица, которое ошибается. Юридическая ошибка неизвинительна, если человек в соответствии с уровнем своего развития, при желании, мог (а тем более имел и был обязан) не просто ознакомиться с нормами права, а знать их.
Вместе с тем общий подход к ответственности не исключает и обратного: если обстоятельства складывались таким образом, что лицо в силу своей неподготовленности не смогло соблюсти даже указанных общих требований и если саму эту неподготовленность нельзя поставить ей в вину, может идти речь об освобождении его от ответственности.
Очевидно, что этого подхода следует придерживаться, но с осторожностью и с учетом профессионального уровня нотариуса, который не может сослаться на то, что не имел достаточной подготовки для решения того или иного вопроса должным образом.
Приведенные выше умозаключения имеют существенное значение для анализа ст. 27 Закона и ее применения при привлечении нотариуса к ответственности, что можно продемонстрировать на примере одного судебного дела, построенного на обвинении частных нотариусов в незаконности их действий. Дело рассматривалась по первой инстанции одним из районных судов г. Одессы, затем прошло апелляционную и кассационную инстанции, было повторно рассмотрено районным и апелляционным судом. Поскольку это дело является показательным, следует проанализировать выводы и мотивацию суда при вынесении решений.
Прежде всего следует указать на недостатки редакции ст. 27 Закона, в которой говорится об ответственности за причинение лицу ущерба в результате незаконных действий или небрежности частного нотариуса. То есть при этом указывается на четыре условия ответственности: (а) незаконные действия; (б) вред; (в) причинная связь между ними, о чем свидетельствует употребляемое здесь выражение «вследствие»; (г) вина в виде небрежности.
Обращает на себя внимание то, что при этом законодателем использованы выражения о незаконных действиях или небрежности в то время, как незаконные действия является первым условием ответственности, а небрежность как разновидность вины – четвертой. Отсюда эти условия различны и невозможно одно заменять другим, поскольку должны быть установлены и доказаны как незаконность действий нотариуса, так и его небрежность, которые вместе повлекли за собой причинение вреда. Будучи разными условиями ответственности, отсутствие одного из них не может быть заменено другим, как не может быть и альтернативы – или незаконность, или небрежность. Между тем эти условия тесно связаны между собой. Так, если действия лица не противоречат закону, то конечно, говорить о вине (небрежности) вообще нельзя. Наоборот, если усматривается незаконность этих действий, то остается доказать, есть ли вина лица, действовавшего незаконно.
Такое неудачное выражение породило путаницу при разрешении спора о привлечении частных нотариусов к ответственности на основании установления районным судом г. Одессы незаконности их действий. При этом в решении суда вообще не шла речь о небрежности, она не фигурировала в мотивации и не доказывалась. Путаницу допустили и другие судебные инстанции.
В общей сложности сущность обвинений нотариусов заключалась в следующем.
1. Нотариус не проверил должным образом личность лица, выдавшего доверенность. В дальнейшем оказалось, что доверенность выдана на основании утерянного другим лицом паспорта. Буквально в решении суда при этом указывалось, что нотариус «не установил лицо, обратившееся к нему, не проверил подлинность его паспорта».
2. Нотариус не выяснил того, находится ли лицо в браке.
3. Не установив лицо, обратившееся к нему, и не проверив подлинность его паспорта, нотариус выдал дубликат договора лицу, которое не было стороной в договоре.
При этом делается общий вывод, что частный нотариус удостоверил сделку «без установления лиц, обратившихся к ней и без проверки подлинности их паспортов».
Фактически указанные проблемы должны расцениваться как незаконность действий нотариусов, но следует выяснить то, действительно ли действия нотариусов в подобных ситуациях можно считать незаконными. Это возможно тогда, когда будет доказано, что нотариусы нарушили Закон и Порядок совершения нотариальных действий нотариусами Украины (утв. приказом Министерства юстиции Украины от 22.02.2012 г. № 296/5). Решение же суда первой инстанции вообще не содержало сведений о том, какие именно нормы права были нарушены нотариусами, а вместе с тем в нем содержится утверждение о наличии в их действиях правонарушения.
Ранее в Украине действовала одноименная Инструкция 2004 г., на которую делались ссылки в этом судебном деле. Однако, учитывая практически идентичность соответствующих норм Инструкции и Порядка и тот факт, что судебное дело приводится исключительно для иллюстрации проблемы ответственности нотариусов, (для целей этой статьи будем ссылаться на Порядок) не стало основанием рассматривать и вопрос о наличии или отсутствии их вины.
Верховный суд Украины в своем постановлении по этому делу от 14 ноября 2007 г., отменяя решение апелляционного суда, указал, что по смыслу Закона форма вины нотариуса в нарушении действующего законодательства значения не имеет.
