Олжас Сулейменов: Наше движение добавило историкам несколько событий мирового значения

"Невада – Семипалатинск" было первым в СССР и Казахстане экологическим движением.

В преддверии тридцатилетнего юбилея закрытия Семипалатинского ядерного полигона корреспондент газеты "Вечерний Алматы" побеседовал с инициатором создания и лидером народного движения "Невада–Семипалатинск" – Олжасом Омаровичем Сулейменовым.

Олжас Сулейменов – казахский поэт, писатель, общественный и политический деятель, литературовед, ученый-исследователь, дипломат, Герой Труда Казахстана, Народный писатель Казахской ССР. Автор множества фундаментальных лингвистических трудов.

Невада – Семипалатинск

– 30 лет назад впервые в независимом государстве по воле народа был закрыт ядерный полигон, затем, опять же впервые в мире, страна добровольно отказалась от ядерного потенциала, вследствие чего были закрыты несколько полигонов по всему миру. Полигон закрыт, но шлейф последствий будет тянуться еще десятилетия. Чего добилось за прошедшие годы и по каким направлениями сегодня работает движение "Невада – Семипалатинск"?

– "Невада – Семипалатинск" было первым в СССР и Казахстане экологическим движением. Мы начали борьбу с ядерным загрязнением. Наш девиз: "Чистый воздух, чистая земля, чистая вода – чистая страна". Что нам удалось сделать за эти десятилетия?

Пока доживал СССР о "Неваде – Семипалатинск" сообщения гремели во всем мире. Впервые в истории ХХ века население целой страны, занимающей шестую часть суши, – Казахстан поднялось на защиту своей земли, своей жизни. Более двух миллионов казахстанцев из предполигонных областей подписались под нашим воззванием – "Полигон жабылсын!" ("Закрыть полигон"), родившимся 28 февраля 1989 года. Сегодня эту дату помним только мы, ветераны движения.

Елбасы провозгласил девиз "Рухани жаңғыру" ("Модернизация общественного сознания"). А обновить его без знания истории невозможно. Кинулись обновлять, а нечем. Науки такой уже нет. Да и не было, строго говоря. "Какая история может быть у кочевников?". Такое отношение к древнему прошлому сложилось давно. Оно автоматически распространилось и на недавнее прошлое. Какие собственные исторические события и даты второй половины ХХ века помнят в республике. Их можно пересчитать по пальцам одной руки. А наше движение добавило историкам несколько событий мирового исторического значения. Этими фактами надо гордиться, воспитывать молодежь, модернизировать общественное сознание, а мы замалчиваем. Некоторые факты давно просятся в школьные учебники.

Первый взрыв на полигоне произошел 28 августа 1949 года, 28 февраля 1989-го возникло наше движение. Последний взрыв произведен 19 октября 1989 года. И, наконец, 29 августа 1991 года Указом Первого Президента Нурсултана Назарбаева.

Семипалатинский ядерный полигон был закрыт.

Из этого перечня чаще всего упоминается последняя дата. А надо бы, как все четыре строчки классического рубаи запомнить. Тогда миру и нашей молодежи станет ясно, что первый из пяти полигонов земли был закрыт народом Казахстана.

Официального документа об остановке испытаний не было, но взрывы больше не производились. Мир поверил, что нам удалось! Первой из всех антивоенных, антиядерных общественных организаций на планете – удалось! Почему? Мы первые применили необычную тактику, которая оказалась стратегически верной. Объединив усилия народной и парламентской в составе Верховного Совета СССР дипломатии, я создал мощную фракцию "За безъядерный мир!". А это 150 активнейших голосов из 500!

И она, выполняя волю нашего народного движения, добилась постановления Верховного Совета от 20 ноября 1989 года "Правительству СССР рассмотреть вопрос о закрытии Семипалатинского полигона". И эта акция подсказала нам дальнейшую стратегию, которую мы изложили в девизе: "Избиратели мира против ядерного оружия".

По всем ядерным странам в антивоенные организации послали приглашения на первую Международную конференцию "Избиратели мира против ядерной войны". Она состоялась в мае 1990 года в Алма-Ате.

30-летие нашей страны и нашего движения призывает итожить и сделанное, и недостигнутое. На волне, поднятой этой конференцией, мы стали инициаторами создания Глобального антиядерного альянса. В него вошли все авторитетные антивоенные, антиядерные общественные организации Запада и Востока. Учредительную конференцию альянса мы собрали в яваре 1991 года в Нью-Йорке, в одном из залов штаб-квартиры ООН. Там была оглашена важнейшая задача нашей борьбы – лишить ядерное оружие статуса средства национальной обороны.

