Изменения в гражданское процессуальное законодательство
Фото: zakon.kz
Действующее гражданское процессуальное законодательство Казахстана нуждается во внесении существенных изменений и дополнений, что вызвано с одной стороны, имеющимися в нем коллизиями и правовыми неточностями, с другой его отсталостью от реалий настоящего.
Значимость правосудия, как первичной деятельности судебной ветви власти очень велика, и ее актуальное и юридически правильное выражение в практическом судопроизводстве призвана обеспечить реализацию задач, предусмотренных ст.5 ГПК, в особенности - защиту прав, свобод и законных интересов граждан страны.
С учетом ограниченности объема работы, сразу перейдем к проблемам и способам их решения.
1. Действующий ГПК, как и в советское время предусматривает обязательное документирование: заявления в суд подаются в документальной форме, судебные акты выносятся в документальной форме, жалобы, протокола, заявления - все документально. И это тогда, когда на дворе 21 век, эпоха развития интернета и повсеместного преобладания электронных носителей информации. Да п.1 ст.150 ГПК предусматривает возможность подачи искового заявления в виде электронного документа, но требования к нему очень сложны. Да, мы имеем возможность получить копию судебного акта в электронной базе Верховного Суда РК, но эта копия не будет заверенной, то есть служит лишь для обозрения, не имея соответствующей легитимности.
Проблема архаичного документирования состоит в том, что:
1) расходует дополнительное время, как суда, так и лиц, участвующих в деле (документирование требует копирование, распечатывание, личное присутствие в суде при подаче заявления, а это трата времени на очереди и т.д.); 2) является источником нарушения объективности судебного процесса, а, следовательно, приводит к возникновению лишних процессуальных споров (документальное оформление протокола судебного заседания).
Решение: 1) Суды всех инстанций РК должны быть оснащены минимальными техническими средствами, позволяющими в обязательном порядке проводить аудио- и видео- фиксацию происходящего в залах судебных заседаний; запись полученной информации на соответствующие носители; перебойное интернет подключение и наличие программ, позволяющих осуществлять визуальное интернет общение, получение и просмотр электронных документов.
2) После установки в судах указанных технических средств закрепить на законодательном уровне процессуальную обязательность проведения аудио- и видеозаписи всех судебных заседаний, то есть до начала судебного заседания, председательствующий судья обязан обеспечить беспрерывное ведение видео- и аудиозаписи. Как итог, мы полностью искореняем ведение протокола судебного заседания, который нам заменяет ДВД диск с записью процесса. Это в свою очередь исключает споры о содержании протокола судебного заседания, которые отнимают у судьи время на рассмотрение замечаний на протокол судебного заседания и т.д. Налицо: объективность и беспристрастность. Также данный вид фиксации служит принципу экономии процессуального времени, ограничивает злоупотребление виновными лицами реализацией своих процессуальных прав с целью затягивания времени, служит интересам борьбы с коррупцией и т.д. Для этого:
а) Обязательность аудио- и видеофиксации судебного заседания прописываем п.2 ст.175 ГПК, где кроме данной обязанности указываем и санкцию за ее нарушение;
б) Пунктом 3 ст.175 ГПК РК необходимо предусмотреть исключения использования аудиозаписи, когда отсутствует техническая возможность (отключено электричество, выездное судебное заседание и т.д.).
в) Дополняем главу 23 ГПК РК ст.254-1, где даем расшифровку протоколу. К примеру, «Протоколом судебного заседания признается информация, содержащаяся в письменном, аудио или ином носителе, позволяющим проследить ход судебного заседания или отдельного процессуального действия в полном объеме».
г) Дополняем ст.257 ГПК РК еще одним пунктом, где указываем, что «Протокол составляется рукописным или машинописным (компьютерным) способом лишь в случае, когда нет возможности проводить аудиозапись процесса, о чем делается соответствующая отметка, либо при необходимости для сторон, страдающих плохим слухом или иными нарушениями здоровья, делающими невозможным прослушивание протокола судебного процесса».
д) Вносим изменения в п.5 ст.257 ГПК. Теперь подписывается не только протокол, составленный письменным или машинописным способом, но и конверт, содержащий носитель аудио- и видеозаписи, который соответствующим образом запечатывается.
е) Замечание на протокол, как процессуальное действие, при данных изменениях технического характера уже не потребуется, так как будет отсутствовать субъективность изложения или неточность написания. Однако в связи с сохранением в системе действующего процессуального законодательства возможности сосуществования наравне с аудиозаписью протокола судебного заседания его письменной копии, замечания на протокол могут вноситься лишь в том случае, когда отсутствует его аудио источник при определенных, указанных выше, обстоятельствах (отсутствие электричества, поломка оборудования и т.д.)