Однако вряд ли можно согласиться с подобным утверждением, идущим вразрез со ст. 27 Закона, поскольку небрежность, о которой говорится в этой статье, как раз и является формой вины. При этом в постановлении Верховного Суда Украины отмечается, что небрежность нотариусов заключается в том, что они удостоверяли сделки по поддельным документам, а нарушение ими действующего законодательства состоит в том, что они удостоверяли сделки об отчуждении спорной квартиры лицами, не имеющими к ней никакого отношения.
Совершенно очевидно, что подобные формулировки никоим образом не поясняют наличие небрежности в действиях нотариуса, поскольку удостоверение нотариусом в нарушение действующего законодательства сделок может быть признано совершенным по небрежности не тогда, когда в сделке указаны лица, которые не вправе были отчуждать имущество, поскольку оно им не принадлежит, а когда нотариус это знал (то есть имел место его умысел) или невнимательно проверил документы, удостоверяющие личность и полномочия этих лиц (проявил небрежность). И при этом он пренебрегал содержащимися в законодательстве о нотариате предписаниями.
Обращает на себя внимание и такое выражение, содержащееся в постановлении Верховного Суда Украины: «…лица, действовавшие по поддельным документам, не установлены, нотариусы их не назвали, поэтому суд апелляционной инстанции без достаточных оснований незаконно освободил частных нотариусов от ответственности». Однако не представляется возможным понять, откуда нотариусам должно быть известно о том, кем являются в действительности лица, предъявившие нотариусу не свои документы при удостоверении сделки. Еще большее недоразумение вызывает указание на то, что суд незаконно освободил частных нотариусов от ответственности, словно они уже были привлечены к ответственности! В чем заключается незаконность действий суда – осталось не выясненным. В целом сложилось впечатление необоснованности и противоречивости приведенных утверждений.
Вынося решение от 23 июня 2008 года при повторном рассмотрении дела, тот же районный суд г. Одессы ограничился указанием на то, что нотариусы проявили небрежность при совершении нотариальных действий, что стало следствием необоснованного отчуждения спорной квартиры, лицами, которые не имеют никакого отношения к ней, а в постановочной части решения признал их действия небрежными.
То есть если в первом решении Суворовский районный суд установил в действиях нотариуса незаконность, то во втором – небрежность. Это свидетельствует о том, что суд сфокусировался в своем решении на таком условии ответственности, как вина, не придавая значения трем другим условиям ответственности. К тому же, в отсутствие аргументации относительно того, в чем же заключается незаконность и небрежность нотариусов, что именно они сделали не так, удостоверяя сделку, в чем проявилось нарушение ими Закона или Порядка, какие документы они не истребовали, какие запросы не сделали, какие записи не внесли в документацию и т.п. Только это может послужить основанием привлечения их к ответственности.
Не прослеживая процессуальные аспекты повторного рассмотрения этого дела, сосредоточимся на сущности вопроса о том, можно ли в действиях частных нотариусов усмотреть правонарушения и небрежность, которые позволили бы привлечь их к ответственности. Проанализируем это, исходя из трех обвинений, предъявляемых к нотариусам.
1. В отношении того, что нотариус «не установил обратившуюся к нему личность, не проверил подлинность ее паспорта». С этим утверждением можно было бы согласиться, если:
– в действиях нотариуса усматривался явный умысел и, зная заранее, что перед ним не то лицо, которое предъявляет паспорт, нотариус тем не менее удостоверяет сделку;
– паспорт при визуальном его осмотре убедительно свидетельствует о наличии подделки.
Из материалов дела не усматривается ничего подобного. Поддельность паспорта было установлена экспертным заключением, что означает невозможность для нотариуса обнаружить эту подделку, ибо она была не очевидна и не заметна, и это само по себе свидетельствует о том, что сомнения в установлении личности, предъявляющей соответствующий документ, не возникло. Наоборот, если подделка была явной, очевидной при визуальном осмотре документа, а нотариус ее не усмотрел, это свидетельствовало бы о его небрежности.
Согласно главе 3 Порядка и ст. 43 Закона установление личности осуществляется по паспорту или другим документам, которые делают невозможным любые сомнения относительно личности гражданина (паспорт гражданина Украины и другие документы). Согласно п. 1 главы 8 Порядка нотариусы не принимают для совершения нотариальных действий документы, имеющие подчистки либо приписки, зачеркнутые слова или иные неоговоренные исправления, документы, текст которых невозможно прочитать вследствие повреждения, а также написанные карандашом. Согласно п. 2 главы 15 Порядка, если подлинность представленного документа вызывает сомнение, нотариус вправе задержать этот документ и направить его на экспертизу.
