И ЗА ДЕРЖАВУ ОБИДНО, И ЗА ТОО,

или Чему не учит история

С. Климкин,

кандидат юридических наук,

профессор Каспийского общественного университета

«Ну что, скинемся «на троих» по 34 тенге?» - спросил у своих товарищей один из них. «Я столько не вытяну, у меня только 32», - ответил второй. «Ничего страшного, все равно ты будешь крупным участником!» - приободрил его третий.

Вероятно, именно так сейчас будут вестись в Казахстане переговоры о создании товариществ с ограниченной ответственностью…

20 января текущего года принят Закон РК № 239-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам упрощения государственной регистрации юридических лиц и учетной регистрации филиалов и представительств». Этим законом внесены изменения и дополнения в следующие законодательные акты РК:

- Гражданский кодекс (Общая часть) от 27 декабря 1994 г.;

- Закон от 17 апреля 1995 г. «О государственной регистрации юридических лиц и учетной регистрации филиалов и представительств»;

- Закон от 2 мая 1995 г. «О хозяйственных товариществах»;

- Закон от 22 апреля 1998 г. «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью»;

- Закон от 23 января 2001 г. «О местном государственном управлении и самоуправлении»;

- Закон от 18 марта 2002 г. «Об органах юстиции».

В свете проблемы, вынесенной в заголовок, нас более всего интересуют поправки, внесенные в Закон «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью». Собственно, они связаны с двумя моментами:

а) представляемыми для государственной регистрации документами;

б) уставным капиталом ТОО.

По первой позиции отметим, что отныне учредительный договор и устав товарищества, являющегося субъектом малого предпринимательства, не требуют нотариального удостоверения, следовательно, для действительности этих документов достаточно их совершения в простой письменной форме. Также не требует нотариального удостоверения подлинность подписей учредителей товарищества, создаваемого на основании типового устава субъекта малого предпринимательства.

Позиция «б)» более примечательна, а сама история развития отечественного законодательства о минимальном размере уставного капитала ТОО требует к себе заостренного внимания.

Итак, Указом Президента РК, имеющим силу Закона, от 2 мая 1995 г. «О хозяйственных товариществах» этот минимум был установлен в 1000 МРП (на тот период - около 7 тыс. долларов США). Однако с начала 1997 г. в печати и иных СМИ начали появляться материалы, свидетельствующие о намерении государства более либерально подойти к этому вопросу.

Нами в апреле того же года был подготовлен материал «Упрощение регистрации малого предпринимательства: слишком хорошо - тоже плохо», однако популярная в то время «Юридическая газета» отказала в его публикации.

Передо мной - два газетных материала. Первый опубликован 11 апреля 1997 г. в «Деловой неделе», второй - на следующий день в «Казахстанской правде». Оба они в той или иной мере являются комментариями к программе действий Правительства по реализации Указа Президента «О мерах по усилению государственной поддержки и активизации развития малого бизнеса» от 6 марта 1997 г. В роли комментаторов выступили зам. министра экономики и торговли Н. Радостовец и зам. министра юстиции В. Борисов.

Как следует из рассказа В.М. Борисова, предлагается значительно уменьшить минимальные размеры уставных фондов хозяйственных товариществ: у товарищества с ограниченной ответственностью - до 100 МРП (то есть в десять раз).

Причин принятия такого решения, очевидно, несколько. Собственно, и ранее активно высказывались мнения о том, что размер уставного фонда по Указу «О хозяйственных товариществах» ТОО слишком велик и не под силу мелким бизнесменам. Однако из уст заместителя министра юстиции прозвучала и другая причина. Учитывая явную неординарность этой версии, приведем ее полностью: «Представители Министерства экономики, Конгресса предпринимателей и Казахстанского центра поддержки и развития предпринимательства, основываясь на своих наблюдениях, утверждают, что уставный фонд не является какой-либо гарантией для кредиторов, поскольку денежные средства и имущество, внесенные в уставный фонд, будут постоянно находиться в обороте». Далее по тексту следует не менее примечательный вывод: истребование регистрирующими органами документа, подтверждающего внесение учредителями части уставного фонда, носило формальный характер, поскольку вклады, вложенные на временный депозит к моменту регистрации, на следующий день можно было без труда возвратить обратно.