3) На законодательном уровне внедряем систему интернет сообщений. В соответствие с действующим ГПК судебное заседание обязательно должно происходить с личным участием заинтересованных лиц, либо с участием их представителей. В данном случае мы говорим о судебном разбирательстве рассмотрения гражданского дела по существу, не принимая во внимание судебные заседания по рассмотрению заявлений об отмене мер обеспечения иска, о повороте исполнения и т.д. Реалии же настоящего позволяют судье получить, допустим, показания свидетеля, при его фактическом отсутствии в зале судебного заседания, к примеру, через Skype. Этот интернет ресурс уже давно применятся на практике, но никак не может быть внедрен в систему того же судопроизводства, что намного бы облегчило систему доказывания и защиты гражданами своих прав, свобод и законных интересов. К примеру, суд мог бы проводить тот же допрос свидетеля, находящегося в другом государстве без установленных ныне проблем по отправке отдельного судебного поручения или его вызова. Это не только бы намного сократило процессуальное время рассмотрения гражданского дела, но и гарантировало бы реализацию сторонами процесса своих материальных и процессуальных прав.
Данное положение на законодательном уровне может быть закреплено в ст.79 ГПК соответствующим пунктом, а также продублировано в ст.177 ГПК.
Тоже относится и к подаче соответствующих заявлений, дополнений и ходатайств в суд. Гражданам страны необходимо предоставить возможность обращаться в суд с названными процессуальными документами через интернет порталы в форме электронных писем. В этом случае у гражданина отпадет необходимость во исполнение требований о территориальности рассмотрения споров приезжать в другие города и регионы страны, тем самым неся дополнительные материальные затраты. Данную возможность можно предусмотреть в ст.150 ГПК дополнительной нормой.
2. Основой гражданского судопроизводства является его диспозитивность. Именно это отличает его от уголовного и административного судопроизводства. Диспозитивность в гражданском процессе означает условную свободу и неограниченность прав сторон судебного разбирательства и в то же время в сжатых полномочиях суда и сведение его функций к фактической безынициативности. Другими словами, стороны свободны в выборе тактики своих действий в процессе доказывания и могут на любой стадии заключить мировое соглашение. Суд же лишен права собирать доказательства, и служит лишь арбитром, дающим соответствующую оценку предоставленной доказательственной информации сторон процесса.
Однако данный принцип действующим гражданским процессуальным кодексом неоднократно нарушается.
Во-первых, в соответствии со ст.47 ГПК лица, участвующие в деле, имеют право знакомиться с материалами дела, делать выписки из них и снимать копии ; заявлять отводы; представлять доказательства и участвовать в их исследовании; задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям, экспертам и специалистам; заявлять ходатайства, в том числе об истребовании дополнительных доказательств; давать устные и письменные объяснения суду; приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного процесса вопросам; возражать против ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле; участвовать в судебных прениях; знакомиться с протоколом судебного заседания и подавать на него письменные замечания; обжаловать решения и определения суда; пользоваться другими процессуальными правами, предоставленными законодательством о гражданском судопроизводстве.
И все это их право, а не обязанность, что полностью соответствует требованиям принципа диспозитивности, о чем мы говорили выше. Однако всей это демократичности и требуемой теорией права диспозитивности гражданского процесса грубо противоречат положения ст.ст.169-1 , 340 , 383-9 , 395-1 ГПК РК, где сторону ответчика, либо сторону оппонирующую подателю апелляционной или кассационной жалобы, а также ходатайства об обжаловании судебных решений в порядке надзора обязывают предоставить отзыв на указанные документы. При этом в некоторых случаях не просто предоставить, но и направить по почте подателю жалобы или ходатайства.
Во-вторых, спорным вопросом в гражданском процессе является участие представителя на стороне одного из лиц, участвующих в деле, а именно проблема оформления доверенности.
В судебной практике существовала и существует по сей день правоприменительная проблема оформления полномочий представителя. Так, согласно требованиям ст.ст.62 и 151 ГПК представитель стороны судебного процесса получает право на представление своего доверителя, а соответственно и на непосредственное участие в судебном процессе лишь после надлежащего оформления своих полномочий. При этом надлежащее оформление полномочий поверенного - это всегда, согласно требованиям действующего законодательства, доверенность. Но так сложилось на практике, что для судей передача полномочий от физического лица своему поверенному может быть осуществлена только по нотариально удостоверенной доверенности. Однако это не требование законодательства, это не императив, ведь согласно ст.167 ГК доверенностью признается письменное уполномочие одного лица (доверителя) для представительства от его имени, выдаваемое им другому лицу (поверенному). Нотариальному заверению подлежат доверенности на управление имуществом и на совершение сделок, требующих нотариального удостоверения. Следовательно, исходя из буквального толкования данной нормы, доверенность на представление интересов в суде не обязательно должна быть заверена у нотариуса, а достаточно простого соблюсти письменную форму. Например, признаки доверенности могут содержаться в гражданско-правовом договоре либо просто на рукописном бланке. Однако в суде данный вопрос до сих пор остается спорным, однозначно разрешить который не могут и судьи Верховного Суда. Одна часть судей безальтернативно требует лишь нотариальной доверенности, другая часть считает законной и документ, содержащий признаки доверенности, без его нотариального удостоверения.
