Новости спорта 
Контрольный пакет хотят снизить с 50 до 25%: как еще изменятся законы бизнеса в РК
Фото: freepik
Люди привыкли думать, что законодательство – это многословные кодексы, а еще бесчисленные постановления, правила, приказы… Но вот поправки в законы порой бывают минимально скупые и при этом грандиозные по последствиям. Как одно слово может перевернуть смысл всего, рассмотрим на примере нового законопроекта, который поступил в Мажилис 6 февраля 2025 года.
Точнее – не совсем нового, а обновленного. Проект закона "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам конкуренции" был подготовлен еще в 2023 году. Однако после изрядной общественной критики некоторые предлагаемые спорные нормы были исключены. Но не все. Об оставшихся и поговорим.
Монопольно высокая цена слова
Поправки по большей части вносятся в Предпринимательский кодекс, имея целью защитить потребителей от произвола монополий. Но всегда ли средства соответствуют целям и не нарушается ли при этом свобода предпринимательства? Судите сами.
Итак, предлагается исключить всего одно слово из статьи пп. 1) 175 ПК, определяющей, что такое монопольно высокая цена.
Действующая редакция:
"Монопольно высокой ценой товара является цена, установленная субъектом рынка, занимающим доминирующее или монопольное положение, если эта цена превышает сумму необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли и цену, которая сформировалась в условиях конкуренции на соответствующем или сопоставимом товарном рынке".
Поправка заключается в том, чтобы убрать слово" соответствующем". Одно слово – а какие последствия!
Что значит соответствующий рынок? Например, некая сеть АЗС занимает доминирующее положение на рынке ГСМ в каком-то городе (то есть контролирует более 35 процентов). Вот заправки в этом городе – и есть соответствующий товарный рынок. Вы же не поедете заправлять машину в другой город!
Чтобы обвинить такую компанию в монопольно высокой цене, антимонопольному органу нужно доказать, что она нарушает одно из двух: завышает себестоимость или цены у нее выше, чем у конкурентов. Вопрос в том, кого считать таковыми. Сейчас цены конкурентов рассматриваются на соответствующем товарном рынке – то есть, в данном случае, на АЗС города. И только если это невозможно (в городе нет других заправок, например), то на сопоставимом рынке – скажем, в соседнем городе. Поправкой же предлагается сразу обратиться для анализа к сопоставимым рынкам либо вычислять себестоимость.
И то, и другое не вполне корректно.
Ведь географически соседних и похожих по структуре (количество населения, субъектов данного бизнеса и т. п.) рынков, то есть сопоставимых, может быть на самом деле несколько. Так почему для сопоставления выбран тот, а не другой? Цена на одну и ту же марку бензина, например, в Шымкенте может быть ниже, чем в Таразе, а сопоставляем мы для того, чтобы решить, не является ли она монопольно высокой в Туркестане. И вот, если для сравнения выбрать Шымкент, злоупотребление в Туркестане будет доказано, а если Тараз – нет!
Короче, сопоставление цен будет крайне субъективным. Спрашивается – для чего это делается?
С другой стороны, границами многих рынков в Казахстане является вся территория страны. А значит, сопоставлять цены доминирующих субъектов вообще будет не с кем. Тем более, что на практике сравнения с рынками других стран в РК и не проводятся. Как итог – регулирование будет основываться на затратах и прибыли, допустимый размер которых, между тем, не определен никаким правовым актом.
Что значит: загнать в уголь
Государство регулирует цены на общественно значимых рынках. Таковых действующее законодательство насчитывает пять (в пункте 1 статьи 124-5 ПК):
- розничную реализацию электроэнергии энергоснабжающими организациями;
- централизованную покупку и продажу электрической энергии единым закупщиком;
- реализацию газа;
- оказание услуг аэропортов на внутренних рейсах;
- оказание услуг по перевозке грузов железнодорожным транспортом.
Так вот, предлагается добавить в число общественно значимых рынков еще две сферы. Одна из них (пп. 6) – реализация энергетического угля энергопроизводящим организациям. То есть того угля, который добытчики продают ТЭЦ для производства электроэнергии. Делается это для того, чтобы регулировать цены еще и в этой сфере.
Предложение обосновано тем, что в Казахстане "в отношении основной доли товаров и услуг, необходимых для производства электрической и тепловой энергии, применяется государственное регулирование цен". Так почему энергетический уголь должен быть исключением?
Казалось бы, частность. На самом деле, проблема глобальная.
Во всем мире идет, а где-то уже совершилась энергетическая революция: закрываются ТЭЦ, работающие на угле, вместо них возводятся газовые электростанции, не говоря уже ВИЭ. Якобы последние (в том числе и газовые) – более экологичные. Возможно. Но экология – не альфа и омега всего на земле. Людям, о которых пекутся экологи, нужен не только чистый воздух, но и много чего еще. Работа, например. Которой шахтеры лишаются, когда закрываются шахты.