Мы были первой общественной организацией, выступившей в СССР в защиту природы и человека. Иначе говоря, первой экологической организацией. В 90-х и далее наши активисты в областях боролись с последствиями ядерных испытаний. Ведь "мирные" взрывы проводились не только на известном полигоне, но и на нескольких неизвестных. Наш опыт помогает возникновению экологических групп, организаций в областях, районах и городах. Вот уже три года набирает силу Экологический альянс "Байтак болашак" ("Бесконечное будущее"). Это говорит о том, что экология становится одним из приоритетов нашего времени.

Экология выходит на первые строки повестки дня человечества, потому что атомная война может не случиться – руководители ядерных держав умнеют, но экологическая катастрофа уже происходит. И человечество может не дожить до середины века. А у нас, казахстанцев, такие планы на 2050 год! Должны войти в благословенную тридцатку. И войдем, если мы и наши коллеги во всем мире возродим чистое небо, чистые реки, чистую землю на земном шаре.

Тысяча и одно слово

– Вы – ученый-исследователь, у вас свой взгляд на историю и развитие языков и письменности. В одном из интервью вы рассказывали о вашем труде "Тысяча и одно слово" и новой лингвистической методике. По вашим словам, она перевернет филологические понятия, и старая школа взбунтуется. Расскажите об этом.

– Работа над книгой продолжается не одно десятилетие. Попутно издаются книги, помогающие теме. О чем эта книга? О слове. Научное языкознание родилось в XIX веке. Происхождение слова и языка церковь приписывала Богу. Первым, кто допустил, что слова могли изобрести люди, был преподаватель Швейцарского университета Фердинанд де Соссюр. Он изрек своим ученикам как истину: "Любое слово придумано произвольно". Ученые Европы подхватили это и сделали его основой этимологии – науки о происхождении слов.

Теперь можно было копаться в верхних слоях истории слова – как оно распространялось по родственным наречиям, как фонетически развивалось. Выявлять системные изменения и восстанавливать архаическую форму лексемы стало основной задачей этимолога. А как возник этот искусственно воссозданный архетип никого уже не интересовало, потому как Соссюр ответил: "Любое слово придумано произвольно". Все этимологические словари, изданные в ХХ веке, сделаны по этой колодке.

Несколько лет назад издана книга "Язык письма", которая, как я говорил, помогает теме. Она первой выступила против такой версии, связав происхождение слова с образным письменным знаком – первоиероглифом. А образный письменный знак не был произволен, он изображал конкретный предмет.

Я предполагаю, что казахстанская наука в ближайшие годы еще не проявит себя в фундаментальных дисциплинах, а вот в гуманитарных может. В Казахстане выработан новый метод этимологии, который позволяет наполнить историческим смыслом большинство тюркских, славянских и других языков. Если бы несколько университетов, где филология ("любовь к слову") преподается не только для сдачи зачетов и экзаменов, взялись разработать эту тему, она за пять лет вывела бы казахстанскую филологию в претенденты на авторство направления "Новое языкознание". И это было бы конкретное участие наших ученых в президентской программе модернизации общественного сознания.

Мы бы узнали, как давно возникли наши языки и где они письменно проявили себя – в Древней Передней Азии, в Средиземноморье, в Древнем Китае. Эти сведения сохранились не в музейных артефактах, которых у нас нет, а в устном языке, в древних словах. Этот архив истории нельзя стереть, переписать, отредактировать. А мы сейчас имеем "золотой ключик", открывающий все двери в тайны слов. Не воспользоваться этим – в очередной раз проявить культурную бесхозяйственность.

Поэтому надо начинать, пока этот ключик не подхватили другие. Новый метод этимологии я описал в книге "Код слова" (2013 год). А Международный этимологический словарь "1001 слово" по силам создать большому международному коллективу авторов, но начинать обязаны казахстанские ученые.

Вот почему после полувекового поиска следов, оставленных нашими прапрапредками в глиняных таблицах Шумера, на папирусах Египта, на черепашьих панцирях Древнего Китая, я могу сказать, что теперь есть слова и письменные знаки, доказывающие, что в ранней истории человечества тюрки заметно проявили себя культурно, интеллектуально и государственно. И теперь уже не археологи, а лингвисты-этимологи способны расшифровать эти находки, рассказать, где и когда оставили свои следы проогузы (предки турок, азербайджанцев, туркмен), прокипчаки (предки казахов, татар, карачаевцев), пробулгары (предки чувашей) и другие наши предки.

Древние казахи неоднократно меняли свое имя. Но грамматические нормы языка, как дактилоскопия, позволяют находить казахское слово в самых разных уголках мира и в самых дальних тысячелетиях.

Поэт и писатель

– Поэт, писатель, председатель Союза писателей КазССР. Вы знаете, как сложно было издаться в те времена и насколько просто все сейчас. Но почему-то очень мало настоящей литературы. Что сегодня происходит с писательским сообществом. Есть ли оно? И сохранится ли книга как таковая?

