Заместитель министра обороны: Нужно исключить желание и возможность рисковать репутацией
МО РК
Коррупция – одно из главных препятствий на пути развития современного и эффективного государства, основанного на демократических началах. Коррупционные проявления в армии воспринимаются в обществе еще более болезненно, потому что затрагивают фундаментальные вопросы обеспечения безопасности всей страны и народа. О том, какие меры принимает Министерство обороны Казахстана для устранения причин и условий, способствующих коррупции, рассказал заместитель министра обороны генерал-лейтенант Тимур Дандыбаев, передает zakon.kz.
– Тимур Турарович, коррупцию не случайно называют социальной болезнью. Какие методы "лечения" на вооружении у Министерства обороны? Насколько они эффективны?
– Ключевой аспект "лечения" от этого социального зла, наиболее действенный метод – профилактика. Для искоренения коррупции в армии мы разработали целый комплекс мероприятий – проанализировали имеющиеся в нашем арсенале средства и наметили план первоочередных действий. В этих целях заключен меморандум о сотрудничестве с Антикоррупционной службой. Он направлен на выявление коррупционных рисков, обмен информацией и формирование антикоррупционной культуры военнослужащих.
В структуре Главного управления военной полиции восстановлено управление по противодействию коррупции, наделенное функциями внутренней безопасности. Это подразделение ежедневной антикоррупционной "диагностики", своеобразный "комплаенс". Его задачи – соблюдение военнослужащими требований законодательства, аналитическая работа, изучение причин и факторов коррупции, выработка предложений по их устранению.
В целях объективности, чтобы не заболтать и не превратить антикоррупционные мероприятия в кампанейщину, во всех гарнизонах созданы комиссии по противодействию коррупции, которые возглавляют их начальники. В их состав вошли все командиры воинских частей гарнизона. Комиссия – консультативно-совещательный орган, который в пределах своей компетенции оказывает помощь командирам всех степеней в правильной организации работы по противодействию любым проявлениям коррупции.
В прошлом году министр своим приказом расширил перечень руководителей и специалистов, для которых это исследование обязательно. В 2020 году в связи с обнаружением реакции на совершение, причастность и сокрытие коррупционных правонарушений 124 кандидата (38 процентов) из 331 исследуемого не были назначены на рассматриваемые должности.
– Отслеживаете ли вы динамику количества осужденных за коррупционные преступления?
– Мы внимательно изучаем не только динамику, но и подробно рассматриваем каждый такой случай. Снижение цифр ни в коей мере не дает нам повода для самоуспокоения. Так, из выявленных 30 фактов коррупционных преступлений в казахстанской армии в прошлом году о более одной третьей части заявлено самими военнослужащими или они выявлены службой внутреннего аудита и военной полицией Министерства обороны. Это тоже говорит о формировании атмосферы нулевой терпимости в Вооруженных Силах к таким проявлениям.
Около половины из выявленных коррупционных преступлений совершено в прошлые периоды (с 2013 по 2019 годы). Вина военнослужащих доказана по 21 из них, по двум уголовные дела прекращены уже в текущем году по реабилитирующим основаниям. Но год завершен, и изменить статистику коррупционных преступлений прошлого года уже невозможно. По остальным семи еще проводятся досудебные расследования и судебные разбирательства.
Таким образом, иногда возникает двойной счет: деяния, совершенные в 2019 году, расследуются в 2020 году, суд выносит приговор в 2021-м, а отчет об одном и том же преступлении идет по первому полугодию три года подряд.
К примеру, командир получил взятку за снятие или не наложение взыскания, после чего назначил военнослужащего на другую должность. Иногда это считается как два, а то и три преступления. Или дело о взятке переквалифицируется в мошенничество, в итоге в одном году его учитывают как взяточничество, в другом – как мошенничество. В итоге получается двойной учет одного факта.
Следует отметить, что только вступивший в силу приговор суда ставит точку в любом деле. До этого делать выводы преждевременно. Как отмечалось ранее, статистика по осужденным военнослужащим снизилась на 21%. Это показатель профилактических мер, профилактику нельзя измерить или потрогать руками, сколько человек отказались от своих злых умыслов мы не знаем, а можем судить только, по статистическим данным насколько эффективны принимаемые нами меры. Не было допущено преступлений в сфере хищения бюджетных средств.
Если говорить о 26-ти военнослужащих, осужденных за коррупционные преступления в 2020 году – речь идет, прежде всего, о проявлении бытовой коррупции. Безусловно, это бросает тень на все Вооруженные Силы, на весь личный состав, честно и добросовестно исполняющий свой воинский долг. В результате их осуждения фактически в мирное время мы потеряли 26 военнослужащих, в которых государство вкладывало средства на содержание, обучение и подготовку.
– На каких данных основаны эти сведения? Как на фоне других госорганов выглядит Министерство обороны?
– Эти цифры получены путем сверки с органами правовой статистики. Среди 17 министерств, не считая ряда госорганов, акиматов и судов, по уровню коррупции оборонное ведомство занимает 13 место. На этом фоне доля осужденных за коррупцию военнослужащих Вооруженных Сил составляет 0,03%. При этом необходимо учитывать штатную численность госорганов. В целом, в том числе в результате реализуемых антикоррупционных мер в 2020 году количество осужденных военнослужащих уменьшилось в полтора раза.