Для разрешения данной коллизии не хватает прямого указания, содержащегося в ст.62 ГПК, где законодатель конкретно бы предусмотрел вид доверенности.
3. Дальше рассмотрим процессуальные пробелы действующего ГПК
1) п.2 ст.6 ГПК. Как мы уже комментировали ранее - защита прав, свобод и законных интересов граждан страны является первостепенной задачей гражданского судопроизводства. Поэтому все противоположные этому процессы должны незамедлительно пресекаться судебными органами. При этом кроме фактической реализации своих функциональных обязанностей по отправлению правосудия суд вправе принять меры и для признания определенного НПА неконституционным, то есть нарушающим основы гражданских прав и свобод. Однако вся эта процедура, предусмотренная настоящим пунктом, может быть возбуждена лишь по инициативе самого судьи, то есть зависит от его непосредственного желания. Желание же фактор субъективный и не отражает принцип законности.
Также совершенно неграмотно с юридической точки зрения прописывать в настоящем пункте фактическую процедуру признания акта неконституционным. Принципы устанавливают лишь основополагающие идеи того или иного общественного института, но не саму практическую процедуру его реализации, которая следует из конкретных норм особенной части. Поэтому правильней было бы предусмотреть весь этот процесс либо в п.5 ст.242 ГПК РК, либо, что вероятнее, отдельной статьей, например ст.242-1 ГПК РК. Этим бы законотворческий орган достиг детальности описания и лишил бы данный институт признака неопределенности.
2) ст.148 ГПК. Если вынесенный судебный приказ затрагивает права и интересы третьих лиц, не являющихся сторонами по гражданскому делу, то данные лица также приобретают право на высказывание своего возражения против названного судебного акта. Однако в отличие от должника, заинтересованное лицо в своем письменном возражение в обязательном порядке должно указать на обстоятельства несоответствия вынесенного судебного приказа требованиям законодательства, то есть мотивировать свое возражение. Следовательно, исходя из логики данной нормы процессуального права, суд вправе и не отменять обжалуемый судебный приказ, если найдет доводы заинтересованного лица о нарушении законодательства при вынесении судебного приказа несостоятельными. Но предусматривающая данное процессуальное право суда норма в действующем законодательстве отсутствует. В п.2 ст.148 ГПК содержится сразу две коллизии:
Во-первых, в соответствие с п. 1 комментируемой статьи суд отменяет судебный приказ путем вынесения соответствующего определения, однако, в настоящей норме речь идет уже о постановлении. Определение и постановление являются совершенно разными судебными актами и с учетом необходимости обязательного лишь буквального толкования положений норм действующего законодательства суд вынужден выносить в альтернативном порядке либо определение, либо постановление в зависимости от своего внутреннего убеждения. Это нонсенс и дилетантство. Понятно, что на практике данная проблема решается путем установления судебного прецедента, где предусмотрено, что об отмене судебного приказа выносится только определение.
Во-вторых, если в соответствие с п. 1-1 комментируемой настоящей статьи заинтересованное в отмене судебного приказа лицо обязано не просто высказать свое возражение, но и мотивировать его, то соответственно суд вправе и отказать данному лицу в отмене обжалуемого судебного акта, что также должно быть зафиксировано в соответствующем определении, которое в силу своих правовых последствий должно быть наделено функцией обжалования в судах вышестоящих инстанций. Однако этого положения в действующем процессуальном праве нет. В настоящей норме содержится лишь указание на то, что суд в приказном производстве выносит лишь определение об отмене судебного приказа, которое обжалованию и опротестованию не подлежит. Следовательно, исходя из имеющихся императивов можно заключить, что при поступлении даже немотивированного возражения третьего лица, не стороны процесса, против вынесенного судебного приказа, суд обязан его отменить, так как просто на просто другого судебного акта в приказном производстве он вынести не может.
3) ст.165 ГПК. Данная статья гласит, что суд, допуская обеспечение иска, может потребовать от истца предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков. Но при этом действующее процессуальное законодательство не регламентирует процедуру данного встречного обеспечения.
Таких проблем, мелких неточностей и правовых ошибок в действующем гражданском процессуальном законодательстве Казахстана много, и всех их предусмотреть в рамках настоящей работы просто не представляется возможным. Однако, представленные здесь - составляют первичную проблему гражданского судопроизводства нашей страны.