– Формирование общественного сознания в любой стране происходит в обычных средних школах на уроках истории и литературы, обновляется оно там же. И, конечно, дома – с помощью книг, которые стоят у вас на полке. Книги помогают человеку, растущему и жаждущему знаний, осознавать феномен самого "человека", а затем свою принадлежность к этносу ("Кто мы?") и потом себя ("Кто я?").

За последние три десятилетия народилось несколько новых поколений, для которых эсэмэски заменили художественную литературу. Что стало с общественным сознанием страны, некогда бывшей "самой читающей в мире"? Поэтому одной из обидных потерь этого тридцатилетия стала фактическая утрата литературы и гуманитарных наук. Я имею в виду истинную литературу и настоящую науку. Pulp Fiction ("Криминальное чтиво") издается и хорошо покупается, как и псевдонаучное академическое чтиво. К сожалению, литература перестала быть профессией, как и научное языкознание.

Чтение, а не чтиво мускулирует, развивает мозги и душу, придавая мышлению, чувствам силу и масштабность. Тогда человеку становится доступней постижение понятий – любовь, дружба, долг, а не только заменителей – секс, приятельство, обязанность.

Если в народах будет больше людей, которые являются реальными интеллектуальными элитами наций, тогда будет легче договариваться между собой, мирно разрешать проблемы.

И в любом случае цифровая эпоха не обойдется без буквенной книги. "Цифра" – еще один мазок кисти Художника, создающего сложную картину мира из множества мазков. За цифровой эпохой появятся другие, но книга продолжится и в них.

К сожалению, за последние тридцать лет вслед за уходом литературы исчезли как жанр критика и перевод. Приведу пример. Недавно мне принесли перевод романа Льва Толстого "Воскресенье". Человек старался, три года работал. Я сделал только одно замечание. Объяснил, что по Толстому – "Воскресенье" – это не "Выходной день" (жексембi), а воскрешенье, возрождение, чего и литературе казахской желаю испытать – ожить, воскреснуть после вынужденного жексембi.

Алма-Ата

– Как городская газета не можем не задать вопрос про нами и вами любимый город. Ходят слухи, что создается инициативная группа по переименовании Алматы в старую, добрую Алма-Ату. Ваше мнение?

Президент страны Касым-Жомарт Токаев небезразлично относится к нашему родному городу и после одного из визитов указал на явные ляпы в его архитектурном облике, случившиеся в последние годы. И как доброе следствие такой критике, аким города Бакытжан Сагинтаев призвал горожан активно участвовать в обсуждениях проектов развития Алматы. Не избалованный таким доверием народ с начала осторожно, но включился в процесс. Сегодня эта практика стала обыденной, все ключевые моменты развития города проходят обсуждения. И я хочу поддержать это замечательное начинание, но, конечно, не как строитель, а как литератор, лингвист, историк.

Начиная с 1992 года в стране происходило системное переименование улиц, поселков и некоторых городов. Сочинением новых названий занимались не ученые, а простые работники акиматов, которых поджимали сроки. Надо было избавиться от имен деятелей компартии и политических терминов советского времени. Заменить их именами из этнической истории, а научное знание прошлого не уходило глубже XVIII века – эпохи джунгарского нашествия. Это знание и отразилось в географии наших городов.

Сначала появились проспекты и улицы с именами известных батыров, когда список был исчерпан, в ход пошли имена деятелей, писателей и поэтов XIX–XX веков. Имена многих наших современников закрепились в названиях улиц, демонстрируя порой не совсем корректное соотношения величин. По-моему, нельзя было отказываться от улицы имени Луи Пастера, одного из спасителей миллиардов людей. Не надо было отказываться от улицы Космонавтов. Утверждавшему это акиму не вспомнилось, что человек впервые поднялся в космос с казахской земли, с космодрома Байконур, что у нас появятся свои космонавты. А улица Интернациональная, мы ведь не отказываемся от этого термина и понятия. Мы самая интернацио­нальная республика в СНГ – и на словах, и пока на деле.

И завершаю. Я за то, чтобы некоторые названия улиц и площадей не только в южной столице были возвращены на свои привычные места, а вместе с ними и имя Алма-Ата. Оно более подходит нашему городу и звучанием, и смыслом.

В Центральной Азии в ХХ веке было всего три столичных города с открытыми, радостно произносимыми вокальными именами – Самарканд, Ашхабад и Алма-Ата. Символы гостеприимства и нарастающего туризма. А потом вдруг самое полнозвучное из них лишилось двух открытых гласных, и ударным в нем стал закрытый, заднеязычный (небно-гортанный) полугласный звук, непроизносимый в большинстве развитых языков мира. От этого всего потеряли не только мы, но и весь регион. Я это утверждаю как алматинец, а не алматынец! Давайте вернем наше настоящее имя!