Конечно же, описанная наблюдательность этих господ вызывает всяческое уважение. Но, с другой стороны, нельзя не обратить внимания на практику решения этого вопроса в экономически развитых странах. Например, во Франции уставный фонд общества с ограниченной ответственностью должен быть не менее 50 000 франков, в Германии - 50 000 марок. Вопрос о платежеспособности наших бизнесменов сразу отбросим в сторону: Мерседесы у нас стоят дороже, а по их числу на дорогах мы можем смело соревноваться с европейскими столицами. Но проблема даже не в этом. Утверждение, что уставный фонд не является какой-либо гарантией для кредиторов, просто-напросто некорректно. Гарантийная функция уставного фонда не может быть объективно рассмотрена и оценена не в совокупности с другими механизмами защиты интересов кредиторов. Так, например, Указ «О хозяйственных товариществах» предусматривает, что если по окончании второго и каждого последующего финансового года стоимость чистых активов товарищества станет меньше заявленного уставного фонда, оно обязано зарегистрировать уменьшение последнего. В соответствии с Гражданским кодексом кредиторы вправе требовать признания недействительным любого действия должника, если докажут, что оно совершено с целью уклониться от ответственности. Еще большие гарантии кредиторам предоставлены Законом «О банкротстве»: учредители (участники) несостоятельного должника несут субсидиарную ответственность перед его кредиторами за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности и т.д. Таким образом, участники товарищества не могут безнаказанно «забрать» свои взносы, внесенные в уставный фонд, если при этом нарушаются интересы кредиторов. Действующее законодательство защищает интересы лиц, вступивших в отношения с субъектом предпринимательства, нужно просто знать это законодательство и смело применять его на практике.

Из рассказа заместителя министра юстиции следует еще один грустный вывод: поскольку законодательство в части защиты кредиторов все равно недейственно, зачем нужны требования к такому большому уставному фонду?

Резонно было бы продолжить предложенную логику: а зачем тогда вообще нужно формировать уставный фонд? Давайте вернемся к практике 1991-1992 годов, начнем вновь создавать страховые общества с уставным фондом в 200 тенге, давать миллионные кредиты товариществам с уставным фондом в 20 тенге и т.д.!

По нашему мнению, в действующем законодательстве, устанавливающем исключительный перечень коммерческих юридических лиц и определяющем их правовое положение, достаточно четко прослеживается трезвая логика: хочешь заняться нерискованным бизнесом - регистрируйся в качестве индивидуального предпринимателя или с партнерами создавай полное товарищество. Если же процент риска высок - учреждай ТОО, ТДО или АО, но за дарованное тебе законом ограничение возможной ответственности заплати взносом в уставный фонд! Предлагаемый же проект уменьшения ответственности участников по долгам созданного ими товарищества полностью выхолащивает эту идею.

Мы не случайно сделали этот экскурс в историю. Она повторяется, но теперь уже окончательно доведена до абсурда. Согласно новой редакции п. 2 ст. 23 Закона «О товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью» минимальный размер уставного капитала товарищества, являющегося субъектом малого предпринимательства, не может быть менее ста тенге. Один мой знакомый, опытный предприниматель просил посоветовать, что ему отвечать на уже звучащие вопросы иностранных партнеров: «Как с вами можно вести серьезный бизнес, если вы вложили в него меньше семидесяти центов?»

Приходит на память народное изречение о ретивом исполнителе, способном разбить себе лоб в процессе выполнения данного ему поручения.

Но на другие обстоятельства почему-то не обращают внимания апологеты развития и поддержки малого бизнеса в Казахстане. Так, согласно новой редакции ст. 9 Закона «О государственной регистрации юридических лиц и учетной регистрации филиалов и представительств» государственная регистрация юридических лиц, являющихся субъектами малого предпринимательства, должна быть произведена не позднее одного рабочего дня, следующего за днем подачи заявления с приложением необходимых документов. Ликвидация же (естественно, речь идет о добровольной ликвидации) потребует, в лучшем случае, около трех месяцев.

Еще вопрос. Подпункты 10), 11) части второй ст. 16 этого закона для регистрации ликвидации юридического лица требуют предоставления в регистрирующий орган справок об отсутствии налоговой задолженности и задолженности по таможенным платежам. Однако погашение задолженности по налогам и другим обязательным платежам в бюджет отнесено п. 1 ст. 51 Гражданского кодекса лишь к четвертой очереди. Налицо противоречие между разноуровневыми нормативными правовыми актами. Более того, указанные положения закона не соответствуют п. 1 ст. 6 Конституции, согласно которому в Республике Казахстан признаются и равным образом защищаются государственная и частная собственность.

В заключение отметим, что меры, направленные на упрощение государственной регистрации субъектов предпринимательства, напоминают рыбацкую снасть с привлекательной наживкой: попасться в нее легко, освободиться же куда сложнее.