Соответственно, если документы не содержат таких пороков, то нотариус не в состоянии установить подделку документов и должен их принять, что, как правило, и делается. Нотариус не имеет оснований отказать в совершении нотариального действия за исключением случаев, если совершение такого действия противоречит закону или есть другие основания, предусмотренные п. 1 и 2 главы 13 Порядка. В частности, нотариусы не принимают для совершения нотариальных действий документы, если они не соответствуют требованиям законодательства.
В анализируемом в этой статье случае явность подделки паспорта места не имела, и поэтому нотариус его принял (и не мог не принять) за документ, удостоверяющий личность. В подобных ситуациях (а они возникают каждый раз при совершении нотариальных действий) нотариус может себя обезопасить только придирчивым осмотром документов – и не более того. В случае наличия квалифицированно сделанной подделки обвинить нотариуса в том, что он не усмотрел этого, нет оснований.
2. Относительно упрека нотариуса в том, что им не было выяснено, состоит ли лицо в браке, необходимо указать следующее. Проверка факта пребывания лица в браке важна для удостоверения договора об отчуждении или залоге имущества. Статьей 58 Закона и главой 4 Порядка не предусмотрены такие действия нотариуса при удостоверении доверенности, в том числе на отчуждение имущества.
Проверка факта пребывания лица в браке регламентируется Порядком и сводится к следующим действиям:
– проверяется наличие отметки о браке в паспорте;
– в отсутствие этого лицом (отчуждателем имущества по договору) подается письменное заявление о том, что оно в браке не состоит;
– нотариус доводит содержание такого заявления до сведения другого участника соглашения; в подтверждение того, что это обстоятельство ему известно, подписывается на заявлении;
– такое заявление должно исходить лично от отчуждателя, а в случае совершения сделки через представителя – от представителя, если отчуждатель предоставил ему право при оформлении сделки подавать от его имени соответствующие заявления.
Указанный порядок свидетельствует, что обязанность подтвердить отсутствие пребывания в браке возлагается на лицо, обратившееся к нотариусу, о чем им составляется заявление. В случае сообщения ложных сведений ответственность за них несет заявитель, а не нотариус, поскольку нотариус выполняет предписания Порядка.
3. Что касается выдачи нотариусом дубликата договора лицу, которое не было стороной в договоре, то согласно п. 1 главы 22 Порядка в случае утраты документа, удостоверенного или выданного нотариусом, по письменному заявлению лиц, по поручению или в отношении которых совершалось нотариальное действие, выдается дубликат утраченного или поврежденного документа. То есть дубликат выдается или стороне в договоре, или ее представителю. Если представитель в подтверждение своих полномочий подал поддельные документы или выданные на основании поддельных документов, нотариус должен отказать ему в выдаче дубликата только при наличии тех условий, о которых говорилось выше, – при явных признаках подделки.
Из вышеприведенных рассуждений следует, что сам факт удостоверения нотариусами сделок по поддельным документам не может считаться противоправным действием в виде небрежности. Главное – как ведет себя нотариус при удостоверении сделки – насколько требовательно он относится к выполнению тех предписаний, которые содержатся в законодательстве, проверяя документы лиц, обратившихся за совершением нотариальных действий, идентифицируя их, устанавливая полномочия этих лиц и т.п. При надлежащем исполнении законодательства, если нотариус убедился и в законности документов, и в объеме дееспособности, и учел все другие нюансы, сопровождающие нотариальное действие, т.е. если он сделал все возможное и зависящее от себя, – нет оснований для его обвинения в небрежности, даже если документы окажутся подделанными или будут установлены другие нарушения закона со стороны лиц, обратившихся за совершением нотариальных действий.
При этом для нотариуса, который в силу своей профессии должен иметь опыт и надлежащий объем знаний, не может быть основанием для уменьшения его ответственности ссылка на ошибочное восприятие требований закона. Не прощают его и ссылки на разъяснение тех лиц (даже должностных), которые по различным основаниям их предоставляли, поскольку эти разъяснения не носят ни нормативного, ни обязательного характера. Нотариус должен взвешенно отнестись ко всем советам и точкам зрения и принять собственное решение о совершении нотариального действия, памятуя о том, что субъектом ответственности является только он.
Подытоживая, следует еще раз указать на недопустимость смешения понятий незаконности и небрежности, ибо первая является действием, противоречащим закону (объективный фактор), а вторая – формой вины (субъективный фактор). При всей противоречивости ст. 27 Закона «О нотариате» и терминологической несогласованности, тем не менее можно указать на общие подходы к привлечению нотариусов к ответственности на основании этой статьи. Ими являются не только грубая неосторожность, но и крайняя небрежность, легковерие, невнимательность, что находит свое проявление в неверном применении и толковании законодательства при совершении нотариальных действий. Небрежность является разновидностью такой формы вины, как неосторожность.