– На ваш взгляд, что толкает военнослужащих на преступления такого рода?
– Личная недисциплинированность. Вторая причина – низкая правовая культура. Еще одна базовая составляющая любого корыстного преступления – неудовлетворенность своим социально-имущественным положением.
Думаю, что наши подходы в профилактике коррупции правильные. Наша задача - вовремя предотвратить коррупционное проявление, не дать военнослужащему оступиться. Также, немаловажно создать условия для нормальной службы, здоровых взаимоотношений, обеспечить социально-бытовой комфорт.
– А что делается для повышения правовой культуры в армейской среде, формирования атмосферы нулевой терпимости к коррупционным правонарушениям?
– Для всех категорий военнослужащих министерство разработало и внедрило учебные модули и ситуативные кейсы. Эта комплексная учебная платформа направлена на повышение общей и правовой культуры военнослужащих. На занятиях они подробно разбирают различные ситуации, последствия неправомерных действий и дают соответствующие рекомендации.
На официальном сайте Минобороны открыта рубрика "Антикор" с номером Call-центра 1424 и хештегом #недавайвзятки.
– Что дает развитие цифровизации в сфере противодействия коррупции?
– В первую очередь, это устранение персональных взаимоотношений с гражданами при оказании госуслуг и ликвидация административных барьеров. Необходимые процессы мы сейчас активно внедряем. На базе местных органов военного управления Нур-Султана реализован проект "Цифровой МОВУ" ("Цифровой военокмат"). Сейчас в работе семь дорожных карт по оптимизации и автоматизации процессов оказания государственных услуг. Они позволяют исключить дополнительные контакты, сократить сроки оказания услуг с 15 до 5 рабочих дней, уменьшить пакет документов, представляемый гражданами.
Самыми коррупциогенными у нас считались услуги предоставления отсрочки и освобождения от призыва. Об этом кстати говорится и в независимом анализе коррупционных рисков деятельности департамента организационно-мобилизационной работы Генштаба Вооруженных Сил, опубликованном совсем недавно Антикоррупционной службой.
Сейчас они включены в реестр государственных услуг и оказываются через портал Электронного правительства. 5 ноября 2020 года вступил в силу приказ Министра обороны, которым были утверждены Правила оказания государственных услуг "предоставление отсрочки от призыва" и "освобождение граждан от призыва на воинскую службу". В нем услугодателями определены местные исполнительные органы. Это существенно снижает риск коррупционных проявлений среди личного состава местных органов военного управления.
– Ожидаются ли изменения в законодательстве и принятие других мер, направленных на снижение коррупции?
– Сейчас прорабатывается вопрос внесения дополнений в Закон "О воинской службе и статусе военнослужащих". Одно из них - прохождение военнослужащими полиграфологического исследования при аттестации. Изучается возможность введения института тестирования военнослужащих на добропорядочность по аналогии с методом "тайного покупателя". Все эти мероприятия, направленные на профилактику коррупции, требуют правового подкрепления.
Главное управление военной полиции готовит к реализации проект "Әскери сенім". Он предусматривает возможность для граждан сообщать о фактах поборов, вымогательств денежных средств, неуставных взаимоотношений и так далее с помощью специального сайта и мобильного приложения, сохраняя необходимую степень конфиденциальности для тех лиц, в отношении которых поступают жалобы. Прием, учет и контроль за обращениями в органы военной полиции будет автоматизирован, что усилит качество профилактической составляющей.
В планах – проведение внутреннего анализа коррупционных рисков в деятельности департаментов кадров, военного образования и науки, Управления начальника Тыла и вооружения, Национального университета обороны.
Также, в сотрудничестве с Национальной палатой предпринимателей, внедряется "Единое окно закупок". Оно позволит исключить завышение цен при закупе товаров, необоснованное предпочтение поставщикам услуг, нарушения процедуры госзакупок. Это – еще один элемент цифровизации бизнес-процессов, которую мы всесторонне развиваем, и одна из его задач – эффективное противодействие коррупции.
В Вооруженных Силах отсутствует служба внутренней безопасности, поэтому нет возможности что-то скрыть, не вынося сор из избы. Напротив, мы максимально открыты и такого контроля, количества правоохранительных органов, бдительно следящих за военнослужащими, нет ни в одном другом госоргане. И в этом плане нет никаких возражений, так как на военнослужащих особая ответственность, им доверено оружие.
Поэтому мы тесно сотрудничаем с Агентством РК по противодействию коррупции. Также в министерстве действует служба внутреннего аудита, а в Главном управлении военной полиции создано специальное подразделение по противодействию коррупции.
Реализация вышеуказанных инициатив и комплекса антикоррупционных мер будут способствовать созданию благоприятной атмосферы, исключающей желание и возможность рисковать своей репутацией и пользоваться служебным положением. Надеемся, что результаты этой работы будут качественными, а неотвратимость наказания за любую коррупцию в рядах казахстанской армии станет неоспоримым постулатом.