В Казахстане в этой отрасли заняты десятки тысяч людей, существуют целые моногорода, построенные вокруг шахт. Что с ними будет, когда исчезнут угольные ТЭЦ? Экспортировать уголь? Но повторимся: процесс глобальный.
Говорят, ничего страшного. Мол, шахтеры переквалифицируются, как в той же Европе, где нулевую терпимость углю объявили раньше. Но это как посмотреть.
Цена, которую перенаселенная и оттого свихнувшаяся на экологии Европа заплатила за отказ от угля – тотальный перенос промышленности в Юго-Восточную Азию, где от угольных ТЭЦ отказываться не планируют, а наоборот. На самом деле энергетическая ценность угля (цена единицы электроэнергии из единицы топлива) несравнимо выше газа. Имидж этого топлива как "грязного" и "устаревшего" – результат исключительно политической повестки, преследующей свои цели. Да и чисто экологически это легенда: изготовление солнечных батарей на круг дает не меньше отходов, чем традиционные ТЭЦ.
Но промышленность без угля (читай: без дешевого электричества) глобально и фундаментально неконкурентна!
Вопрос – зачем Казахстану (отнюдь не перенаселенному) из-за чужой сомнительной политической повестки убивать свою развитую отрасль? Именно так: поскольку госрегулирование этого рынка как раз к такому результату и приведет. Почему?
Во-первых, в угольной отрасли из-за общемирового тренда по декарбонизации экономики практически закрыт доступ к кредитным ресурсам. Во-вторых, как уже говорилось выше, идет сокращение рынка сбыта. Осталось лишь добавить третий фактор – искусственное ценовое регулирование (сдерживание цен, несмотря на объективный рост затрат), и тогда отрасль вовсе лишат ее инвестиционной привлекательности.
Это означает – не развитие. А тех, кто уже добывает уголь, будут мотивировать к уходу из этого бизнеса. Поскольку он будет перевернут с ног на голову. Ведь вместо экономической модели поведения игроки рынка при регулировании цен будут стремиться… к росту затратной части. Ведь чем большие расходы ты докажешь перед госорганом, тем выше будет установлен тариф.
Подытожим. Если добыча угля станет невыгодной, тогда естественным образом и ТЭЦ на угле вскоре ликвидируют. Чистая экология... и никакой промышленности. Плюс депрессивные шахтерские моногорода, полные безработных. Такова ли цель "прогрессивной" реформы, которую, заметьте, инициируют добавлением всего пяти слов?
Разрешение на перекладывание из правого кармана в левый
Есть такое понятие – группа лиц. Это связанные между собой субъекты бизнеса: разнообразные "дочки", "внучки" и, разумеется, материнские компании. И даже, собственно, физические лица. Какие совокупности следует признавать группой лиц, регламентирует статья 165 ПК.
Почему это имеет значение? Просто государство менее пристально следит за теми финансовыми и организационными движениями, которые происходят внутри группы лиц. Ведь это, по сути, перекладывание имущества, обязательств и полномочий, что называется, из одного кармана в другой. По этой же причине государство в некоторые семейные дела не лезет. До поры до времени – пока не произойдет правонарушение.
В общем, для антимонопольного органа взаимоотношения внутри группы лиц – не главная забота, мягко говоря. Была.
Нынешними поправками ситуацию планируют кардинально изменить. Причем опять же весьма изящно, минимальным скупым движением. Вот так буквально: подпункты 8) и 9) статьи 165 ПК – исключить!
Что это означает? Предположим, есть материнская компания А, владеющая 100 процентами акций дочерней компании Б, которая, в свою очередь, владеет 100 процентами внучатой компании В. Ранее они все входили в группу лиц. После предлагаемых изменений компании А и В из группы исключаются. Несмотря на то, что у них есть общий элемент – компания Б.
В результате понятие "группа лиц" фактически исключается из казахстанского законодательства. Какие это будет иметь последствия? А очень далеко идущие.
Дело в том, что государство регулирует процессы концентрации капитала – "в целях предотвращения возникновения монопольного положения и ограничения конкуренции". Это называется регулированием экономической концентрации, которому посвящена статья 201 ПК. То есть, например, если одна компания приобретает другую – путем слияния, присоединения, покупки контрольного пакета – ей необходимо получить на то предварительное согласие антимонопольного органа.
Но ведь такие же сделки совершаются и внутри группы лиц – и для этого согласование с государством не требуется. Что логично: поскольку это не экономическая концентрация. Ведь все имущество, по сути, сконцентрировано в одних руках – например, здание, которое материнская компания приобретает у своей "дочки"– и прежде было ее! Но поскольку "матери", "дочки" и "внучки" в предлагаемых новеллах – уже не группа лиц, то придется спрашивать разрешения для перекладывания из правого кармана в левый.
И еще одно. Поменять решили не слово, а цифру. Контрольный процент (например, пакет акций) будет составлять 25 процентов (изменение в пп.2) пункта 1 статьи 201 ПК). При том, что сейчас он составляет 50 процентов – и не только в РК, но и в остальном мире, в частности, в соответствии со стандартами ОЭСР и модельным законом о конкуренции ЕАЭС.
